остановилась в ожидании. Он подал знак, чтобы она продолжила пробивать билеты, и повернулся ко мне лицом.

— Какая тебе разница. Мы всё равно будем сосаться.

Он произнёс это достаточно громко, чтобы все вокруг могли услышать.

Я смутилась и поняла, что спорить бесполезно. Закатывать публичный скандал мне не хотелось.

Сначала всё шло, как обычно. Он поднял подлокотник между нашими креслами и завёл свою руку за моё плечо, обняв меня. Ели попкорн.

Мне жутко хотелось комментировать сцены, происходящие на экране. Но ещё в первый поход в кинотеатр Оскар четко дал понять, что ему это не нравится. Поэтому теперь, когда я с ним, то смотрю кино молча.

В середине фильма он внезапно спросил:

— Откуда ты знаешь парня, с которым говорила возле подъезда?

— Он мой сосед. Мы несколько раз в лифте вместе ехали.

— И всё? — в этот момент он больно схватил меня за волосы и оттянул голову. — После пары поездок в лифте люди останавливаются поговорить при встрече?

— Боже, Оскар. Мне больно, — в зале кроме нас было ещё две пары, но они сидели далеко, поэтому вряд ли слышали нас.

— И всё? — он снова дёрнул меня за волосы.

— Да, а что ещё должно быть? — на глазах выступили слёзы. Хорошо, что здесь темно и он их не видит.

— Я не хочу, чтобы ты с ним общалась, — он отпустил мои волосы и развернулся к экрану.

— Но я…

— Я запрещаю тебе с ним общаться, — прошипел он, снова повернувшись ко мне. И сильно сжал рукой мою челюсть.

— Хорошо.

— Тебе это не сойдёт с рук, — он не унимался.

— Я поняла, Оскар. Прекрати, ты пугаешь меня, — я прокричала шёпотом.

Он ничего не ответил, и мы продолжили смотреть на экран.

"Что будет, если я сейчас встану и уйду? Заблокирую его номер. Уволюсь с работы. Вернусь в Ростов. Поругаюсь с родителями. И что дальше? " — мысли в голове занимали меня больше, чем сюжет триллера на экране. — "Презрение отца. Ещё и маму отчитает за то, что воспитала меня такой".

Я вспомнила, как однажды в восьмом классе ослушалась родителей под натиском подруг. Они говорили, что нужно отстаивать свои права, что я уже слишком взрослая, чтобы потакать им во всём.

Одноклассница принесла в школу косметичку и мы вчетвером подвели глаза одним карандашом. Намазали малиновый блеск на губы. И пошли гулять в центре города. Было начало апреля и на улице достаточно тепло, чтобы не ходить в шапке. И я распустила волосы.

Ростов-на-Дону хоть и большой город, но когда твоего отца знает половина города, остаться незамеченной не удастся. За мной приехали через полчаса "свободной жизни". За волосы оттащили в машину и отвезли домой. До конца учебного года я была под домашним арестом. В школу меня тоже не выпускали, учителя сами приходили, чтобы провести урок.

В девятый класс я пошла в другую частную школу, уже элитную. В обычной частной школе учатся "уроды и дегенераты", как выразился мой отец. Родители всегда знали, что для меня лучше.

— Вставай. Или ты ещё и титры посмотреть решила? — Оскар вырвал меня из воспоминаний.

— Оскар, пожалуйста, не будь со мной таким грубым. Я ничего не сделала, чтобы заслужить такое отношение.

Он промолчал, как будто обдумывал что-то.

— Оскар?

— Я тебя услышал. Не хотел тебя напугать. Пойдём?

Я кивнула.

Всю дорогу он о чём-то думал. Проводил снова до самой двери. Но ни разу не прикоснулся ко мне. Ни грубо, ни нежно. От этого даже стало как-то не по себе. На прощание чмокнул в висок. Когда он развернулся, чтобы уйти, я окликнула его:

— Оскар?

— Да, — он остановился, развернувшись.

— Что ты чувствуешь?

Он нахмурился:

— Не понял вопрос.

— Ты счастлив от мысли, что завтра мы станем официальной парой в глазах родителей?

— Да, — он пожал плечами, — а ты?

— Никак не могу свыкнуться с этой мыслью.

Он вернулся ко мне, обнял так, как будто я плакала, а он меня успокаивал.

— Ева, не расстраивай меня, пожалуйста. Я бы отдал всё на свете, чтобы твои сомнения развеялись. Но это не в моих силах. Я люблю тебя так сильно, что ты даже представить себе не можешь. Моё сердце разрывается от мысли, что это не взаимно.

— Я, наверное, просто устала. Хочу поскорее покончить со всем этим, чтобы уже не мучать ни себя ни тебя этими сомнениями. Прости, что расстраиваю.

Он чмокнул меня в лоб и ушёл. А я осталась стоять возле квартиры, погрузившись в свои мысли. Из раздумий меня вывел телефонный звонок: "Мамуля".

— Алло, привет мам.

— Евочка, привет. У нас немного поменялись планы.

Моё сердце замерло в ожидании, что она сейчас скажет, что помолвка снова переносится.

— Ты меня слышишь?

— Да-да, мам. Какие планы?

— Мы с твоим папой не останемся после помолвки у тебя.

— Ааа, — я как будто не услышала, что она сказала, всё ещё мечтая, что завтра ничего не будет. — Что? А как же? Вы же хотели погостить у меня пару недель. Вместе к родителям Оскара на дачу поехать, встретить новый год.

— Не получится. У папы важная сделка, нельзя перенести. Он не может всё оставить и уехать. Поэтому мы взяли сразу билеты обратно. Завтра ночью вылет.

— А ты? Ты не можешь остаться со мной? — мне резко стало так одиноко и тоскливо. Как будто до сих пор я жила не одна.

— Нет, Евочка. Я не хочу оставлять его одного в такое сложное для него время.

— Я поняла, — сказала я, входя в квартиру, — "У меня-то времена лёгкие".

Мама что-то ещё говорила, мне кажется, оправдывалась за ранний отъезд, но я уже не слышала её. Отключила телефон. Потом скажу, что разрядился. Слёзы душили меня. Впервые в жизни в голове промелькнула мысль о смерти. Таблеток дома нет. Оставались нож или окно. Выбор не велик.

Я зашла на кухню и стала рассматривать холодную сталь. "Вдоль, а не поперёк" — вспомнила, как читала об этом где-то. От одной мысли стало жутко.

Я подошла к окну, отворила его. По коже пробежали мурашки от холода, ворвавшегося в комнату. Семнадцатый этаж — это слишком высоко. Голова закружилась, но я попробовала встать на подоконник, чтобы примериться. Всё лучше, чем боль: "Хотя бы передумать не смогу".

Если бы не внезапный стук в дверь, я бы шагнула, загипнотизированная собственными мыслями. В дверь постучали второй раз, в этот момент я осознала, какую ошибку чуть не совершила только что.

Спрыгнула на пол и подошла к двери. Я была в состоянии шока, поэтому