билетами. «Я ехал на эскалаторе наверх в зал вылета, а наш менеджер вниз. Он окликнул меня: “Эй, Джефф, ты куда это?”» Бек ответил, что идет в магазин купить журнал и жевательную резинку, а сам сел на самолет до Лос-Анджелеса. «Оставить Джимми одного отдуваться за все гитарные партии в середине тура было довольно поганой выходкой, – признавал он, – но другого варианта я тогда не видел».

The Yardbirds продолжили тур вчетвером. Джимми Пейдж великолепно справлялся с ролью соло-гитариста. Порой Джимми превосходил сам себя, и гитара звучала так, словно он исполняет сразу две партии, вызывая на сцену дух Бека. В иной раз Джимми играл аккуратно, словно берег силы: его соло своей недосказанностью создавало драматический эффект. Каждое выступление соло-гитариста восторженно принимали зрители, и он, наконец, понял каково быть в центре внимания, играя в группе такого масштаба.

«The Yardbirds не были слишком популярны в Америке, – замечал позже Роберт Плант, – но они были новаторами, в их музыке американская публика могла услышать что-то свежее».

Вновь оказавшись в Лос-Анджелесе, где Джефф обосновался на квартире у своей девушки, музыканты решили встретиться и обсудить будущее группы. Одно было ясно: работать с Беком больше не хотели. «Они были непреклонны», – вспоминал Джимми. Всему есть предел. – Когда мы все обговорили, Джефф уходя, спросил меня, иду ли я с ним. “Нет, я остаюсь”, был мой ответ».

Этого Джефф никак не ожидал. Он и Джимми были приятелями и единомышленниками, их карьера начиналась и развивалась параллельно. Случившееся ударило по его самолюбию. Группа его уволила, а старый товарищ его не поддержал. И тут до Джеффа дошло: «Я сжег все мосты».

[2]

Вскоре The Yardbirds распрощались и с Саймоном Напье-Беллом. Группа перестала его интересовать, да и отношения с Джимми были натянутыми. По словам Саймона, тот был «чересчур раздражителен и непрост в общении». Джимми такой характеристикой только гордился: он не раз выступал от имени группы, обличая Напье-Белла в бухгалтерских махинациях, из-за которых музыканты The Yardbirds зарабатывали чуть больше сотни фунтов каждый по итогам разных туров. Очевидно, что финансовая ситуация никак не сочеталась с успешной концертной деятельностью. Пейдж считал Напье-Белла некомпетентным в рок-н-ролле авантюристом и был рад от него избавиться.

Правда, отделаться получилось не до конца. «Напье-Белл позвонил и сообщил, что продает Микки Мосту свою долю в группе». Саймон обрисовал ситуацию как пример нестандартного со-менеджмента: он уйдет в тень и займется сольной карьерой Джеффа Бека, а кто-нибудь из «RAK Management», компании Моста, возьмет на себя управление The Yardbirds. «Это было очень странно, – вспоминал МакКарти. – В растерянности мы пошли на Оксфорд-стрит, в офис к Мосту. Там нас поджидал бугай, которого мы прежде никогда не видели, и сказал: “Я забираю вас у Саймона”». Великана звали Питер Грант.

По правде говоря, Джимми уже был знаком с Питером Грантом. «Я знал его со времен работы на “Immediate”: наш офис находился по соседству с офисом Микки Моста, а Питер работал на него».

Не заметить Гранта было невозможно. Верзила, внешне напоминающий Будду. Рост – 190 сантиметров. Вес – от 100 до 150 килограмм, в зависимости от времени года. Масштаб личности Гранта был под стать его внешним данным. Питер всегда был на виду: не только из-за своего телосложения, но и благодаря заносчивому поведению, склонностью брать оппонента «на понт» и попросту запугивать. Такая линия поведения сформировались у него за годы работы с опасными типами и бандитами всех мастей. Сам он называл ее просто – «гонором».

Биография Гранта могла с легкостью стать основой для романа Чарльза Диккенса. Незаконнорожденный сын секретарши, рос без отца. Чтобы выжить на жестоких улицах Баттерси[39], он учился защищать свое личное пространство. Подростковые годы Грант провел в разных приютах и школах-интернатах, пока его мать отчаянно пыталась свести концы с концами. В одном из таких заведений, под названием Нортбрук-хаус, он впервые увидел ребят из более обеспеченных слоев общества, которые ему показались инопланетянами. Питер решил любой ценой оказаться с ними на одном уровне. «Эта земля знала множество сражений. Но в каждом я надирал им зад», – хвастал он. Питер понял, что именно его природная мощь станет залогом доминирования, а следовательно и самовыражения в обществе. Чтобы сделать врага податливым, достаточно было одного взгляда. Но если для стабилизации ситуации было необходимо применить силу, Грант действовал незамедлительно.

В мире Питера Гранта формальное образование не давало никаких преимуществ. Гораздо больше давали мускулы и физическая сила. В 1948 году, завалив экзамен «11+»[40] после окончания начальной школы, он перешел в Среднюю школу для мальчиков округа Ингрэм. Школа находилась в Торнтон-Хит, неблагополучном районе на юге Лондона. «Ингрэм-роуд», как ее называли, была школой для отморозков, а не для джентльменов. Там Питер и начал оттачивать свой имидж крутого парня», – вспоминает Фил Карсон, ученик благопристойной Школы Святого Иосифа (позже он стал старшим вице-президентом «Atlantic Records» и коллегой Гранта во время сотрудничества лейбла с Led Zeppelin).

Впрочем, образ крутого парня мало помогал Гранту в стенах унылой технической школы. 4 апреля 1950 года, в день своего 15-летия, Питер бросил обучение и начал самостоятельно прокладывать дорогу в мир взрослых. Перебиваясь случайными заработками, он трудился работником конвейера на заводе стальных бочек, официантом, учеником повара и курьером информационного агентства «Reuters». Когда он работал на кухне в отеле, его призвали на два года в армию. Он был направлен в расположение артиллерийско-технической службы в Нортгемптоншире, где все время службы оттачивал навыки кулинара в армейской столовой.

Путь Гранта в шоу-бизнес был тернист. «Меня очаровал театр», – заявлял Грант в интервью для неснятого документального фильма. «Весьма гламурное местечко» для бывшего уличного сорванца, который впервые увидел водевиль в 13 лет, подрабатывая за кулисами «Croydon Empire», подметая пол и глазея на девчонок из подпевки. В 1957 году, едва демобилизовавшись, Грант нашел работу в одной из кофеен Лондона. Здесь он мог сочетать любовь к индустрии развлечений и потребность работодателя в крепких мускулах.

«2i’s» была необычной кофейней. Здесь можно было не только выпить чашку латте или эспрессо. Это была стартовая площадка для скиффла и рок-н-ролла в Британии. В «2i’s» дебютировали Томми Стил и Клифф Ричард и кофейня обрела культовый статус для их многочисленных поклонников. В дверях стоял грозный Питер Грант: в его обязанности входило следить за порядком и обеспечивать дистанцию между звездами и фанатами. В «Murray’s Cabaret Club» и клубе «Flamingo» в Сохо он тоже работал вышибалой. Там ему доводилось общаться с исполнителями, а также с гангстерами вроде близнецов Крэй, чьи щупальца тянулись к менеджменту молодых дарований.

Во время работы в «2i’s» Грант познакомился с Майклом Хейсом. Он обслуживал автоматы по выдаче эспрессо и колы, демонстрируя свою любовь к