В прошлом разразившийся скандал не оставил меня равнодушной, и сейчас Грант не рассказывал ничего нового, будто слово в слово повторял показания, которые я читала в протоколе допроса, который когда-то давал мне Эдвин. Кстати, зачем он это сделал? Подумаю позже.

Вероника начала с письма-претензии, отправленного через адвоката, а затем, не получив ответа, устроила шоу перед домом Гранта, которое по чистой случайности — ага-ага — увидел один из ведущих газетчиков не слишком почтенного, но весьма популярного издания.

— Неужели вы даже не были знакомы с этой леди ранее? — удивился Эндрю. — Это как-то слишком.

— Был, — скрипнул зубами Грант. — Она дальняя родственница бывшей компаньонки моей матери. В детстве мы часто встречались, и в ранней юности тоже. Этим я объясняю некоторую излишнюю осведомленность леди Вероники в подробностях, которые она охотно сообщает всем, кому они интересны. Но клянусь своим именем, я никогда не давал этой женщине повода рассчитывать на что-то заходящее дальше вежливости!

Я сжала его руку еще крепче, а отец и дядя кивнули. Я даже успела заметить, как они понимающе переглянулись, когда Грант упомянул «раннюю юность». Действительно, было бы немного смешно — нам ведь с ним сейчас не так чтобы много лет. Было бы смешно, да. Если бы не было так грустно.

— Когда вы в последний раз видели Веронику?

— Больше года назад, — уверенно ответил Грант. — Мы с леди столкнулись в гостях у общих знакомых. Старшая леди Нойрит праздновала юбилей, и я не мог не поздравить подругу моей матери. Я обменялся с леди Вероникой ничего не значащими приветствиями, она попыталась увлечь меня детскими воспоминаниями, но я не поддержал разговора. Кажется, в тот раз мы даже не попрощались. Когда я уезжал, ее в общем зале не было.

— Герцог, где вы были полтора месяца назад, шестого числа?

Вероника утверждает, что в этот день она в компании своей тетушки на Парусниковой улице выбирала в магазине головных уборов новую шляпку, почувствовала дурноту от духоты и вышла подышать свежим воздухом. По ее словам, к ней подошел Грант, и с первого взгляда было ясно, что он не только не в духе, но и перебрал вина. Якобы Грант силой затащил леди в экипаж и прямо там обесчестил. Теперь леди беременна и желает дать своему ребенку лучшее будущее, даже если для этого придется стать женой того, кто обошелся с ней настолько отвратительно…

— В тот день я получил дурные новости от своего торгового партнера, я действительно был зол, но, клянусь, не выпил и капли спитного. Когда я проезжал по Парусниковой улице, я приказал остановиться, зашел в кафе, но заказал чай. Кажется, неподалеку и вправду был шляпный магазин. Но леди Веронику я не видел! Не говоря уже о большем… — Грант ощутимо передернулся.

— То есть эта особа вполне может привести свидетелей, которые скажут, что именно в тот день и в том месте они вас видели, — сделал быстрый и верный вывод отец. Он нахмурился. И я понимала почему. Впрочем, эту же мысль почти сразу озвучил дядя Эндрю:

— То есть интрига была продумана и распланирована заранее. Не удивлюсь, если неприятности с партнером тоже возникли не на пустом месте. Вас грамотно подловили, лорд Эмерсон, и продолжают методично загонять в ловушку.

— Не совсем понимаю, на что эти люди надеются, — резко дернул головой Грант, словно ему ощутимо стрельнуло болью в висок. — Да, они могут окончательно уничтожить мою репутацию, даже привлечь к суду. И попытаться его выиграть. Но в конце концов, когда беременность Вероники достигнет определенного срока, будет уже не скрыть, что ребенок не мой. Это определит любой квалифицированный магомедик!

Да, действительно. Такая процедура возможна. Уже сейчас возможна, хотя открытие совсем недавнее. А в не-бывшем его применяли вовсю после нескольких лет испытаний в лечебницах и парочки громких скандалов. Только вот Гранту оно не помогло в прошлый раз и, скорее всего, не поможет теперь.

— Думаю, именно поэтому Вероника не доживет до этого срока, — сказала я и прикусила губу. Как же мерзко, как мерзко это все! Как… Я должна бы привыкнуть, я ведь взрослая женщина, которая сама уже умирала. Но не могу…

— К тому же при достаточных возможностях — а они у наших врагов достаточные — результаты проверки на том или ином этапе всегда можно подделать, — вздохнул дядя Эндрю. — Но это нюансы, я согласен с Мелани. Те сведения, которые нам удалось получить, ясно указывают, что цель — не ваша репутация, а вы сами, ваша жизнь.

Грант кивнул, и я заметила, что он будто расслабился. Неужели угроза жизни пугает его меньше, чем позор? Грант ведь, в отличие от меня, никогда не был безумцем, слепо поклоняющимся общественному мнению. Что скажут в свете, волновало меня. Грант же пусть и не нарушал приличий, но легко позволял себе выходить за грань, чего только его злые, совершенно не джентльменские подколки стоят. Или… все дело в нашей свадьбе?

— В таком случае прямо сейчас не о чем беспокоиться, — пожал плечами Грант.

Да если бы! События ускорились.

В прошлый раз дело действительно довели до суда, но тогда у Гранта не было поддержки нашей семьи. И он не был соперником Эдвина в битве за меня. Или… был? А я просто не знала?!

— В ближайшее время вы ни в каких светских мероприятиях не участвуете? — Брови сошлись на переносице так, что я физически почувствовала намечающуюся морщинку. — Речь не обязательно про званый ужин или грандиозный прием. Любое приглашение в гости, на пикник…

— Нет, но будут мероприятия в честь возвращения генерала. В столице это сейчас самая обсуждаемая тема, и многие надеются на приглашение. Вы считаете, что я должен их пропустить?

— Нет, напротив, — оживился отец. — Мы не будем ждать нападения, мы расставим свою ловушку. Полагаю, если наш противник ускорился, он не упустит этого случая. Особенно если мы сделаем несколько завлекающих обманных маневров.

— Я думаю, можно пустить сплетню, что у меня появились некие доказательства, которые помогут мне выиграть в суде, — задумчиво кивнул Грант. — Даже не обязательно намекать, какие именно, чем туманнее и загадочнее, тем лучше. И одновременно я попрошу знакомого с кафедры целителей отправить в мой дом несколько пакетов официального вида. Возможно, те, кто затеял грязную игру, подумают, что я с помощью денег и связей готовлю акт о непризнании отцовства на более раннем сроке беременности. Это заставит их действовать быстрее и воспользоваться вашим званым вечером. Если вы уверены в том, что меня попытаются сделать убийцей именно при свидетелях…

Ох… не то чтобы уверены. Лавина событий уже тронулась с места. И мое предвидение, все еще оставаясь козырем в рукаве, больше не может дать нам полной уверенности в том, как поступит враг. Но… с другой стороны, он идет проторенным путем, пусть даже ускорил шаг в несколько раз.

Я в очередной раз спотыкалась об эту странность — Эдвин слишком молод и еще недостаточно опытен и влиятелен, чтобы развернуть сеть интриг подобного масштаба. Кто за ним стоит? Почему этот человек за годы ничем не выдал своего существования?