Глава 27

Сеть

Я проснулся до рассвета и увидел мир, окутанный туманом, – лучше не придумаешь. Сегодня я испытаю себя: оплыву весь остров Спиндл.

Я нырнул и направился к мысу. Ориентировался по форме течения, направляющегося к берегу, по звукам шелестящего в деревьях ветра. Я больше не думал о том, что нужно прятаться. После стольких дней подводного плавания какое счастье я испытывал, катаясь на волнах! Я поддерживал лёгкий постоянный ритм. Вскоре я вообще перестал думать и просто двигался в ритме моря.

Я обогнул несколько камней. Ветер ослаб, и волны затихли. Наступила та же внезапная тишина, как в ту ночь, когда мама привела меня. Должно быть, я напротив пристани. Её здания сгрудились в разношёрстную стаю.

Теперь я слышал, как волны бьются о животы лодок. Я напрягся, приготовившись прятаться.

Затем я глубоко вдохнул. Меня уже скрыл туман. Плавая в темноте, я чувствовал себя сильным. В голову пришла безумная идея. Лодки сейчас пустые, пришвартованные. Каково это – потрогать одну из них? Не струшу?

Мои ощущения обострились: плеск мельчайшей волны, запах соли и дыма.

Я развернулся и поплыл в сторону причала.

Всплыл у небольшой лодки. Сверху она была открыта. Я потянулся к краю сначала с опаской, будто лодка могла меня укусить, но потом крепко схватился за неё и наклонил к себе. Её живот был обшит деревянными досками, напоминавшими изогнутые рёбра кита. Две доски растянулись поперёк – сиденья. В остальном лодка была пуста, как раковина краба, оставленная чайками.

Одна лодка – этого должно хватить. Мама потребовала бы уйти, но её здесь не было, а в трёх взмахах отсюда стояла ещё одна лодка.

Эта лодка была неудачной. Её кожа была белой и холодной, не из дерева. От свисающей со спины коробки разило дымом. Это, должно быть, то, что вибрирует в воде. Моторные лодки – так называла их мама.

Я всё ещё не хотел уходить. Туман был очень плотным, проглядывался лишь тончайший намёк на рассвет. Никто не заметил бы меня, если бы я исследовал дальше.

Я взобрался на причал. С берега не доносилось ни одного звука. Я крался, заглядывая в лодки. Какая-то ржавая металлическая лодка была полна вёдер и верёвок. Посреди другой гладкой лодки стоял тонкий столб, словно кость, отделённая от мяса.

Я приблизился к концу причала, и плеск волн стал громче. В воде притаилось что-то большое. Я поднял голову, сделал ещё один шаг…

Передо мной возникла металлическая стена – бок огромной крепкой лодки. Верёвки, толще моих запястий, крепили её к причалу. У меня перехватило дыхание, и я застыл на месте, наблюдая. Я не осознавал, что делаю: схватился за одну из верёвок и стал тянуться вверх, поднимая ноги по холодной коже лодки.

Я приземлился на коленки, прислушиваясь. Тишина – только шум волн и звон металлических цепей.

Я медленно встал, сердце колотилось. Передо мной накренился небольшой домик. Серебряные и чёрные трубы, как змеи, обвивали его сбоку, присосались ртами, как миноги. Я схватил одну из них и взобрался на плоскую крышу. В тумане вздымался столб шириной с мою талию: такой высокий, что исчезал из виду.

Я не стал тратить время, чтобы забраться на него. Меня интересовали внутренности лодки.

Я спрыгнул на палубу. К хвосту лодки тянулись широкие металлические верёвки. Я обхватил одну рукой и пошёл вдоль неё; скрученные нити грубо касались ладони. На конце – нечто закутанное, в два раза выше меня и изогнутое сверху. Плотный покров морщинился от моего прикосновения. Я приподнял край, заглядывая вниз.

Покров заскользил. Я пытался придержать его, но тот падал, морщился и громко трещал. Я приготовился нырять.

С берега не доносилось ни звука.

У моих ног лежал скомканный покров. Я смотрел на странный объект передо мной. Над палубой висели два металлических круга. Вокруг них что-то обмотали грубо и неровно, будто одежду. Я подошёл ближе. Это была верёвка, слой за слоем, туго сжатая. Нечто грязно-белое, зеленоватое. Нить с белыми поплавками болталась.

Зачем лодке так много верёвок?

Верёвки тянулись до низа, где находилось нечто напоминающее крепкий и просвечивающий бриллиант. Я провёл пальцем по нити… и ахнул. Это была сеть!

Берегись корабля, берегись сетей.

Нужно рассмотреть получше.

Я дотянулся до бриллианта и потянул вниз. Круг расправился, раскрыв сеть к моим ногам. Вот так она раскрывалась в море.

В моей груди запылал огонь.

Скоро, возможно, завтра, эта сеть заглотнёт кучу рыбы. Убьёт черепах, морских свиней и львов – даже не ради еды, а просто чтобы бросить их тела обратно в воду. И шелки. Она схватит их, как та сеть, что поймала вождя Рионы и держала под водой, пока он не утонул.

– НЕТ! – я крепко схватился за верёвки. – Только не эта сеть!

В ушах шумело, будто на меня надвигались десятиметровые волны. Их сила стала моей. Я схватил нож и замахнулся…

Гладкое лезвие разрезало сеть. Отрезанные концы ёжились – словно рот, разинутый от удивления.

Через меня будто тоже прошёл нож, высвободивший злость, которую я прятал так глубоко, что не чувствовал. Злость на людей и необходимость скрываться, злость на мою неправильную кожу – теперь гнев бурлил в моих венах, окрашивая мир в красный цвет. Я замахивался снова и снова. Я – карательный удар, беспощадное лезвие! Я – океанская буря!

С каждым срезом верёвки в страхе съёживались, их сила испарялась. Эта сеть больше никогда не поймает морскую свинью – взмах, или тюленя – взмах, или шелки! Палуба скрылась в красной дымке, я видел только сеть и сверкающий нож…

На вершине столба закричала чайка.

Я замер, высоко замахнувшись ножом. Небо было тусклого гранитно-серого цвета. Сквозь ленты тумана проглядывали здания. Деревянные дощечки. Свет за занавеской.

Скрип открывающейся двери.

Моё дыхание царапало воздух, будто дышал кто-то другой. Клочки сети были разбросаны у моих ног. Разорванные нити свисали с катушки, как мох с дерева.

Я задрожал. Красная дымка пропала, и я чуть не задохнулся. Меня мутило.

Я пнул связку сети и засунул её обратно под морщинистый покров, чтобы люди не увидели содеянного мной. Чтобы они не увидели меня. Бросив последний взгляд на берег, я перелез через край и нырнул.

Глава 28

Из тумана

Я плыл обратно на последнем издыхании, потрясённый яростью, вырвавшейся с ударами моего ножа. Впервые возвращение к Мэгги ощущалось