не удалось, как не удалось составить хоть сколь-нибудь цельную картину мира. Единственным результатом моего мозгового штурма историко-культурных бастионов, оказались боль в спине и затекшая шея, из-за того что заснул на жестком диване, в неудобной позе.

Из интересного — удалось найти историю нашего королевства, и немного почитать о его основателе. Альду, еще в двухтысячном году до объединения — как вели летоисчисление имперцы, или до великой войны как считали годы жители альянса независимых королевств, основал некто под пафосным именем Висемин Ночной Страж. Уж не знаю из нашего ли он рода, и были ли тогда в ходу вообще фамилии или все обходились прозвищами, но в той половине тома которую я успел осилить, информации о его падении и дворцовом перевороте не было. Возможно наша династия и правда насчитывает уже четыре тысячи лет а возможно где-то дальше в книге был эпизод описывающий как мы свергли беднягу Ночного Стража, но дочитать я так и не успел — уснул раньше.

Пропустив завтрак и потратив кучу времени на то чтобы определить назначение разной туалетной утвари, я кое-как умылся и почистил зубы. Не уверен что это была зубная щетка, возможно это был такой помазок для бритья, да и в том что зубной порошок был порошком а не пудрой, я тоже особой уверенности не испытывал. С волосами было проще — не знаю зачем при регенерации мне вместе с мясом и шкурой отрастили еще и шевелюру, впрочем, возможно она сама начала расти как только появилась кожа на голове и специально усилий для ее восстановления никто не прикладывал, но как бы там ни было длинные, ниже плеч, белые волосы я просто стянул какой-то лентой и на этом с ними закончил.

Как сумел оделся, надеясь что в этом мире нет каких-то жёстких правил или внутреннего языка моды, и надев эту рубашку с этими штанами, я не подавал всем окружающим каких-нибудь неприличных сигналов. Понял что ошибся, когда за мной поднялся Дезмонд, дабы пригласить на выход.

— Оу, прошу прощения, вы не одеты — извинился дворецкий оглядев меня с ног до головы.

— Нет-нет, все нормально — отмахнулся я — не извиняйся, я одет.

— Вы не одеты — с легким нажимом повторил он, и чуть отступив к двери добавил — ничего страшного, кучер подождет… Я тоже подожду вас здесь.

С этими словами Дезмонд чинно и с достоинством — уж не знаю как у него это получилось — уселся на низкий пуфик у двери. Вернувшись в гардероб я понял почему он занял столь неудобную, казалось бы, позицию. Из того угла, дворецкий просматривал всю мою комнату насквозь, и когда я попытался закрыть за собой дверь в гардеробную, негромко кашлянул, как бы прочищая горло. Я понял намек, и закрывать двери не стал. Подошел к шкафу, наугад вытащил какие-то штаны и рубаху, оглянулся на дворецкого. Тот прикрыл глаза, слегка качнул головой в сторону и я чертыхнувшись про себя, бросил шмотки на пол и полез в шкаф за следующей порцией одежды.

С горем пополам но одежду подобрать удалось. Я бы плюнул и тупо приказал Дезмонду самому выбрать что-то из шкафа, но понял что раз он сам это не сделал, предпочитая работать через брутфорс — долгий и нудный, последовательный перебор вариантов — значит так надо.

Сейчас на мне красовалась темно-темно синяя, почти черная рубашка, из шелковистого, чуть блестящего материала, с объемной золотистой вышивкой вдоль воротника, выполненной не только толстой блестящей нитью, но и с использованием мелких металлических элементов, собранных в некий узор и пришитых к ткани. Такими же золотыми, или скорее бронзового цвета пуговицами, и запонками с массивными черными камнями. Черные штаны я подобрал с первого раза. Мог бы назвать их джинсами, крой был похож, вот только сшиты они были из какой-то как мне показалось кожи, ну хотя бы не цветастые шаровары и не обтягивающие белые лосины, которые были в ходу у аристократии нашего мира, времен Петра Первого.

Завершал образ длинный коричневый кожаный плащ, с широким воротником и вставками из более толстой грубой кожи на плечах и рукавах, вероятно символизирующих пластинчатые наплечники доспехов. Отсылки к рыцарской экипировке прослеживались и в обилии заклепок и такой же объемной вышивке с использованием мелких металлических элементов узора как и на рубашке. В целом, оглядев себя в большое зеркало, я вынужден был признать что выгляжу более-менее прилично. Какой-нибудь говнарь из моего мира не постеснялся бы сходить в таком прикиде на рок-фестиваль.

— Ленту тоже — напомнил мне дворецкий — она черная.

— Ну конечно, как я мог забыть — сыронизировал я, но Дезмонд, важно кивнул, видимо прощая мне столь серьезный проступок.

Я прошел в ванную, потому что помнил что там на полке было довольно много разноцветных ленточек, отыскав ленту коричневого цвета, перезатянул хвост, и взглянул в зеркало у раковины, оценить результат.

— Гулящая женщина! Разделить ложе с твоей матерью! — я отшатнулся от зеркала не сдержав эмоций, запутался в ногах чуть не свалившись, но все же устоял и замер, удивившись странному словесному обороту в который мозг местного аристократа превратил простой русский мат.

— Что? Простите? — удивился Дезмонд в коридоре и оглянувшись я увидел что он, несмотря на произнесенный будничным тоном вопрос, на самом деле уже стоит на ногах а вокруг руки искрятся мелкие частицы — остатки только что расформированного воображаемого чего-то, возможно клинка, а может это было нечто более убойное — вы в порядке?

— Да Дез, все нормально — ответил я украдкой заглядывая в зеркало. В этот раз все действительно было в порядке, но секунду назад вместо породистого с правильными, тонкими чертами, лица Артиса Де Адда, на меня глядела жуткая харя в маске из окровавленной, натянутой на морду кожи, посиневшей и уже подгнивающей на краях. Что-то мертвое натянули на нечто живое, попытавшись выдать это живое за то, что уже умерло… Мне показалось что я на мгновение даже почувствовал вонь гниющей плоти, но сейчас все прошло.

Сполоснув лицо в раковине и опасаясь снова глядеть в зеркало, я покинул ванную комнату и и вместе с Дезмондом направился к выходу.

Проводив до выхода из дома, дворецкий протянул мне деревянную трость, с серебряной рукояткой, и едва я взял ее в руку, провернул и слегка потянул на себя. У меня в руке осталась резная рукоять украшенная серебром, у Дезмонда — остальная трость. Между ними блестящая полоска узкого клинка. Убедившись что я увидел и понял, Дез толкнул трость которая