Трудности пешего перехода тоже его не беспокоили. Постоянный поиск приварка при грошовой пенсии гнал Трифоныча с завидной регулярностью в одиночные походы за грибами и ягодами в лес.

Звали его иногда и на серьезную рыбалку или загонную охоту.

Трифоныч слыл дедом фартовым – той самой породы, чье одно только присутствие сулит удачу. Так что операцию он задумал серьезную.

Про заходящий в устье реки «ярославец» старик уже точно знал: корабль пришел с той же целью, что и предыдущая группа. Если бы его сейчас спросили о чем другом, он сильно бы удивился.

Так и вышло: приняв конец[42] и намотав на чугунный кнехт[43], дед услыхал название улицы, на которой жила Адыга.

Спрашивал мальчишка лет шестнадцати-семнадцати, коротко стриженный, необычайно подвижный и улыбчивый.

Вслед за ним на берег сошел крупный мужчина. Подозрительный взгляд карих глаз и маленькие усики напоминали чем-то местного участкового.

– Сколько за пристань, дед? – верно угадал он общественную должность Трифоныча.

– Сутки – сто рублей.

– Так есть такая улица или нет? – повторил вопрос паренек.

– Есть. Кого там надо?

Ответ он, конечно, знал. Недаром «вороньё» кружит.

– Итилову Адыгу.

– Откуда адрес-то? – не удержался старик.

– Председатель поселкового совета дал, – опешил от вопросов усатый и сменил тему: – Меня Иваном зовут, а вас?

– Петр Трифонович. – Сторож пожал сухой ладонью огромную лапищу.

– Мишка, – крепко сдавил паренек стариковскую ручку. – Переночевать у вас есть где?

«Шустрый какой! – освободил свои пальцы Трифоныч и удивился:

– А чего не на «ярославце»?

– Укачивает меня во сне, – улыбнулся мальчишка. – А потом у вас же парное молоко наверняка есть? Может, и ты с нами, дядя Ваня?

– Посмотрим, – задумчиво ответил усатый. – Давай сначала к шаманке! Проводишь нас, Петр Трифонович?

– Дак конечно же, – засуетился хозяин, обрадованный хорошими перспективами. – Сразу идем?

– А чего ждать-то? С остальным потом. Сколько ходу?

– Минут двадцать…

– Ну и пошли!

Втроем они двинулись по улицам поселка, разглядывающего пришельцев. Казалось, любопытничают не только жители, но и окна бревенчатых домов.

«Никого не отправил предупредить, – опомнился Трифоныч. – Не по правилам получается… А ну как врасплох застанем? Упрекнет потом Адыга. Не по правилам…»

Спутники молчали, и каждый переживал о своем.

Прошли больше половины пути. Ходу оставалось не больше десяти минут, когда неожиданно и как из-под земли появились двое участковых и оперативник Колька Пропухин.

– Здравствуйте! – заговорили они. – Документы ваши позвольте…

– Что-то случилось? – в свою очередь поинтересовался Иван, не реагируя на просьбу и не суетясь. Доставать удостоверение он не спешил.

– Дядя Ваня, – прошептал Мишка, – это же твое распоряжение – задержать приехавших к Итиловым. Ищете двух мужчин и женщину? – повернулся он к милиционерам.

– А ты откуда знаешь? – опешили те.

– Сами задачу ставили, – важным баском ответил Иван и представился: – Заместитель начальника рыбнадзора по Иркутской области Ознорский. Связь, что ли, только появилась? Те, кого надо задерживать, давно уехали.

– А нам сказали – подошли на «ярославце». Двое на берег пошли, а женщина наверняка на пароходе. Вас с соседней пристани наши люди разглядели.

– Ну ладно, может, мы уже пойдем? – шагнул Птахин.

– Документики позвольте все-таки, – повторил участковый.

Дядькино удостоверение перекочевало в руки одного из милиционеров.

Примолкший-испуганный вначале, Трифоныч теперь пытался выпятить живот и горделиво поднял седеющую бороденку…

Дальнейший путь до дома шаманки был для старика настоящим «показательным выступлением», и он изо всех сил крутил головой, наблюдая реакцию окружающих.

Даже Мишка, подходя к дому, спросил:

– Ждем кого, Петр Трифоныч?

– Да нет, – смутился тот. – Продавщица должна в продуктовый идти, не упустить бы. У меня с ней договоренности, – на ходу придумал дед.

– Что-то из-под прилавка? – усмехнулся дядька Иван.

«Вот прицепились!» – злился Трифоныч, а вслух сказал: – Вот он, дом ихний, под зеленой крышей, а я сейчас…

– Да постой… Там вход свободный? – поменял тон Иван.

– Стучитесь, пустят.

– Лучше уж с вами.

Просительные нотки в голосе приезжих подняли настроение Трифоныча.

– Ладно, заведу. Может, и не упущу продавщицу, – быстро добавил он к прежнему вранью.

Деревянный засов старик открыл через секретную дырку в заборе и распорядился гостям ждать. Сам пошел в избу.

Туяны не было. Адыга приходу не удивилась.

– Приехали? – буднично спросила она. – Привел?

– Кто? – поперхнулся Трифоныч. – Кого?

– Ну гости твои…

– Ага. – Трифоныч немного оправился от изумления. – А ты откуда?.. – Он никак не мог привыкнуть к ее манере общаться.

– Давай-давай, – отдернула Адыга штору. – Заводи!

Трифоныч вышел на подворье и впустил гостей.

Через двор шли двое русских. Один совсем мальчишка. Старший цыкнул по-свойски псу, изображающему бешеную злость, и тот, съежившись, вильнул хвостом и наклонил голову.

«Хорош охранник!» – улыбнулась Адыга.

Мальчишка что-то сказал, и оба русских добродушно засмеялись.

– Вот они, гости, – важно сообщил Трифоныч, когда те вошли.

– Иди давай, дед, – мотнула головой Адыга. – А мы говорить будем.

– Я… мне… – Старик не трогался с места.

– Давай-давай, – подозрительно глянул старший гость. – Ты же говорил, дела у тебя, продавщицу ждешь. Или соврал?

Окончательно смутившись, Трифоныч предпочел удалиться.

– Ознорский, наверное, вы? – взглянула на него шаманка.

– Я! – опешил тот.

– Не удивляйтесь, просто из милиции спрашивали. Сказали, что по вашему распоряжению нужно задержать женщину и двух мужчин.

– А вы что?

– Я не на службе! – усмехнулась шаманка и представилась: – Меня Адыгой зовут.