Слепой взял сигарету и собрался уже выйти покурить, как вдруг его взгляд остановился на стоящем у выхода телефонном аппарате. Прямо над ним на обоях был написан номер телефона. Запомнив набор цифр, Слепой замазал надпись на стене лежавшим рядом с аппаратом фломастером, взял мобильный телефон Хозяина, вышел на улицу и набрал номер.

— Але! — ответил молодой мужской голос.

Слепой молчал.

— Але! — повторил тот, кому он позвонил, и добавил: — Хозяин, ты?! У меня высветился твой номер.

— Ты что, не знаешь, кому звонишь? Это я, Рахим. Но я выхожу из игры. И если ты насчет товара, звони напрямую профессору. Я сейчас продиктую его номер.

Слепой легко запомнил набор цифр и через пару минут набрал его, но ему никто не ответил. Слепой перезвонил со своего телефона. И опять не дождался ответа. Глеб понимал, что в такую рань вряд ли кто-нибудь поднимет трубку, но время терять тоже было нельзя. В надежде выудить больше информации он снова взял телефон Хозяина и перезвонил Рахиму, но тот уже был недоступен.

Когда Слепой вернулся в дом, тело Хозяина было уже накрыто покрывалом. Теперь он казался совсем маленьким и беспомощным. Даже не верилось, что совсем недавно он держал в своих руках столько народу и его указания беспрекословно выполняла вся люберецкая братва. Слепой еще тогда, в девяностые годы, задумывался над тем, как удается таким вот с виду неказистым человечкам пробиваться в криминальные авторитеты и на протяжении стольких лет оставаться как бы над сражением, над битвой. Сколько крепких, накачанных пацанов погибло в криминальных разборках, сколько угробило здоровье на нарах. А этот мужичок знай себе собирал урожай.

У Слепого на этот счет было свое, проверенное временем мнение. Главное, что держало таких криминальных авторитетов на плаву, что давало им силу и защищало от ударов и справа и слева, — это «крыша», высокопоставленные покровители, которым было выгодно держать братву под контролем и при благоприятном стечении обстоятельств получать от таких, как Хозяин, немалые бабки. Слепой был более чем уверен в том, что и у Хозяина был такой покровитель или покровители. Но их координаты умерли вместе с Хозяином. Теперь они надолго залягут на дно, пока не появится новая фигура, новый достойный и понятливый авторитет. И жалким Хозяин выглядел только теперь, после смерти. При жизни его боялись. Он просто-таки излучал отрицательную энергию.

Степан сидел в кресле и внимательно изучал какую-то изрядно потрепанную общую тетрадь.

Он поднялся навстречу Слепому и пожал плечами:

— Вот, под матрасом нашел. Но здесь только буквы и цифры. Разобраться невозможно.

— Запомни, друг, на свете нет ничего невозможного, — сказал Слепой и, взяв у Степана тетрадь, начал просматривать записи. В каждой клеточке была записана цифра. Иногда между цифрами попадались буквы. Чаще это выглядело так — сначала набор цифр, потом одна-две буквы и опять цифры. На каждой странице и в каждой клеточке. Некоторые строки были вычеркнуты красным фломастером, некоторые — черным.

— Ну вот видишь, я же говорю, ни фига не поймешь… — вздохнул Степан.

Слепой открыл последнюю страницу. Две записи были короче других. В последней строке стояли лишь какие-то цифры. И их набор показался Слепому знакомым. Даже очень знакомым.

— Стоп, — облегченно вздохнул он. — Так это же твой телефон.

Степан присмотрелся и удивленно пожал плечами:

— Ну да… а что вдобавок?

— Это число и время, на которое тебе было назначено.

Слепой взглянул на предыдущие записи и прокомментировал:

— Я уверен, буквы — это инициалы, зашифрованное имя или кличка дилера, количество товара и деньги, которые за него выплачены.

— А черные и красные вычеркивания?

— Черные — возможно, умерли, а красные…

— Сами вышли из игры!

— Возможно.

— А почему ты думаешь, что буквы — это инициалы? Здесь же есть и по одной, и по две, и по три буквы…

— Ну вот, смотри. Перед твоим телефоном записан телефон, после которого стоит та же дата. И время почти то же. А дальше стоит CK. Кто появился с тобой, считай, одновременно?

— Сморчок, — вспомнил Степан.

— Ну да, правильно, — кивнул Слепой. — Вот поэтому и стоит CK. Но нет ни количества товара, ни суммы, которую за этот товар получил или должен получить.

— И что теперь? Что мы без Хозяина с этим будем делать? — пожал плечами Степан.

— Не волнуйся, разберемся, — заверил его Слепой и добавил: — Меня больше волнует, как нам выйти на тех, кто делает эту дурь. Хозяин сказал, что у него нет их координат. И скорее всего, так оно и есть. И как только поставщик узнает, что Хозяин вышел из игры, он найдет другого сбытчика. Так что сейчас нам важно раздать товар дилерам и, возможно, даже получить с них деньги.

Степан, не скрывая удивления, глянул на Слепого и сказал:

— Ты говоришь таким тоном, будто всю жизнь занимаешься сбытом наркотиков.

— А ты сомневаешься? — стараясь быть серьезным, пошутил Слепой.

Но ему показалось, что Степан воспринял эту шутку не совсем адекватно, поскольку тот хмуро спросил:

— И что, мы будем снабжать дилеров паленым товаром?

— Нет. Вместо наркотиков мы будем раздавать конфеты, — опять стараясь говорить серьезно, сообщил Слепой.

Слепой еще не решил, что именно лучше завернуть в фантики, в которых теперь лежали паленые таблетки экстази, — аскорбиновую кислоту, аспирин или что-то подобное. Хозяин был надежным поставщиком, поэтому вряд ли кто-то возьмется проверять качество товара.

Степан пожал плечами и, глянув искоса на Слепого, который продолжал изучать тетрадь, сказал:

— Мне надо выйти.

— Иди, — кивнул Слепой, не отрываясь от тетради, но, как только Степан вышел в коридор, поспешил за ним.

Степан вошел в туалет и, очевидно не рассчитав качество акустики, заговорил, как ему казалось, вполголоса, но на самом деле достаточно громко, чтобы в коридоре было слышно каждое его слово.

— Я уже сообщил вам, что нашел тетрадь. Там телефоны дилеров. Как мне показалось, Глеб, возможно, знает кого-то из них, но не признается. Я уже говорил вам, что они с Хозяином были знакомы еще с девяностых. Теперь он собирается вместо Хозяина сбывать им наркотики. Да, те самые, паленые. Конечно, как только поезд тронется, я вам, товарищ генерал, сообщу, — вещал Степан.

Слепому очень хотелось дослушать разговор до конца и по свежим следам взять Степана за жабры. Но он сдержался. Было еще не время. Ведь если раньше времени подсечь, рыба сорвется с крючка. Да еще какая рыба — целый генерал. Лучше продолжать играть в кошки-мышки с теми, кто пытается удержать его, Слепого, под колпаком, а значит, пытается копать под его непосредственного начальника — генерала Потапчука.