конца моих дней припоминать будешь? — он усмехнулся через боль в губе, а потом наклонился, слегка ткнув носом меня в висок. — Поэтому выбрала именно это место? Чтобы наказать меня?

На последних словах он коснулся губами моей шеи и в конце чуть прикусил кожу. Я съёжилась и отстранилась от Оскара. Мне было одновременно стыдно и страшно. Голос совести настойчиво кричал, что это всё неправильно, что нужно для начала выкинуть Микаэля из мыслей. Но когда невинное тело, не знавшее чужих прикосновений и ласки, ощущает их впервые, в голову ударяют разбушевавшиеся гормоны. Мозг уже плюёт на все увещевания совести и правила приличия. Я была уверена, что мне нравятся эти ощущения, и не уверена, что когда-нибудь смогу привыкнуть к тому, что дарит мне их не Микаэль.

— Прости, — я опустила взгляд и вернулась на своё место.

"Тебе придётся полюбить меня. Иначе ты сама будешь несчастна и сделаешь несчастным меня", — слова Оскара звучали в голове на повторе, — "Ну, почему я познакомилась с Микой?"

— Ева, с тобой точно всё в порядке? — снова ощущаю его тёплое дыхание своим ухом.

— Да, всё хорошо. Не обращай внимания, — до конца мастер-класса я старалась не думать ни о чём, кроме будущей картины. Удавалось плохо, потому что Оскар то и дело наклонялся к моему уху, чтобы выразить своё восхищение всем происходящим и поблагодарить, что я его привела сюда. Наверное, меня это должно было радовать, но по факту я лишь испытывала раздражение.

В половину двенадцатого мы вышли на улицу, сложили картины в багажник и поехали домой.

— Ты уже была на смотровой на Воробьёвых горах?

— Не была, но уже поздно, да и у меня джинсы мокрые. Лучше домой.

— Давай заедем, ты переоденешься и поедем на смотровую. Я настаиваю.

— Неее, лучше не надо. Если родители узнают, будут ругать, — я искала причины, чтобы отказаться.

— Если родители узнают, что ты была со мной, то не будут ругать. Позвони им.

— Сейчас? Ночь же. Они уже спят, наверное.

— Звони-звони, не спят.

Я набрала мамин номер.

— Алло, привет Евочка. Что-то случилось? Ты так поздно звонишь.

Оскар показывал, чтобы я дала телефон ему.

— Всё в порядке, — я покачала головой, давая понять, что не дам. Но он начал практически забирать его у меня из рук. — Мам, я сейчас с Оскаром, он хочет поговорить с тобой.

— Как к ней обращаться? — тихо спросил он у меня, закрывая рукой микрофон.

— Наталья Филипповна.

— Тётя Наташа, здравствуйте! Это Оскар…. Да-да… Я хочу с Евой съездить на смотровую площадку, оттуда очень красивый вид на вечернюю Москву открывается. А Ева переживает, что вы ругать её будете… Отпустите её со мной? Туда и обратно… Да, конечно, сразу после провожу её прямо до двери. Не переживайте… Хорошо! Спасибо, — он вернул мне телефон, — Мама тебя отпустила. Поехали переодеваться.

Я потрогала рукой джинсы, они уже были сухими.

— Не нужно, поехали сразу туда. Джинсы высохли.

— Я так и думал. Ты искала причину, чтобы не ехать, — он усмехнулся, положил ладонь на моё колено и несильно сжал его. Но практически сразу вернул руку на руль.

Вид со смотровой открывался действительно красивый. Я думала, мы будем здесь одни, но вокруг было несколько влюблённых парочек.

Он расстегнул замок своей куртки потом пуговицы моего пальто и, взяв двумя руками за талию, притянул к себе:

— Как же я хочу тебя поцеловать сейчас. Если бы не разбитая губа, точно бы не удержался, — после этих слов он стянул мой шарф, коснулся губами шеи и стал покусывать её, поднимаясь вверх к уху. Ноги стали подкашиваться. Когда он едва прикусил мочку, я почувствовала, как что-то твёрдое упёрлось мне в бедро. Резко отстранилась от него и, отвернувшись, стала обратно застёгивать пуговицы.

— Не бойся. Ничего страшного не произошло. Скоро ты привыкнешь к моим прикосновениям, — он обнял меня со спины, положив свою голову на моё плечо.

— Я хочу домой.

Он развернул меня к себе лицом, но я увела взгляд в сторону. Внутри меня бушевала буря.

— Ева, почему мне кажется, что ты сейчас думаешь о ком-то другом? — от его слов меня словно кипятком обдало.

— Нет! Я… Мне просто непривычно. Мне кажется, я не готова к этому всему. Ты как будто куда-то спешишь. А я так не могу. Мне нужно время, чтобы привыкнуть к тебе.

— Привыкай быстрее, я долго не смогу без этого всего, — последние три слова он практически выдохнул, сильно прижимая мои бедра к себе.

Это было неправильно. Мне казалось, что я не на своём месте. Хотелось сбежать. Но я не могла. Ведь это Оскар. Мои родители ему доверяют, значит и я могу доверять. Головой я понимала это, но на душе было не спокойно. Словно валун упал на грудную клетку и сдавливал её так, что было тяжело дышать.

До дома мы ехали молча. Лишь в самом начале я попросила включить музыку погромче, лишь бы не говорить ни о чём больше.

— Пойдём, я обещал твоей маме, что провожу тебя до двери, — сказал он, закрывая за мной дверь и блокируя машину.

— Подъездная дверь тоже дверь. Не обязательно до квартиры.

— Чем больше ты отговариваешь меня от чего-то, тем сильнее мне хочется это сделать. Так что лучше не сопротивляйся.

Он проводил меня до квартиры, но не уходил. Ждал, пока я открою дверь.

— Ты боишься, что я тебя обману и пойду гулять дальше? — я засмеялась.

— А ты можешь? — он был серьёзен.

— Нет, — было ясно, что шутку он не понял и я не стала продолжать.

Он наклонился, чтобы чмокнуть меня в губы, но я подставила щёку.

— Пока, — сказав на прощание, скрылась в квартире.

Мне хотелось поскорее смыть с себя его запах, прикосновения и воспоминания о них.

Глава 20. Насилие?

Ноябрь пролетел незаметно.

Каждый день я виделась с Оскаром на работе. Иногда он говорил секретарю, что мы уходим на "деловую встречу", а сам вёл меня в кино или ресторан. Я потихоньку привыкла к его манере общения. Даже убедила себя в том, что мне тоже нравятся его прикосновения. Пусть иногда грубые, иногда бесцеремонные, но он же мой парень, наверное, так и должно быть.

Спрашивать у девчонок мне было неловко. Я не боялась, что они осудят или будут насмехаться над моей неопытностью. Просто знала, что они не поддерживают мою одержимость влюбиться в Оскара. "Пойми, проблема не в том, что есть Мика и он тебе нравится. Проблема в том, что тебе не нравится Оскар!" —