– Бедненький мой!

– Спасибо, – подумав, что я о нем, говорит явно довольный Дударов, что вызывает мой смех.

– Вообще-то, я о ребенке! – продолжаю я хихикать над выражением его лица.

– Вот жестокая! А меня кто пожалеет?

– Ну извини, будь ты таким же маленьким и неспособным о себе позаботиться, пожалела бы и тебя, – примирительно говорю я.

– Ладно, – качает он головой и продолжает есть. Я делаю то же самое, пытаясь управиться одной рукой так, чтобы на малыша не капнул соевый соус, в который макаю ролл.

– Быстрее бы всё это закончилось, – закончив с едой, говорю я. – Хочу уже забыть про все эти предсвадебные хлопоты и быть с Утенком двадцать четыре на семь.

– Осталась всего неделя, ты даже не заметишь, как она пролетит, – подзывает он официанта и просит счет.

– Легко тебе говорить, выбрал костюм – и готов, – закатываю я глаза. – Можно мне поехать с ним домой? Наши мамы всё равно до вечера не освободятся, – прошу я разрешения. Так хочется побыть с ребенком вдвоем без никого.

– Решила окончательно прогулять работу? Бедный Мурад, я оставил его без заместителя, – совершенно не выглядя расстроенным, ухмыляется Шамиль.

– Вот и поможешь ему, если надо, только отвези нас сначала. Я скажу твоей маме, чтобы после шопинга заехала сразу к нам.

– Еще не поженились, а ты уже вьешь из меня веревки, – качает он головой, прикладывая карту к принесенному официантом терминалу.

– Ну кто-то же должен? – удивляясь своей игривости, которая не была мне присуща, подмигиваю я ему. Надеюсь, эта легкость, что я ощущаю в отношении Дударова, не исчезнет после свадьбы.

Шамиль

– Значит, не передумал, – констатирует факт Мурад, когда я вхожу в его кабинет. Те несколько дней, что прошли с момента его откровения, мы каким-то образом умудрились не встречаться, и что-то мне подсказывает, что Хамзатов давал себе время остыть.

– А должен был? – приподнимаю я бровь. – Я тебя услышал, Мурад, но отказываться от женитьбы не намерен. Если у тебя с этим проблемы…

– Проблемы будут у тебя, если обидишь мою сестру, – серьезно говорит он.

– Не обижу, и давай закроем уже этот вопрос. Я также надеюсь, что у тебя хватит сдержанности, чтобы не говорить сестре о том, что я знаю правду о ее браке, – заговариваю я о волнующем меня вопросе. Мне совершенно не хочется, чтобы Красоточка вела себя со мной скованно, что непременно случится, пойми она, что я всё знаю.

– Я-то точно не скажу.

– Вот и отлично. Давай забудем об этом разговоре и не будем больше к нему возвращаться, – прошу я. К счастью, Хамзатов соглашается, и мы возвращаемся к привычному нам виду общения, обсуждая рабочие вопросы и полностью вливаясь в обсуждение нашего проекта.

* * *

Проснувшись утром, я понимаю, что день свадьбы наступил. Казалось бы, только вчера делал предложение Красоточке, а сегодня уже никях.

Нарядившись в свой костюм стального цвета, который выбрал, надеясь, что Хади найдет меня в нем столь же привлекательным, как и консультант в бутике, иду на поиск мамы.

– Какой ты у меня красавец! – прижимает руки к груди она, стоит ей меня завидеть.

– Это ты красавица! – с удивлением рассматриваю я одетую в нарядное бордовое платье мать.

– Скажешь тоже! – смущается она. – Это Хади настояла на покупке.

– И правильно настояла! Я так устал видеть тебя в черном, – обнимаю я ее.

– Черные дни закончились, сынок, – обнимает она меня в ответ. – Но давай не будем о грустном! Сегодня такой счастливый день. Мой сынок наконец женится!

Хади

– Мам, ну хватит! – прошу я, видя, что родительница кинулась в слезы умиления.

– Ты такая красивая! – шмыгает она носом, вытирая платочком глаза.

– Аля, останови свою свекровь, иначе я тоже заплачу, и вам придется подправлять мне макияж! – прошу я невестку, чувствуя, как к моим собственным глазам подступают слезы.

– Мам, ну что ты, в самом деле? Плакать в такой день, – тут же обнимает маму за плечи невестка.

– Вы правы, девочки, сегодня надо только улыбаться! – соглашается она, беря себя в руки.

– Они приехали! – влетает в комнату моя кузина, выглядя взволнованно.

Аля тут же накидывает поверх моей фаты шарф, укрывая голову, и помогает выйти из комнаты, ведя меня в гостиную, где сидят старейшины и мулла, проводящий никях.

Он делает наставления, объясняет права мужа и жены друг перед другом. Читает молитву и спрашивает согласия на брак.

– Согласна, – говорю я, чувствуя, как немеют от волнения руки. Быстро-быстро моргаю, опустив голову, пытаясь прогнать панику. Никогда не думала, что снова окажусь на месте невесты. Я ведь клялась, что не повторю этой ошибки! Я оказываюсь совершенно неготовой к охватившей меня панике. Молясь, чтобы сдержаться, впиваюсь ногтями в ладони и прошу у бога терпения.

Злюсь на свой мозг, то и дело подкидывающий мне картины того, что случалось в моем прошлом браке. В голове словно проигрывали киноленту, пытаясь заставить меня передумать и бежать отсюда.

– Поздравляю с замужеством, – выносит приговор мулла.

«Слишком поздно», – говорю сама себе, но, к моему удивлению, паника уходит, сменяясь смирением. Чему быть, того не миновать.

* * *

– Я хочу поговорить с сестрой, – входит в комнату Мурад.

– Но, сынок, ей же пора уезжать… – удивляется мама его появлению. Мужчинам не принято крутиться около невесты в день свадьбы.

– Я знаю, мама, это ненадолго. Выйдите, пожалуйста.

– Ну хорошо. Пять минут, сынок, не больше, – говорит она и вместе с остальными женщинами выходит.

– Хади, – подходит брат и берет меня за ладошки. Сжимает их, поглаживая большими пальцами. – Я выдал тебя замуж, но, если ты захочешь вернуться, двери этого дома всегда раскрыты для тебя.

– Мурад… – растроганно шепчу я, скользя в его объятия.

– Я надеюсь, ты не совершишь прошлой ошибки и скажешь мне, если будешь несчастна, – прижимается он губами к моей макушке и отпускает. – Но еще сильнее я надеюсь, что ты будешь счастлива и тебе больше никогда не понадобится моя помощь.

– Так и будет, Мурад, – отстраняюсь я и улыбаюсь, с трудом сдерживая слезы. – Спасибо тебе за эти слова. Ты лучший брат, которого я могла бы пожелать. Прости, что бросаю тебя.

– Опять ты про работу! – смеется он и качает головой. – Забудь об этом и займись воспитанием своего ребенка. Уверен, это принесет тебе куда больше счастья, чем перебирание моих бумажек.

Мама с Алией влетают в комнату и выпроваживают Мурада, говоря о том, что приехавшие забрать меня кузен с кузиной Шамиля уже поднимаются наверх.

Дальше всё закручивается так быстро, что я прихожу в себя лишь тогда, когда выхожу из машины навстречу