раскланиваясь со всеми, дошли до места, где восседал император.

От герцогини не укрылся ни расчётливый взгляд, которым правитель наградил их пару, ни его явное недовольство выбором Ионы. Но девушка лишь мягко улыбнулась, так, что император вздрогнул.

— Приветствую, Ваше Величество. — Император тяжело поднялся, чтобы поклониться Лаурелю. — Герцогиня Блэкклоу.

— Приветствуем Солнце Эспарии.

Иона, выпрямившись после реверанса, повернула голову к Лаурелю и взглядом показала, что стоит отойти — на приветствии все необходимые церемонии были соблюдены. Едва заметно кивнув, фейри со всем почтением склонил голову перед императором и, подав руку герцогине, увёл её к столам, на которых были выставлены напитки и угощения. Стоящий позади императора Лаэрт тихо выругался, глядя в спины уходящей пары.

— Сын?

— Я поражаюсь умениям этой девушки, отец. Она знает обоих королей!

— А вот меня эти таланты уже настораживают…

Иона наблюдала, как танцует Лаурель с незнакомой ей девушкой, когда справа послышалось деликатное покашливание.

Герцогиня даже не сразу узнала в юной леди, что подошла к ней, Алеену. Никаких привычных оборок и рюшей, лаконичный, практически строгий фасон платья, сшитого из тафты тёмно-зелёного цвета. Из украшений — скромный изумрудный гарнитур из серег и кулона да традиционная для императорских невест тиара. В руках девушка держала веер и бокал, наполненный соком.

— Герцогиня Блэкклоу.

— Брось, Алеена, к чему церемонии. — Иона улыбнулась, поймав себя на мысли, что вот такая Алеена нравится ей намного больше. — Как твои дела?

— Сложно. Порой ещё случаются приступы, и я начинаю крушить всё вокруг. Но лекари говорят, что скоро кровь очистится полностью и всё прекратится.

— А учёба?

— Тебя всегда интересует только это! А как же спросить, не обижают ли меня?

Произнесено это было без какой-либо издёвки, в голосе Алеены слышалось нарочитое возмущение. Встретившись с глазами с младшей сестрой, герцогиня только улыбнулась и кивнула ей на диванчики, которые стояли в специально обустроенных нишах. Там можно было поговорить без лишних ушей, которые уже начали поворачиваться в сторону говоривших.

***

— Нет, Алеена, заново!

— Лаэрт, я устала! Я уже час занимаюсь этим кусхаанским!

— Иона занималась по пять часов и не ныла.

— Ну и брал бы Иону в жёны!

— Я бы и рад, да вот только она отказалась. Лучше б я её уговорил, чем с тобой тут нянчиться!

Алеена было открыла рот, чтобы устроить истерику, но закрыла его, устало вздохнув. Чем больше времени проходило, тем слабее становился эффект зелья и тем реже случались эмоциональные выплески. Девушка сама чувствовала это, но жизнь это упрощало совсем немного.

С первого дня, как Алеена оказалась во дворце, её начали перевоспитывать. Лаэрт, прекрасно понимая, что в невесты ему отдали ребёнка, выбрал метод кнута и пряника.

Любая попытка начать истерику без повода — несколько часов в одиночестве, запертая в специально оборудованных покоях. Подняла руку на слуг — порка розгами. В общем, к вечеру первого же дня Алеена уже не могла сидеть, даже если подкладывала на стул мягкую подушечку. Пряников ей пока не выдавали, решив закрепить результаты. Помимо наказаний, девушку основательно нагрузили образованием. Как оказалось, будущая кронпринцесса не знала языков, не умела толком считать, а также искренне считала, что в Кусхаане живут эльфы и драконы, все вместе.

Лаэрт, заметив, как на ресницах Алеены дрожат слезинки, тяжело вздохнул и подошёл к столу, за которым сидела его невеста.

— Алеена, посмотри на меня. — Девушка неохотно подняла голову от пергамента, смаргивая слёзы. — Ты теперь каждый день будешь заниматься минимум по шесть часов. К церемонии ты должна хоть немного, но говорить на кусхаанском и эльфийском, а также знать, как отличить, к какому сословию принадлежит собеседник. Если ты опозоришься на помолвке — тебя просто сожрут, не успеешь ты взойти на престол. Я хочу, чтобы ты поняла одну вещь. Ты учишься не для меня, не для того, чтобы стать лучше Ионы. Ты делаешь это для самой себя, если и правда хочешь стать моей женой и императрицей в будущем. Понимаешь, о чём я?

— Да. Но как же это сложно!

Со стоном девушка уткнулась лбом в пергамент, забыв, что пишет совершенно обычными чернилами и ещё не просушила их. Когда она выпрямилась, Лаэрт не сдержал смешка. Не понимая, над чем смеётся жених, Алеена нахмурилась. Но заметив, как он потянулся к её лбу с зажатым в пальцах платком, стремительно покраснела и вскочила со стула, убегая в свои покои.

Всё ещё посмеиваясь, кронпринц проверил, что там понаписала Алеена. И одобрительно хмыкнул, жестом подзывая гувернантку и показывая ей пергамент. Женщина тоже оценила выполненную работу и улыбнулась.

— Как она себя ведёт?

— После лечения и наказаний — более чем прилично. Мой принц, позволите сказать?

— Говори.

— Мне кажется, девушка не так плоха, как кажется. Воспитание матери, конечно, сказывается, да и зелье ещё влияет, но она старается. Без уговоров пьёт лекарства, пытается сдержать истерику, если что-то идёт не так. И я заметила, что она быстро успокаивается, если упомянуть Её Светлость Блэкклоу. Как будто она делает всё ради её одобрения.

— Алеена? Ради одобрения Ионы? Это вряд ли.

Они обсуждали поведение девушки, не услышав, как скрипнула закрывающаяся дверь. Алеена села прямо на пол, подтянув колени к себе и уткнувшись в них покрасневшим лбом, с которого еле стёрла едкие чернила.

Если бы Лаэрт знал, что выслушала Алеена от Даркфлоу, на которого напоролась во дворце несколько дней назад, то не сомневался бы в словах гувернантки.

В тот день Алеена, в очередной раз испытав на себе порку розгами, расстроенная мчалась в свои покои и заблудилась. Свернув не в тот коридор, девушка не смотрела по сторонам и врезалась в герцога Даркфлоу. По старой привычке она сорвалась на первого попавшегося под руку человека, но ошиблась с выбором. И когда прозвучала фраза, что все её, Алеены, страдания только из-за Ионы, герцог не выдержал. Он высказал девушке всё, что думал, абсолютно не стесняясь в выражениях.

— Ты, избалованная сучка, даже не представляешь, что испытывала Иона! Тебе досталась вся любовь родителей, всё их внимание, а ты ещё недовольна? Даже