По сути дела, – замечает Виктор Бакин, – его Уи определил успех всего спектакля. Зрители ходили смотреть на Губенко. На предложение Любимова работать в его театре Губенко согласился и сразу стал вводиться на главную роль в «Доброго человека…». Последующие четыре года Любимов будет выстраивать репертуар театра на одного актера в главной роли – Николая Губенко. В то время режиссер не видел больше актеров такого уровня вокруг себя (В. Бакин. С. 113).

…купила «Октябрь» с Максимовым. Прочла, – 25 февраля пишет Надежда Мандельштам Василисе и Варваре Шкловским-Корди. – Ему действительно место в «Октябре». Он просто нашел свой орган. Это была грубейшая ошибка всех моих знакомых. В борьбе за себя и за свое место в журнале (именно в этом) он шалил. Скоро перестанет («Посмотрим, кто кого переупрямит…». С. 159).

Евтушенко пытался найти сочувствующих и среди зарубежных литераторов. С этой целью, например, он приезжал в Ленинград во время симпозиума европейского сообщества, куда он не приглашался, чтобы установить контакты с такими зарубежными писателями, как Натали Саррот и Роб-Грийе, которые стоят на чуждых нам позициях в искусстве. Позднее он заискивал перед Д. Стейнбеком, встречался наедине с сопровождавшим его работником американского посольства. Евтушенко ведет богемный образ жизни, нетрезвым появляется в общественных местах (цит. по: Е. Евтушенко. Волчий паспорт. С. 664).

Состоялся второй вечер памяти В. Э. в зале б. Тенишевского училища. Я председательствовал, что было обозначено в хорошо, со вкусом напечатанном пригласительном билете. Выступали А. В. Смирнова, И. Савельев, Л. Вивьен (хорошо), А. Крон (неплохо), Т. Есенина (очень хорошо) и Акимов (хорошо). Была выставка, устроенная, как и весь вечер, самими студентами. Мне этот вечер понравился больше, чем первый: в нем не было казенно-комильфотного отпечатка. Я сам говорил немного, предваряя каждого выступавшего, открывая и заключая. Прочитал под аплодисменты стихи Маяковского о М-де и предложил почтить его память вставанием (цит. по: М. Михеев. С. 166–167).

Необычен в нашем деле уровень контроля – слишком высокий, несоразмерный: дело-то административное, мелкое, решаемое на районном или на областном уровне. Никаких других дел о тунеядстве, кроме этого, среди производств Отдела по надзору за следствием в органах госбезопасности Прокуратуры СССР нет; и стоит ли напоминать, что к ведению органов госбезопасности вопрос о тунеядстве не относился? Дело Бродского союзная Прокуратура – высшая инстанция страны – наблюдала «не по чину» и не профилю (О. Эдельман // Новый мир. 2007. № 1. С. 153).

Произведенной на месте проверкой специально командированным работником прокуратуры РСФСР заявлений писателей тт. Маршака С. Я., Чуковского К. И. и Вигдоровой Ф., а также корреспондента газеты «Известия» Чайковской О. о неправильном выселении из г. Ленинграда Бродского И. А. установлено, что эти заявления необоснованны. Бродский правильно привлекается к ответственности по Указу Президиума Верховного Совета РСФСР от 4 мая 1961 г. «Об усилении борьбы с лицами, уклоняющимися от общественно полезного труда и ведущими антиобщественный паразитический образ жизни» как тунеядец. Оснований для вмешательства Прокуратуры СССР в это дело не имеется (О. Эдельман // Новый мир. 2007. № 1. С. 154).

Миронов: По Вашему письму я приказал послать туда человека и все исследовать… Вы не знаете, за кого хлопочете… Он писал у себя в дневнике: «Мне наплевать на Советскую власть»… Он кутит в ресторанах… Он хотел бежать в Америку… Он хуже Ионесяна669: тот только разбивал головы топором, а этот вкладывает в головы антисоветчину… Вы говорите, что он талантливый поэт и переводчик. Но он не знает языков; стихи за него пишут другие (!!!)… В Ленинграде общественность о нем самого нелестного мнения, Александр Андреевич [Прокофьев. – Е. Ч.] дал о нем отрицательный отзыв.

Вот что мы наделали своими хлопотами: раньше Бродского обвиняли только в тунеядстве, а теперь они уже вооружились булыжниками – даже свои стихи сочиняет не он! (Л. Чуковская. Из дневника. Воспоминания. С. 227–228).