Ждать ответа было невыносимо, и Ксюша, тихо одевшись и захватив мобильник, выскользнула из комнаты.

Артур спустился в кухню гораздо позже, когда она уже напекла целую гору блинов, пытаясь отвлечься от своих мыслей на привычное занятие. Ксюша замерла у плиты, боясь обернуться, встретиться с ним взглядом, увидеть в нём равнодушие или, еще хуже, ничего не значащую, вежливую приветливость — но Артур даже не поздоровался.

«Ненавидит теперь», — мелькнуло в голове, и вдруг его руки обняли за талию, и Артур ласково прижался к её спине.

Ксюша беззвучно охнула, дрожащей рукой скинула на тарелку последний блинчик и выключила газ.

— Доброе утро, солнышко.

Теплые пальцы едва ощутимо скользнули по изгибу шеи, отодвигая прядку волос — и к бившейся венке в нежном поцелуе прижались губы. Ксюша невольно зажмурилась от нахлынувших ощущений: в груди вспыхнуло и растеклось по телу покалывающее тепло, а вчерашние чувства, уже казавшиеся сном, завладели ей с новой силой.

— Я завтрак сделала… — сбивчиво пробормотала она, совершенно не зная, как себя вести. — Только чай или кофе? Что…

— Тебя, — Артур развернул её к себе, заглянул в глаза, и Ксюша попыталась испуганно отпрянуть, заметив в манящей, глубокой синеве что-то абсолютно новое и волнующее — но нежные объятья оказались внезапно крепкими. — Больше не сбежишь.

Губы Артура прижались к её губам, заглушая любые возможные фразы протеста — вот только Ксюша внезапно для себя поняла, что не может, не хочет противиться ни ему, ни самой себе. И что ей до всех условностей, страхов и сомнений, если вот оно — долгожданное счастье? И отвечая на поцелуй, которые незаметно становился всё жарче, она сама обняла Артура, играя пальцами с его короткими прядями, прижимаясь всем телом и с наслаждением ловя каждое прикосновение его рук.

— Шеф?

Артур незаметно помахал рукой, отгоняя не вовремя явившегося призрака. Ксюша, отстранившись на миг и тяжело дыша, вскинула на него удивленный взгляд, но тут же вновь с блаженством прикрыла веки, купаясь в спускавшихся в вырез рубашки горячих поцелуях.

— Шеф, у нас чужак.

Артур замер. Всё возбуждение с него как рукой сняло, новость будто холодной водой обдала — голова прояснилась, мысли побежали в другом направлении, прочь от сидевшей на кухонной столешнице разрумянившейся Ксюши.

— Что случилось? — спросила она.

— Прости, солнышко, срочное дело, — он коротко чмокнул её в щеку. — Завтракай без меня.

И, не успела Ксюша что-то ответить — вышел из кухни, тихо переговариваясь с кем-то невидимым.

«У меня тоже проблемы, но я же не делаю так…» — грустно подумала Ксюша, спрыгивая на пол и глядя на свой телефон, лежавший в стороне. Аппетита не было никакого.

Обычному человеку, никогда не замечавшему и почти не ощущавшему потустороннее, сложно понять, что означает «чужак» — особенно, в защищенной заклятьями и оберегами обители шамана. Это не какой-нибудь домовой или фейка, которые обойдут подобное место стороной. Не заплутавший, обессиленный призрак, потерявший связь с местом гибели. Не мелочь наподобие пузатых перестуков или пушистой ползучей плесени, которые питаются ссорами, страхами — но будут выжжены в первые же минуты появления рядом с обладателем силы. И даже не сумеречные прилипалы, что способны оставаться незамеченными долгие годы, высасывая из человека радость и свет — их порой приносили с собой клиенты.

Чужак — это нечто достаточно сильное, чтобы противостоять защите, но умное и талантливое, чтобы скрывать своё присутствие. Демон, ведьма, злой дух. Потусторонняя сущность, с большой долей вероятности уже не принадлежащая этому миру, но прорвавшаяся в него через барьер. И таким чаще всего нужны чужие жизни.

Пока надувшаяся Ксюша давилась остывшим блинчиком, зевая из-за навалившейся на неё сонливости, пока мыла посуду и изучала содержимое холодильника, раздумывая, что готовить на обед, Артур обшаривал весь дом в поисках нарушителя — но смог обнаружить лишь мелкие, ничего не значащие следы чьего-то присутствия. Их могла оставить даже Ксюша своими вспышками.

— Еще раз, — строго спросил он Жанну, — что именно и где ты обнаружила?

— Это не я, это Трэя, — отозвалась та. — Пришла и сказала, что артефакт пуст, что бы это не значило.

— Ясно.

Подходить к бюро, тем более лазить в нём, призракам категорически запрещалось — но теперь это было не важно.

То, что сообщила Жанна, являлось откровенно паршивой новостью. Во-первых, того объёма энергии хватило бы, чтобы из самой безобидной мелочи вырастить большую проблему. Во-вторых, ни Артур, ни призраки, которых он подпитывал своей силой, не могли обнаружить «частичку себя» — как человек не ощущает собственный запах.

— Жанна, Трэя… Трэя, явись!

Пришлось использовать заклятие призыва, чтобы хмурая, молчаливая Трэя предстала перед ним. В голубых глазах клубились серые тени, весь её силуэт стал тоньше и прозрачнее.

— Позже обсудим твоё поведение, — сурово отрезал Артур. — Полезайте в ларцы, обе, я буду зачищать дом.

— Шеф, пожалуйста, — Жанна прижала дрожащий кулачок к груди, — только не это!

Трэя вообще не отреагировала.

— Мне жаль, — искренне признался он, — но нужно потерпеть. Вы привязаны ко мне, если покинете дом во время зачистки — связь прервётся, сама знаешь, к чему это приведет. В себя я не пускаю. Иди. Я постараюсь управиться как можно быстрее.

— Но Ксения… — срывающимся голосом начала Жанна.

Где-то в доме тихо хлопнула дверь — Ксюша ушла за продуктами для обеда и пирога.

— Я бы всё равно в неё не позволил, — качнул головой Артур. — Прости.

Сглотнув навернувшиеся слезы и прикусив губу — совсем, как обычная девчонка, Жанна нырнула в свой личный ад. Трэя осталась на месте.

— Выслушайте меня, господин, — начала она.

— Потом объяснишься, сейчас каждая минута на счету, — нетерпеливо оборвал Артур.

— Потом будет поздно, — всё так же холодно настаивала Трэя, но в голосе её чувствовалась горечь. — Когда-нибудь женщина погубит вас, но если ваша гостья вам так дорога — прогоните её как можно быстрее и забудьте навсегда. Она ваше слабое место. Она будет стоить вам жизни, как Мия.

Да как она смеет! Его прошлое — запретная тема, а упоминание Мии, самого того дня — непозволительно вовсе!

— Избавится вместо того, чтобы защитить? — Артур зло вскинул руку, чтоб заклинанием отправить непослушного призрака в ларец. — Что ты можешь…

— …знать, я никогда не была замужем, — покорно повторила Трэя. — Помню. Но я служила вам верой и правдой столько лет — разве это не одно и то же?