ждала подобных правителей в Риме.

Глава двадцать седьмая

Цезари между морем и великой равниной

1. Несколько слов о римских императорах.

2. Римская цивилизация и Рим в зените своего величия.

3. Искусство в эпоху Империи.

4. Ограниченность воображения римлян.

5. Великая равнина приходит в движение.

6. Западная (собственно Римская) империя рушится.

7. Восточная (возрожденная эллинистическая) империя

1

Западные авторы в своем патриотическом порыве склонны переоценивать организованность Римской империи эпохи цезарей августов, преувеличивать ее усилий по насаждению цивилизованности римского образца на покоренных территориях. От римской абсолютной монархии берут свое начало политические традиции Британии, Франции, Испании, Германии, Италии, и для европейских авторов они часто оказываются важнее, чем традиции остального мира. Превознося достижения Рима на Западе, они стараются не замечать того, что он разрушил на Востоке.

Но по меркам мировой истории величие Римской империи не кажется столь непревзойденно высоким. Ее хватило всего на четыре столетия, прежде чем она распалась окончательно. Византийскую империю нельзя считать ее непосредственной продолжательницей, это была, пусть урезанная, но вернувшаяся к своим истокам эллинистическая империя Александра Великого. Она говорила по-гречески; ее монарх носил римский титул, это так, однако такой же титул был и у болгарского царя. Своим путем после римского периода развивалась и Месопотамия. Ее эллинистические приобретения были дополнены уникальными местными чертами благодаря гению персидского и парфянского народов. В Индии и Китае влияние Рима не ощущалось вовсе.

На протяжении этих четырех столетий Римской империи случалось переживать периоды разделения и полного хаоса. Годы, когда она процветала, если сложить их, не превышают пары столетий. В сравнении с не агрессивной, но уверенной экспансией ее современницы, Китайской империи, с уровнем ее безопасности и цивилизованности или же в сравнении с Египтом между 4000 и 1000 гг. до н. э. и с Шумером до семитского завоевания — эти столетия покажутся лишь небольшим эпизодом Истории.

Персидская империя Кира, которая простиралась от Геллеспонта до Инда, тоже имела свой высокий стандарт цивилизации, и ее исконные земли оставались непокоренными и процветали больше чем два столетия. Ей предшествовало Мидийское царство, просуществовавшее полстолетия. После краткого периода, когда персидское государство оказалось под властью Александра Македонского, оно возродилось как Селевкидская империя, история которой также насчитывает несколько столетий. Владения Селевкидов в итоге протянулись к западу от Евфрата до границ Римской империи. Сама же Персия, воскреснув при парфянах как новая Персидская империя, сначала при Аршакидах, а затем при Сасанидах, пережила Римскую империю. Она приняла у себя греческую науку, когда на нее начались гонения на Западе, и явилась источником новых религиозных идей.

Сасанидам неизменно удавалось переносить военные действия на византийские земли и держать пограничную линию по Евфрату. В 616 г. в царствование Хосрова II персам принадлежали Дамаск, Иерусалим и Египет, они грозили Геллеспонту. Но успехи Сасанидов теперь почти никто не помнит на Западе. Слава Рима благодаря процветанию его наследников оказалась прочнее. И римская традиция представляется теперь более значимой, чем была на самом деле.

История сохранила для нас память о нескольких династиях или фамилиях римских императоров, и некоторые из императоров были великими правителями. Первый, кто открывает последовательность римских императоров, это — цезарь Август, единоличный правитель с 30 г. до н. э., император с 27 г. до н. э. по 14 г. н. э. (Октавиан из предыдущей главы). Он приложил значительные усилия, чтобы реорганизовать управление провинциями и провести финансовую реформу. Ему удалось также заставить чиновничий аппарат хранить прежнюю верность закону и искоренить в провинциях открытые произвол и коррупцию. При Августе римские граждане из провинций получили право обращаться напрямую к цезарю.

Август закрепил европейские границы Империи по Рейну и Дунаю, оставив варварам Германию, без которой невозможна стабильная и процветающая Европа. Такая же разделительная черта была проведена им и на восток от Евфрата. Армения, сохранив свою независимость, стала с тех пор постоянным яблоком раздора между римлянами и персидскими правителями из династий Аршакидов и Сасанидов. Едва ли он считал, что устанавливает в этих пределах окончательные границы Империи. Но Августу казалось более своевременным посвятить несколько лет сплочению уже существующих римских владений, прежде чем пытаться дальше расширять их границы.

О Тиберии (14–37 н. э.) также писали как об умелом правителе. Однако он снискал себе на редкость дурную славу в Риме, которую приписывали его грязным и постыдным наклонностям. Но его безнравственность и тяга к жестокости и тирании не мешали Империи процветать. Сложно объективно судить о Тиберии, почти все существующие исторические источники настроены откровенно враждебно к нему.

Калигула (37–41 н. э.) был сумасшедшим, но это никак не отразилось на общем состоянии Империи, во главе которой он пробыл четыре года. В конце концов его убили собственные приближенные в его же дворце. За этим, по-видимому, последовала попытка восстановить правление сената, попытка, которую быстро подавили преторианцы — легионы личной гвардии цезаря.

Клавдий (41–54 н. э.), дядя Калигулы, на которого пал выбор легионеров, был человеком неуклюжим и странноватым, однако показал себя как усердный и достаточно способный правитель. При Клавдии западные пределы Империи снова раздвинулись, к ней была присоединена южная часть Британии. Клавдий был отравлен женой Агриппиной, матерью его приемного сына Нерона, женщиной огромного личного очарования и силы характера.

Нерону (54–68 н. э.), как и Тиберию, приписывают чудовищные пороки и жестокости, но Империя уже получила достаточный импульс, чтобы продержаться четырнадцать лет его пребывания у власти. Он определенно убил свою любящую, но слишком неугомонную мать, и свою жену — последнюю, как знак искренней любви к еще одной женшине, Поппее, которая потом женила его на себе. Впрочем, домашние неурядицы цезарей не являются частью нашего повествования Читателю, жаждущему криминальных подробностей, следует обратиться к классическому источнику: Светонию.[347]

Мы лишь отметим, что все эти цезари, а также женщины из их окружения были, по своей сути, не хуже остальных слабых и