– Можно было бы попробовать… – сказал я и поразился. Что я несу?! Что Дега несет?! Дикость какая-то…

В звуковую кипящую кашу ворвался рев автомобильного двигателя. И почти сразу же на нас с Дегой обрушился сноп желтого света, в котором вспыхнула мгновенно вырванная из тьмы пыльная земля. И нечто шероховато темное, похожее на ожившее дерево с кривыми разлапистыми ветвями, распластанное по этой земле, дернувшись и зашипев, с невероятным проворством метнулось за пределы светового пятна.

Что-то металлически клацнуло надо мной, и голос брахмана Макса, необычно громкий и яростный, пролился на меня ледяной водой:

– Залезайте! Быстро!

– Я вам говорил не заходить в помещения?! Говорил или нет, бараны?! Говорил?..

Макс выглядел по-настоящему взбешенным. Скалясь, он выкручивал руль то в одну сторону, то в другую, резко тормозил и снова давил на газ. Автомобиль подбрасывало, как лодчонку в разбушевавшемся море. Мы давно уже сбились с дороги и неслись наугад через поле – стебли сухого бурьяна хлестали бампер внедорожника, будто волны. А темнота вокруг была не та, что в деревне, непроглядная и смертельная, а вполне обыкновенная, ночная. Скошенный диск луны, летевший за нами, серебрил верхушки бурьяна, высвечивал контуры деревьев недалекого леска по левую руку…

– Как отпустил вас, идиотов, почти сразу же понял: не надо было! – орал брахман. – Заправился по-быстрому, поехал искать… Всю деревню исколесил – нигде нет! Дебилы! Ведь чувствую, что вы где-то недалеко, а где?.. А время-то идет, солнце к земле клонится. Темнеть стало! Отправил ребятишек дорогу спросить, называется… Так я ж думал, что вы нормальные люди, а не тупорылые олигофрены, у которых дерьмо в черепушках вместо мозгов булькает, как выяснилось!..

Мы молчали, трясясь и подпрыгивая на трясущихся и подпрыгивающих задних сиденьях. Не знаю, как Дега, а я все еще до конца не верил, что мы спасены. Макс орал, брызгая слюной на приборную доску, беспрестанно оборачивая к нам пунцовое лицо с прилипшими ко лбу и щекам мокрыми волосами… Господи, да пусть орет, пусть обзывает как хочет! Бараны? Идиоты? Олигофрены? А кто же мы еще?.. Они самые и есть. Пусть хоть по рылам нам настучит, лично я даже руки не подниму защититься… Главное, что он не бросил нас. Рулил по улочкам мертвой деревни до последнего, даже когда уже стемнело…

– Так ведь мы ж не предполагали, что в такую хитрую ловушку угодим… – робко подал голос Дега, когда Макс малость подустал и утих. – Я вообще не знал, что зверье способно подобные ловушки расставлять. Там ведь вот как было…

Он начал сбивчиво объяснять, но брахман не дослушал.

– Какая еще ловушка? – фыркнул Макс. – Банальная петля Хроноса, временной нахлест. Аномалия типа шумелки. Зверье в таких местах пасется, это у него вроде рыбного места… где лучше клев, значит. Я надеюсь, вы уже доперли, что никаких не двойников видели, а самих себя?

Я-то это уже понял. И Дега наверняка догадался. И про петлю Хроноса мы, кстати, тоже слышали раньше. Не такие уж мы темные, просто вовремя не сообразили – как-то недосуг было в те волнующие минуты предаваться воспоминаниям… Но вместо того чтобы просто ответить утвердительно, мой кореш продолжал играть дальше: ахнул с показушным изумлением и, поймав в зеркале заднего вида взгляд брахмана, состроил умильно почтительную физиономию:

– Везет вам, какой вы умный! Вы бы сразу все поняли и точно не попались бы. А мы… эх… – и сокрушенно вздохнул, демонстрируя глубочайшее сожаление по поводу собственной непроходимой тупости.

Макс, подтверждая слова Деги, не попался и на эту уловку.

– Хватит придуриваться-то! – криво усмехнулся он.

Мы, украдкой переглянувшись, облегченно вздохнули. Гром отгремел. А тут еще впереди в свете фар мелькнула насыпь федеральной трассы. Внедорожник, взревев, взлетел на асфальт, развернулся и понесся ровно и быстрее.

– Хорошо то, что хорошо кончается, – вякнул еще Дега.

– Да что ты! – опять повернулся к нам Макс. – До рассвета, детвора, еще далековато, факт. А ночка нам предстоит веселая. Лучше, конечно, остановиться где-нибудь, переждать. Сейчас выберем местечко потише и…

Он резко замолчал, подался вперед всем телом, навалившись грудью на руль и высматривая что-то на убегающей под колеса нашего автомобиля трассе.

– Кончается, говоришь?.. – выдавил он сквозь зубы. – Нет, детвора, все только начинается…

Они неподвижно стояли у обочины. Черные, почти сливающиеся с темнотой, похожие на людей, грубо и поспешно слепленных, – конечности неодинаковой длины, бесформенные головы: у двоих слишком большие, у одного – чересчур маленькая. Их можно было принять за припозднившихся прохожих, ожидающих последнего автобуса. Вот только что делать прохожим так далеко от города, в месте, где автобусы уже лет десять как не ходят?

Когда мы подкатили к ним поближе, они колыхнулись на дорогу, беспорядочно размахивая тем, что у людей называется руками. Когда мы поравнялись с ними, они кучей бросились под колеса.

Макс, понятное дело, и не подумал притормаживать. Напротив – только увеличил скорость, рискуя влететь в какую-нибудь очередную коварную ямину в асфальте.

Я оглянулся назад.

Они бежали за нами. Вроде бы неуклюже бежали, но отдалялись как-то уж очень медленно.

Вот один, словно споткнувшись, опустился на четвереньки, потом опустились второй и третий. Они не останавливались, они продолжали бежать, и бег их стал стремительней и ловчее, словно такой способ передвижения для них был более привычным.

– Бесы… – определил я. – Ох, попали мы…

Бесами у нас обычно назывались те из зверья, что являлись людям в человеческом же обличье, но не в безукоризненно точном, как двойники, а в таком… мало того что небрежно карикатурном, так еще и легко изменяющемся. Поэтому способности бесов возможностями человеческого тела не ограничивалась. Им, например, достаточно какой-нибудь крохотной щелочки, чтобы пробраться в жилище, а если уж на дороге увяжутся (папахен рассказывал), то остается только молиться. Не отстанут, пока не рассветет. Или пока не настигнут, или пока на более лакомую добычу не отвлекутся…

– Догоняют… – пролепетал Дега. – Макс! Догоняют!..

– Не слепой, – ответил ему брахман, снова став собранным и деловитым – словно и не он только что метал молнии, брызжа слюной и ругательствами. – А вы отвернитесь, не смотрите на них. Маленькие, что ли, Правила не знаете? Если уж совсем невтерпеж, глядите краем глаза – боковым зрением. Так они зрительного контакта установить не смогут.

Дальше мы наблюдали за преследователями как полагается – боковым зрением. И видели, как черные силуэты бесов, все приближаясь, начали увеличиваться. И дело тут было вовсе не в играх перспективы. Они и вправду росли, становясь больше, массивнее, еще страшнее.

Макс сунул руку в рюкзак, лежащий, словно верная собака, на сиденье рядом с ним. Вынул связку колец – ту самую связку, которую вчера едва не увел у него Дега. Удерживая руль локтями, брахман ловко развязал шнурок, освободил одно кольцо и, вновь завязав шнурок, бросил связку обратно в рюкзак. Затем он, держа кольцо в зубах, вытащил из воротника рубашки тонкую иголку и уже было приготовился кольнуть себе зачем-то палец, но тут внедорожник тяжело подпрыгнул на выбоине – иголка выпрыгнула из руки брахмана, сверкнула напоследок и пропала где-то под сиденьями.