– Дезире, отходи! – скомандовал Мартин, понимая, что «Бур», который он недавно видел, припасен серыми как раз для мишеней вроде пулемета в окне здания. Не стоило злоупотреблять вниманием так долго, надо и честь знать.

– Тайпан, смотри справа! – снова Капрал. Голос спокойный, даже чуть надменный. Значит, все по плану идет. Умница.

– Командир, ЦСК пошли в наступление. Серые отходят. – Сенка порадовала. Видимо, серым передали, что помощи не будет, а значит, у «Гусей» все получается.

– Дайс? – Мартин покидает комнату, перекидывая магазин на бегу, слыша этажом ниже топот сапог Ангела, тоже меняющего позицию.

– Коробочка закрывается, – слышится довольный голос следопыта. В этот же момент где-то дальше по улице хлопают взрывы, а следом раздается заупокойная песня двух «АК-12», ударивших в тыл серым.

* * *

– Проверьте улицу. Посмотрите, что к чему. – Мартин снова вернулся в комнату на третьем этаже, дающую оптимальный обзор, и осмотрел поле битвы с командных, так сказать, высот. Хорошо поработали, результативно. Из меньшей группы, которую сдерживал Тайпан и Капрал, удалось вырваться троим. Преследовать их не стали, дали отойти спокойно, пусть докладывают хозяевам, что и мы не лыком шиты. Из большей группы не выжил никто, кроме странной троицы, маячившей в начале улицы. Как только судьба боя была предрешена, они пропали, растворившись в городских лабиринтах. Дезире, весьма довольный, уже отошел в глубь здания и принялся полировать свою машинку, отлично проявившую себя. Ангела командир отослал смотреть за улицей вправо, в соседней комнате как раз хороший обзор из бокового окна. Не хватало еще, чтобы кто-то сбоку зашел, да и спокойней так. Тайпан с Капралом вернулись тем же путем, что и уходили, через дворы и арку. Дайс с Сундуком, вышедшие в тыл серым, быстро прочесывали переулок навстречу Мартину, наскоро осматривая убитых.

Хозяйская жилка Сундука не позволила пройти мимо «Бура». Он подхватил гранатомет на плечо и, поискав глазами, снял сумку с боекомплектом у второго номера. Даже издали было видно, как он рад приобретению, да что и говорить, в городе гранатомет очень полезная штука, особенно с такой дальностью боя. Разве что тяжеловат, и надо будет распределить между парнями выстрелы, чтобы не отбить у кавказца желание полезные вещи собирать.

Дайс, обходя трупы, остановился у одного, призывно помахал. Мартин еще раз пробежался глазами по улице, высунулся в окно и, окликнув Капрала, знаками показал сменить его наверху. Пусть улицу под прицелом вместе с Грасом держат, нечего расслабляться, не на гражданке. С Капралом они встретились на лестнице, и Мартин походя хлопнул бойца по плечу, одобрительно кивнув. Капрал принял похвалу с гордо задранным подбородком и откровенным взглядом типа «рад стараться, ваше благородие, а когда следующий раз?».

На улице Тайпан, привалившись боком к стене, просматривал улицу, расслабленно держа пулемет у пояса. Видно было, как ему досталось. Униформа измазана побелкой и грязью; в ткани и под ремнями разгрузки там и тут застряли щепки. Кожу на запястье сильно разодрало, это еще не рана, но обработки потребует. Лицо с правой стороны украшает добротная ссадина, такую обычно от удара доской по морде получают, с характерной истертостью и кровоподтеками.

– Все хорошо? – спросил Мартин с участием в голосе. Австралиец поймал заинтересованный взгляд командира, отмахнулся от окровавленной руки, как от царапины, и расплылся в улыбке.

– Поохотились на славу! – пулеметчик обтер кровь о штанину и снова взялся за рукоять пулемета. Хороший знак, боевой азарт уже прошел, но дух все еще на высоте, а это главное. Позже разберемся, что у него там с рукой, дайте время.

Мартин припустил в сторону Дайса, по пути оглядывая уложенных огнем серых. Первый и второй лежали плашмя на животе, и лиц было не разобрать, а вот следующие двое смотрели мертвыми глазами в небо. Оба были в балаклавах, но даже это не мешало понять, хотя бы по телосложению, что парни совсем молодые, можно сказать, зеленые. Не больше восемнадцати, ну двадцать от силы. Где же они такую подготовку пройти успели?

Чуть дальше орудовал Сундук, методично проверяя подсумки у трупов в поисках «Гренделей». Дайс в середине улицы приподнял своего найденыша за ворот куртки и, оттащив в сторону, привалил спиной к стене. Разоружил, естественно: последних героев и первых фанатиков много, а жизнь одна. Следопыт снял с парня капюшон, стянул шлем и маску с оскалом черепа, обнажая лицо светловолосого юнца лет восемнадцати. Бледный, с запекшейся кровью на уголках губ, тот кашлял, харкая кровью, и вздрагивал всем телом в такт любому движению. Дайс не тормошил парня зря, старался делать все аккуратно, явно испытывая должное сострадание. Противника надо уважать, как равного, даже несмотря на то, что этот свою войну уже закончил. Зачем же зря мучить? В горячке боя никого не жалко, там либо ты их, либо они тебя. Но сейчас, когда адреналин слегка подвыветрился, и твой внутренний зверь прочно сидит на цепи, мы – люди и умеем сочувствовать. Говоря цинично, нам это даже полезно – чтобы не забыть, кто мы… А парень не жилец, это видно сразу: легкое прострелено, в животе дыра, и ноги осколками посекло. Он упорно цепляется за этот мир, не понимая до конца, что с ним и как же такое может быть. Жаль паренька, молодой еще, мог бы много чего хорошего успеть сделать… Или плохого. Или даже очень плохого.

Показав следопыту знаком посматривать за улицей впереди, Мартин присел на корточки рядом с раненым.

– Воды дайте! – посвистывая на каждом вздохе, вырывается у того из груди. Ну мальчишка совсем. Даже усы еще толком не пробились. Каждое слово дается с большим трудом, заставляя напрягать и без того израненное тело. Дайс отстегивает флажку, но протягивать ее пока не решается, ждет команды. Бывало, дашь такому глоток воды, и все, на тот свет, а этому рано пока, ответы может дать нужные. Пусть немного потерпит, болезный. Успеет еще умереть.

– Ты из «Обсидиана»? – начинает осторожно Мартин, разглядывая форму и шеврон на плече в виде безликой фигуры с глазом на груди. Парень в ответ кивает, жалобно глядя на руку Дайса. Командир забирает фляжку, подносит к губам раненого, помогая отхлебнуть. Тот делает небольшой глоток, вода течет по уголкам губ, льется на серый плащ, раненый тянется губами вперед, глотает и, поперхнувшись, разражается кашлем. Его тело, содрогаясь, сгибается вперед, упираясь в подставленную руку Мартина. Дайс отворачивается. Парнишка мешком висит на руке командира «Серых Гусей», сопровождая каждое новое вздрагивание стоном. Рука поднимает парня и вновь прислоняет к стене. Тот, с едва заметной благодарностью в глазах, откидывает голову назад и рассеянно смотрит в небо, медленно опуская веки и расслабляясь. Командир ждет, понимая, что силы у того еще есть, просто собирается с мыслями для продолжения, выжидая момент, когда боль немного утихнет.

– Послушай! – с сожалением в голосе говорит Мартин, продолжая держать парнишку в этом мире. – Я дам спирта, боль немного утихнет, но времени у тебя все равно немного. Какая вам была поставлена задача?

Парень приоткрыл глаза, скосив взгляд на наемника. Непонимание и боль сначала искажают лицо, но вместо злобы на лице вдруг появляется глумливая улыбка. Видно, что парень борется и корчит из себя героя, это похвально, конечно, но бравада скоро пройдет, боль возьмет свое. И стоит бросить раненого в одиночестве, наедине с мыслями о смерти, сразу же, словно хищный зверь, накинется на него отчаяние. Дайс намеренно отходит на несколько шагов дальше по улице, глядя вперед через прицел «дюжи», а поравнявшись с углом дома, посматривая и влево, «на всякий», нет ли кого поблизости.