Он глубоко вздохнул – сейчас или никогда. Каждое слово казалось тяжёлым камнем, который тянул на дно. Слишком много набралось таких камней…

– Арин, девочка моя, послушай. Я не хочу принуждать тебя делать то, что противоречит твоим принципам. У тебя есть время подумать, и любое твое решение я приму как должное.

Жан вновь сделал паузу.

– Слова, слова, как в песне, – как-то некстати добавил он.

Арин, замерев, сидела, опустив голову. «Ну и что ты молчишь? – взвилась Нира, – сейчас он готов выполнить предначертанное. С тобой, или без тебя он это сделает, только ты, как будешь жить после этого?» Девушка молчала. Ей хотелось зарыться в одеяло с головой. Такая действительность ей не нравилась, эта действительность не может принадлежать ей. И изменить она её не в силах… Сущность тем временем распалялась: «Что ты молчишь? Я вижу, что он тебя любит, уж я в этих делах разбираюсь! Одно твое слово решит всё».

– Хорошо Жан, я с тобой, что делать…

Жан протянул девушке маленькую красную пуговку. – Это весьма любопытная штука, с очень интересным составом. Если снять защитную пленку, а она снимается легко, – он показал, где подцепить, – и прилепить на открытый участок тела человека, руку, например, то человек моментально уснет. Проснувшись, он ничего не будет помнить…

Арин удивленно подняла глаза:

– Зачем мне это?

– Ты где планируешь находиться в то время, пока я буду в кабинете?

– Конечно у кабинета, вдруг кто-то появится…

– А если кто-то появится, например, твой отец, и у него, случайно, возникнет желание войти к себе? Я ведь буду невидим только для камер.

Арин закрыла лицо руками. Такое развитие событий ей даже не могло прийти в голову.

– Арин, прости, но ты готова?

Душа Арин рвалась на части, но девушка, собрав волю в кулак, тихо произнесла:

– Пошли, открою кабинет.

– Тогда надень это, – сказал Жан, протягивая Арин ультратонкие латексные перчатки.

Кабинет генерала Леруа располагался в самом центре второго этажа. И фигурка «охраняющей» его Арин, как одинокого дерева посреди поля, хорошо просматривалась со всех сторон. Впустив в кабинет Жана, и сцепив молитвенно руки, она облокотилась о стену рядом с дверью. Взгляд, направленный в потолок говорил: «Только бы всё обошлось, только бы…».

Нервы Арин слишком истрепались на протяжении этого вечера. Она в напряжении кусала губы. Глупая затея! И Нира, как назло, коварно помалкивала, обходясь без привычных едких комментариев. Сущность знала, как застать врасплох. Знала, как мотивировать сделать то, чего делать не хотелось. А добившись своего, пряталась в недрах бессознательного, словно её и не было…

Вздохнув, Арин зажмурилась. Покачала головой. В любом случае, уже поздно что-то менять.

Просочившись в кабинет, Жан осмотрелся. Старинные часы размеренно отсчитывали время. Вся обстановка говорила о тонком вкусе хозяина, любившего старинные изысканные вещи. Дубовый массивный стол, роскошное мягкое кресло и огромный кожаный диван – это всё, что находилось в комнате, но необыкновенный уют этой комнате придавали картины и небольшие вещицы, яркими штрихами разбавлявшие скупое убранство кабинета. Небольшой планшетник с дисплеем на гибкой графеновой подложке непредусмотрительно был оставлен на столе. «Да неужели? – подумал Жан, – как-то необыкновенно хорошо всё складывается, сплюнуть бы», однако закрывающая лицо сетка, наподобие чачвана21, не позволила выполнить задуманное.

Жан медленно прошелся вдоль стены, вслушиваясь в легкий шорох собственных шагов. Одежда, конечно же, его защищала от посторонних наблюдателей, но чем чёрт не шутит. Облокотившись об стену, настроил квантовое устройство на сканирование данных планшетника Леруа. Устройство, как и сам Жан, было в уникальном чехле, защищавшем его от камер.

«Видел бы профессор свое детище в работе, – промелькнула гордая мысль. Вибрация, исходившая от устройства, свидетельствовала о том, что работа уже началась. – Киношку бы посмотреть, пока комп качает…»

Арин было не до глупых мыслей, одолевавших сейчас Жана. К мучившему её чувству предательства прибавилось и чувство дикого страха за любимого. Ведь охрана была выдрессирована самим генералом, и сменялась каждые четыре часа. Для этого использовались контрактники ближайшей военной части, бездушные и универсальные машины. Чётко исполнявшие приказ. Начисто лишённые размышлений и эмоций. Арин не хотела думать о том, как они могли поступить с её любимым – человеком, который на свой страх и риск проник в отцовский кабинет.

Она стояла в коридоре, прижавшись спиной к холодной стене, и слышала лишь учащённое биение собственного сердца. Гулкое, порывистое, тяжёлое. Сердце лучше неё знало об это опасной затее. Знало, как страх может выплеснуться наружу и причинить нестерпимую боль.

«Скорей бы всё закончилось», – словно заклинание повторяла она.

«Ой, всё так здорово получилось! Как я и говорила, – проснулась Нира. – Великолепно!»

– Да, давно тебя не было, – прошептала Арин, – когда ты меня, наконец, оставишь в покое…

– Скоро подруга, моё задание скоро будет выполнено…

– Задание?!

– А ты, думала, что я тут, развлекаюсь? Мне надо было тебя направить в нужном направлении.

– В каком направлении? – у Арин вновь сжалось сердце, чувствуя сговор окружающего мира против неё.

– Ты как-то связана с тем, что сейчас происходит?

– В глобальном смысле, да. Но не думай, что я – инструмент вражеской разведки, внедренный в твой мозг.

– Хорошо, тогда кто ты?

– Сегодня день знакомств, не правда ли, – захихикала сущность. – Меня направили, чтобы положить конец игры землян с неподвластными им материями. С твоей помощью или с помощью другого человека я должна была это сделать.

– И как же ты это бы сделала?

– Всё, что происходит – предрешено, я только подтолкнула некоторые события.

– Так ты знала, что появится в моей жизни Жан? – Жан – это одна из вероятностей, а их миллионы. – Я тебя не понимаю…

– Вы, земляне, слишком мелки для понимания гигантских масштабов вселенных, и могущества той силы, которая ими управляет.

– Ладно, твои зарисовки мне действительно не понятны, но скажи, у Жана всё получится?

– Я не гадалка, – фыркнула Нира.

– Но ты ведь сказала, что всё предрешено, и Жан выполнит нужные тебе задачи?

– На данный момент они в стадии выполнения, но пока не выполнены. Терпение, только терпение.

– Хорошо, если сегодня всё провалится, то, что будет? – Тогда будет следующая игра и следующие актеры. В любом случае всё закончится так, как хочет моя госпожа.