Поэтому в кухне было всегда чисто и ничем не воняло.

Я усадил Рчн за стол, подвинул ему чай. Он глотнул и скорчил мину.

— Чего? Горячий?

— Ниладкий!

— Чего?! А, не сладкий? Блин... Эй, ты, неписанная! Как там в нашем средневековье вопрос с сахаром обстоит?

Нашёлся и сахар, и огромная запечёная индейка. Рчн уставился на птицу, как монах, обнаруживший у себя в постели голую бабу.

— Мне-е-е? — протянул он.

— Тебе, тебе, — вздохнул я. — Жри уже. Комнату тебе покажу потом. Блин, сам уже срублюсь скоро. Сандра...

«Сандра расстроится», — хотел я сказать, но тут же понял, что Сандра уже расстроилась. Я услышал быстрый сердитый топот вниз по лестнице. Постояльцев у меня вроде не было, значит, кроме Сандры, топать некому.

— Сидеть, — приказал я Рчн и выскочил из комнаты.

— Сэнди!

— Пошёл ты нахер, Мёрдок! И гитару твою я тебе об бошку разобью.

— Ты погоди с гитарой. Иди сюда. Чай, кстати, готов, тут просто обстоятельство...

— У тебя вечно обстоятельство, Мёрдок. Я ухожу.

— Только что сюда телепортировали дебила. Я не шучу, натуральный даун, только что слюни не пускает. Пристроился выть у меня под дверью. Что мне было делать?

— В смысле? — Сандра замерла возле двери. — Новый игрок?

— Какая-то такая хрень. Хотя он, по-моему, только в кубики вывезет играть.

— А я почему не знала?

— А я пасу? Говорю ж — обстоятельство. Иди сюда, может, он гонит, и ты его вспомнишь?

Сандра, решительно заинтересовавшись сложившейся ситуацией, прошла в кухню.

— Этот?

— Не, другой, а этого я сам высрал, от нехрен делать. Этот, конечно, чего тупые вопросы задаёшь?

Сандра во все глаза смотрела на Рчн, который уплетал индейку. Как за одну минуту можно было так уделаться — я не знаю. Жрал он, как животное. Руки то и дело вытирал об одежду. Бр-р-р-р...

— Нет, я такого точно не видела, — покачала головой Сандра. — И никаких уведомлений...

— Может, сходишь к своему куратору, спросишь, что за подстава? — предложил я.

— Не пойду я к нему! — заартачилась Сандра.

— Ну ладно, схожу к братцу, всё равно вопросов накопилось.

Рчн перестал жрать, улыбнулся и помахал рукой Сандре. Сандра махнула в ответ.

— Правда дурной какой-то, — сказала она.

И вот когда я услышал это из чужих уст, меня вдруг как кувалдой по башке хряпнуло. Я даже покачнулся от неожиданности и, сделав шаг вперёд, взялся за стол, на котором развёл свинство Рчн.

— Слушай, братуха, — сказал я тем самым доверительным тоном, на который он отреагировал ещё на улице, — а тебе сколько лет?

Рчн перестал жрать, поднял одну руку и с видимым трудом показал четыре пальца.

— Тли! — сказал он. — А папа где? А мама?

Мы с Сандрой переглянулись

— Ну и что это за хрень? — спросил я.

На горе вместо храма стояло серое и унылое офисное здание из стекла и бетона. Выглядело в средневековом городе — как член посреди сугроба. Внутри не оказалось никакого священника. На входе стояла симпатичная девушка в униформе и, улыбаясь во все тридцать два зуба, спрашивала, за каким хером я сюда припёрся.

— Прошу прощения, господин Артист, ваш запрос не понятен. Скажите, кого из создателей вы хотели бы повидать?

— Федьку, братана моего. Теодора. Он тут ещё богом трудился...

— Вас поняла. Третий этаж, кабинет 3-17.

— Охереть не встать...

Я поднялся на третий этаж по мраморной лестнице, прошёл по коридору. Всё было до идиотизма современным и настоящим. Может, всё-таки нет никакой виртуальной реальности, а меня просто глючит перед смертью, после того как тот выродок меня в почку ножом ткнул?..

Я нашёл нужную дверь, толкнул её, вошёл и остановился.

В пустом кабинете стояло кресло, напротив него — стол, на столе — большой монитор. На мониторе я увидел унылую рожу своего брата.

— Я, вообще, шёл, чтобы тебя обоссать, но теперь уже позабыл, за что. — Я сел в кресло. — Что это ещё за новая бредятина?

— Ах, это... — поморщился Федька. — Ну... В общем, мы проходили очередную проверку, и на этот раз Ватикан подверг резкой критике то, что разработчики выставляют себя богами. Пришлось спешно менять декорации. Это здание наскоро из другого проекта скопировали, потом приведём в соответствие с реалиями.

— С виртуалиями тогда уж, — фыркнул я. — Так вам и надо. А то ишь — расслабились. Боги они, конечно. А, во, вспомнил! — Я подался вперёд. — Мы с одной хорошей девушкой с утречка хотели погрешить немного, и что ты думаешь, она мне сказала?

— А что она тебе сказала? — рассеянно спросил брат. Он смотрел в сторону — похоже, печатал что-то на другом мониторе.

— Сказала: «Извини, у меня внезапно начались эти дни»! Вот что она мне сказала, Федя!

— Ах, это... — Федя хихикнул. — Да, забыл предупредить. Ты постоянно меня выводишь, и я не успеваю снабдить тебя информацией. Виртуальная реальность — дело очень непростое. Мы пытаемся создать идеальную копию физического тела, избавив его от множества недостатков, свойственных оригиналу. Всё было прекрасно, но в последнее время нас завалили жалобами. Дело в том, что, изменив соответствующим образом гормональный баланс у женщин, мы лишили их и возможности испускать виртуальный аналог неких феромонов... В общем, у многих мужчин начало пропадать половое влечение. Пришлось вносить коррективы...

— Так это у пидарасов! — взвыл я. — Зачем ты нормальным-то людям жизнь портишь?! Это уже п**дец какой-то!

— Мёрдок, это — биология. Не я придумал. Ты удивишься, но половое влечение больше зависит от обоняния, нежели от визуальных образов и осязательных...

— П**дец, — резюмировал я и закрыл глаза ладонью. — В реале хоть самовыпилиться можно.

— Ну извини. Это уж вообще не я решаю. Это — наша биологическая группа, меня поставили перед фактом.

— Беспредел — без согласия владельца изменять его организм! Если у меня уменьшится член, я вырвусь отсюда и перебью всех в твоей биологической группе, так им и скажи. Каждое утро буду измерять длину линейкой.

— Я даже не сомневаюсь, — вздохнул Федя. — Слушай, давай сегодня не будем ссориться, а? Я коротенечко тебе всё расскажу — и убегу на совещание. Кстати, как тебе уник?

— Кто? — Я посмотрел на Федю сквозь пальцы.

— Уникальный инструмент. Я из кожи вон лез, чтобы успеть заключить контракт с какой-нибудь реальной фирмой-производителем, и успел.