— Нет, я даже позавтракал.

— Я чего звоню… Есть у меня предложение, которое хочется обсудить.

— Давай.

— Не по телефону. Ты сможешь подъехать ко мне в отель часам к трем?

— Смогу.

— Отлично. Буду ждать.

И Павел отсоединился.

А Кен пошел в комнату, сел за старенький письменный стол, за которым в детстве учил уроки, открыл ноутбук и начал быстро набирать текст — ему в голову пришла потрясающая идея, и он решил записать свои мысли, пока они не забылись.

Паша шел по тротуару и угрюмо смотрел на лужи, тянущиеся вдоль него. Если сейчас поедет машина, ему придется отпрыгивать, чтобы его не забрызгало.

Настроение было препаршивое. Испортила его жена. Когда он пришел навестить ее и дочку, она с порога начала обливать его грязью. Кроме всего прочего, обвинила в том, что он вернулся в город несколько дней назад, а их навестить изволил только сейчас. Паша не мог сказать ей, что конкретно помешало его визиту, бросил банальное — «были проблемы», чем разозлил жену еще больше.

— Да какие проблемы у тебя могут быть? — брызгала она ядом. — Живешь, как падишах — не работаешь. Да еще за семью ответственности не несешь…

И так далее. А дочка, свидетельница этой сцены, поддакивала.

Паша смотрел на «своих» женщин и ужасался. Как он мог прожить с ними так долго? Нет, их нельзя назвать отвратительными. Даже плохими. У обеих была своя правда. Это он, Паша, виноват в том, что его жена стала такой озлобленной. Он не оправдал ее надежд. Как и дочкиных. Он не любил ее безоглядно, как положено отцу, и она чувствовала это. В общем, что посеял, то и пожинает. И поделом!

Но не об этом он думал, глядя на «своих» женщин. Не его они вовсе! А коль так, незачем находиться рядом с людьми, чужими тебе. Жениться не стоило. Чтобы себе и ей жизнь не портить. И ребенка рожать тоже. Да что там… Вообще жизнь иначе надо было строить. Сколько лет потрачено впустую…

И перед всеми виноват!

Паша свернул во дворы. По дороге ехала огромная фура, и брызги, которые она поднимет своими колесами, обязательно попадут на пешехода. Он шел мимо четырехэтажных хрущевок. Не хоромы, конечно, но по сравнению с хижинами африканцев — дворцы. И все равно Паше хотелось туда. А еще больше в Австралию. Там он еще не был.

И в Турцию! Подумать только, он не посетил Турцию, где отметился каждый третий россиянин. Конечно, Паша стремился не в Аланию или Анталью, а в Стамбул, Анкару, Бодрум. Но следователь категорически запретил ему покидать не только страну — город.

Паша вышел к отелю. Из полулюкса он перебрался в обычный эконом. И не чувствовал в нем дискомфорта. Туалет и душ есть, а остальное… Зачем кондиционер, если на улице плюс пять? Заполненный мини-бар, когда супермаркет круглосуточный в соседнем здании? Спутниковое телевидение, если его не смотришь, а когда возникает желание глянуть перед сном что-то, можно подключиться к Интернету?

Одно плохо, номер очень маленький. Ему одному его вполне хватало, но сегодня он ждет гостей. Наверное, зря он всех к себе пригласил. Лучше было бы собраться на квартире Кена. Но теперь уже поздно что-то менять, надо просто затащить в комнату стулья с балкона, чтобы все могли рассесться.

Он так и сделал. А еще сдвинул кровать к стене, чтобы втиснуть пуфик. Пока передвигал мебель, употел весь. Захотелось принять душ, но в дверь постучали. Паша открыл. На пороге стояла Дина. Ее выписали из больницы этим утром. Девушка выглядела отлично. Краснота с глаз исчезла, пятна сошли. Дина подкрасилась, и Паша отметил, как идет ей макияж. Лицо стало очень выразительное.

— Привет, — поздоровалась она. — Я, как всегда, первая?

— Ты первая. А почему как всегда?

— Я крайне пунктуальна. Являюсь не просто вовремя, а за пять, десять минут до встречи. Даже на свидания.

— Точность…

— Вежливость королей? — закончила за него Дина и улыбнулась. — Я узнавала, в моем роду нет даже купцов. Только крестьяне.

Она вошла, села на стул. Сделала это грациозно, но без малейшего женского кокетства. В ней его вообще не было. Многие дамы садятся, чуть изогнувшись в пояснице, будто исполняя сдержанный эротический танец. Выставляют ножку или закидывают одну на другую и поигрывают туфелькой. Если б Дина проделала это, Паша бы только порадовался. У нее ладная фигурка и длинные ноги. И одежда подчеркивает эти достоинства: юбка-карандаш до колена, простая шелковая блузка (плащ она сняла) и туфли на каблуке. Немного официально, но Дине шел такой офисный стиль.

Паша предложил ей воды или сока. Девушка отказалась.

— Ты хорошо спишь? — спросила вдруг она.

— Нормально.

— А я ужасно. Кошмары мучают.

— Я научился контролировать свои сны.

— Каким образом?

— Есть много методик. Я изучил почти все. Главное, выдрессировать себя. Научиться во время сна активизировать свой мозг. Если хочешь, я дам тебе литературу. Вернее, ссылки на интернет-сайты, где опубликована нужная. Много ерунды есть, пустых, а то и тупых советов. Я столько по этой теме трудов перелопатил — ужас просто.

— Была большая надобность?

— Да. У меня с детства имеется несколько фобий, которые, если б я не научился контролировать сны, не давали бы мне покоя и ночами.

— Ты сказал «имеется», а не «было». То есть?..

— То есть они так и остались, но я научился жить с ними. Не верю, что от страхов можно избавиться окончательно. Хотя иногда умудряюсь убедить себя в обратном.

Дина слушала его с неподдельным интересом. Когда Паша закончил фразу, она хотела задать ему вопрос, но в дверь постучали, и она оставила его при себе.

Явился Егор. В джинсах не по размеру и в заляпанном грязью свитере он походил на бездомного. Сходство с бомжом усиливали всклокоченные волосы и запах перегара. Если б Паша не знал, что Егор преуспевающий деятель искусств, подумал бы, что тот живет под мостом, зарабатывает попрошайничеством и сдачей жестянок и бутылок.

— И на фига ты меня позвал? — сразу же напустился он на Пашу. — Оторвал от важных дел…

Егор был последним, кого Павел позвал на встречу. И все потому, что трубку скульптор взял только с пятого раза, и произошло это полтора часа назад.

— А можно узнать, что за дела? — спросил Паша.

— Скульптуру ваяю. Из глины… — Паше сразу стало ясно, откуда на свитере пятна. — Называется «Обитель зла». Круто, да? Звучно! Пришло в голову сам знаешь когда…

— Кино такое есть.

— Да ладно? — не поверил Егор.

— Точно тебе говорю. С Милой Йовович.

— Кто это?

— Ты вообще не интересуешься киноиндустрией?