– Добрый день, у вас есть фены или щипцы для волос?

– Щипцов нет, а фены – сколько угодно, – ответила продавщица и подвела Нику к полкам.

Да, фены были. На все вкусы. Ника задумчиво брела вдоль полки и внимательно читала ценники. «Так и есть. Меньше чем за две тысячи не найти. Да и не должно быть. Мой стоил столько же», – думала Ника и пыталась себя убедить, что скупердяйкой быть нельзя, что две тысячи – сумма вполне приемлемая. Но какая-то упрямая вредность мешала ей спокойно посмотреть на проблему. С Никой такое иногда бывало, и, как правило, это касалось вопросов несерьезных.

– Выбрали? – продавщица выросла за спиной.

– Не знаю. Вроде да. Но… – Ника продолжала играть роль скряги. «У меня на эти деньги свои планы. Надо кое-что купить маме!» – сварливо сказала она себе.

– Подумайте. Не спешите, – спокойно посоветовала продавщица.

– Да, я еще посмотрю и потом вернусь, – Ника смущенно улыбнулась и вышла из отдела. Она прошла банкоматы, потом вошла в спортивный отдел, там не задержалась. После спортивного последовал отдел шляп и зонтов. Ника, так ничего и не решившая, стала примерять шляпы.

– А вам идет! – проговорила с завистью женщина, которая взмокла от усердия, но так и не выбрала головной убор.

– Думаете? – Ника прищурилась, глядя на себя в зеркало.

– А что тут думать?! У вас вон какой овал лица! Молодая вы еще, поэтому вам по-всякому хорошо и в шляпе, и без шляпы.

– А вам что подошло? – скорее из вежливости спросила Ника.

– Ничего, – вздохнула тетка, – у меня такая прическа, что мне шляпу подобрать невозможно.

– При чем тут прическа?

– Ну, как пучок, на нем ни одна шляпа не сидит.

– А вы не пробовали стрижку короткую сделать? – Ника внимательно посмотрела на жещину.

– Что вы?! Мне? В моем возрасте! Говорю же, это вам пойдет что угодно! Вы – молодая и худенькая.

– Ах, спасибо, – смутилась Ника. Ее давно никто не называл молодой. В Славске, где все знают друг друга словно члены одной семьи, на внешность внимания не обращают. Смотрят на обновку, на машину, на нового спутника или спутницу. Коллеги, которых она встречала в командировках, больше ценили деловые качества. Мама всегда повторяла, что Нике повезло – у нее тонкая кость, а потому она будет всегда худой и моложавой. Все это говорили, но никто ее не называл молодой. Ника внимательно посмотрела на низенькую женщину и с благодарностью в голосе произнесла:

– Берите вон ту, синюю. Вам она должна пойти! У вас очень красивые глаза.

Она улыбнулась на прощание и выскочила из магазина. Очутилась Ника на Садовой улице, которая всегда была торговой – и толпа закрутила Нику, увела от Гостиного двора, увлекла к рядам магазинчиков, которые издавна назывались «Апраксиным двором». Ника не любила такие места – шумно, гулко, не очень опрятно. Она, недолго думая, свернула в сторону, оказалась на берегу канала, и ее взгляд упал на маленькую вывеску: «Стрижем весело и быстро». От неожиданности Ника рассмеялась – Питер славился креативной рекламой. Ника помедлила, потом заглянула в окно и дернула ручку двери.

– Еще и лаком пользуются! Никаких денег не хватит! Если все будут делать прически на рабочем месте, то прогорим в два счета, – говорил сердитый голос, и Ника поняла, что попала в разгар производственного собрания.

– Извините, я не вовремя? – отступила она.

– Еще как вовремя, девушка, – ответил тот же сердитый голос и скомандовал: – Тимур, возьми клиентку.

Тимур капризно поджал губы:

– Что будем делать?

– В смысле? – растерялась Ника.

Тимур демонстративно держал паузу и с каким-то подчеркнутым долготерпением смотрел на нее в зеркало. Ника вдруг испугалась:

– Понимаете, я ведь только посоветоваться. Я тут в командировке, а вот фен… И еще, такая влажность, ничего на голове не держится.

– Ясно, – Тимур взмахнул шуршащей пелериной, – садитесь.

Ника села в кресло и увидела в зеркале женщину, о которой можно было сказать только одно: «Какая-то тетка!» «Кошмар, я так ходила по городу. Да это просто невозможно. И эта длина – ни то ни се. Ну, хорошо, когда уложишь, а так…»

Еще мгновение она молча сидела в кресле, а молодой парень накручивал на палец ее волосы.

– Ну? – наконец не выдержал Тимур.

– Уберите это все, – сурово сказал Ника. Она очень боялась сейчас вскочить с кресла и убежать.

– И не жалко? Волосы хорошие у вас, – снизошел до похвалы мастер.

– Нет. Не жалко. И, пожалуйста, покороче. Совсем коротко.

– Коротко – это как? – уточнил парень.

Ника замялась, а потом произнесла:

– Как у вас.

Мастер глянул на нее, потом на себя в зеркало, и в его глазах мелькнуло уважение:

– Хороший ход. Правильный. Гори оно все синим пламенем.

– Вот именно, – Ника улыбнулась, – вы меня поняли.

На Тимура зря ругалась начальница. Он был отличным мастером. Ника это поняла сразу, как только он щелкнул ножницами. Глядя на то, как парень работал, ни на что не обращая внимания, она успокоилась и даже закрыла глаза.

– Вот. По-моему, супер! – Тимур бросил ножницы на столик.

Ника взглянула на себя в зеркало и рассмеялась – на нее смотрела совсем другая женщина. Нет, девушка! С отличной прической! Вместо прядей неопределенной длины, челки, закрывающей глаза, и посеченных волос – аккуратная головка с мужской стрижкой. Короткие волосы подчеркнули все достоинства лица – высокие скулы, аккуратный, чуть удлиненный подбородок, а главное, появились глаза.

– Слушайте, вы другой человек! – вдруг сказал Тимур. – Я вас сфотографирую.

– Зачем? – испугалась Ника.

– Чтобы проанализировать, как это у меня получилось.

– То есть вы не знали, что будете делать?

– Импровизация чистой воды. Но как получилось! – Тимур вертелся вокруг Ники, запечатлевая плоды своего труда.

– Спасибо, – произнесла она, разглядывая свой профиль.

– Не за что. Я сам доволен. И самое главное, укладка не нужна. Голову помыли, чуть мусса для волос – и руками смоделировать, как захочется.

– И никакого фена…

– Что вы, там длина меньше двух сантиметров – нечего феном укладывать. Во всяком случае, пока.

– А как я буду стричься потом?

– Приходите ко мне. Я еще фотосессию сделаю с вами – для своего портфолио. У вас хороший тип.

Ника расплылась в улыбке:

– Я живу в другом городе.

– Тогда приезжайте. Я сделаю вам скидку, – пошутил Тимур.

В кассу Ника отдала две тысячи рублей. Еще двести – чаевые Тимуру. На улицу она вышла другим человеком. Еще недавно ей жаль было тратить деньги на новый фен, и теперь эти же деньги за приобретение новой внешности показались сущими копейками. «Мне просто повезло! Это ведь такой мастер попался!» – думала Ника, разглядывая себя в каждой встречавшейся витрине. Приступ скупердяйства миновал. Собственное отражение радовало, и наконец она полностью обрела то восхитительное приподнятое настроение, которым всегда отличались ее поездки. С ней произошло то, за что она любила эти командировки, – она стала другой, совсем не похожей на обычную Нику Одинцову.