Впрочем, осенней хандре не удалось захватить меня, потому что я влюбилась.

В Надежду Алексеевну Коган.

Дверной колокольчик тихонько звякает, и в кофейню врывается Матвей, ставит коробки на пол и, бросив «Ещё разок сходить», опять вылетает на улицу. Стеклянное полотно не успевает закрыться полностью, когда его снова распахивают: на этот раз Ярослав, сексуальный канадский дровосек и второй бариста кофейни по совместительству. Заходит — пакет из супермаркета в руках и одна клетчатая рубашка, будто за дверью и не студёный ноябрь вовсе, — флегматично осматривает гору коробок и переводит взгляд на меня.

— Ася, а ты в курсе, что у нас есть задняя дверь? — кивает в сторону служебных помещений. — Она гораздо ближе к парковке, не пришлось бы обходить всё здание. Попросила бы, и мы её открыли. Или уже поздно?

Ася, очевидно, была не в курсе. Нет, во время первого визита мне провели экскурсию по кофейне, и я знала, что за дверью за углом позади бара находятся кухня, мойка, кладовые, уборная для персонала и небольшая комнатушка, гордо именуемая подсобкой, а по факту являющаяся кабинетом начальства и комнатой отдыха одновременно. Но тогда я пыталась уложить в голове так много новой информации, что совершенно не обратила внимания на ещё одну какую-то дверь.

Кошусь на Риту, которая уж точно была в курсе, но та строит невинное личико, поспешно выхватывает пакет из рук Ярослава и имитирует бурную деятельность, складывая коробки со сливками в холодильник.

— Матвею только не говорите, — бурчу я. — И, Яр, сделай, пожалуйста, кофе с собой. И какой-нибудь сэндвич — такой, чтобы мог заменить полноценный обед большому сильному прекрасному бородатому мужику типа тебя.

И нет, это не подкат, хотя в прошлый раз я честно бросила на Ярослава целых два долгих и томных взгляда. Просто было невозможно не: ах этот типичный ламберсексуал с густой рыжей бородой, мэн баном и забитыми рукавами прямо до пальцев, ах! Предпочитает проводить свободное время в качестве волонтёра в приюте для бездомных животных — парни с котиками, ах! Глубоко женатый — не ах.

Ярослав кивает и повязывает фартук.

Дверной колокольчик снова звякает, и заходит она.

Самая красивая женщина на свете.

Богиня.

Блестящие волосы цвета горького шоколада слегка закручиваются натуральной волной у плеч, взгляд уставший, но ясный, а широкая белозубая улыбка способна осветить даже самые чёрные закоулки души.

— А вот и «Горькие травы» приехали, — сладкозвучно говорит она. — Привет, Ась.

Мы познакомились ещё в июне, на Дне эколога. Надежда подошла к нашему тенту, восторженно пробежалась пальчиками по флоксам всех оттенков красного и призналась, что мечтает о цветах на подоконнике за окном, благо первый этаж и солнечный двор просто идеальны для этого. Я вызвалась подобрать гармоничный ансамбль и даже сделать, раз уж праздник такой, экологичные деревянные поддоны в нужном размере, а мой верный оруженосец Сонька быстро записала номер телефона новой клиентки. Мы созвонились через пару дней, обменялись идеями, фотографиями и размерами, и вскоре Надежда уже стояла у моего подъезда, а я загружала в её багажник получившееся великолепие. Мы ещё около получаса проболтали, так и стоя у машины, и я была настолько восхищена и воодушевлена ей, что летела домой на крыльях.

Высокой кареглазой диве с белозубой улыбкой и точёной фигурой было что-то около сорока, и она несла свой возраст с красотой и грацией. А как она говорила! Плавная речь лилась песней, хотелось слушать её вечно. Пахла сандалом и молоком. Мгновенно привлекала внимание, вызывала желание смотреть на неё, слушать и подчиняться, поэтому неудивительно, что она много лет работала на руководящих позициях. Впрочем, её карьере не помешало замужество и рождение ребёнка, она даже в декрет толком не уходила, продолжая держать мужланов на работе в ежовых рукавицах, а мужа дома — в ласковых объятиях. Я смотрела на неё, смеющуюся и щурящуюся на солнце, и думала, что я тоже так хочу.

В следующий раз мы встретились с Надей в августе. Я занималась оформлением свадебного банкета в ресторане загородного клуба: молодожёны желали полностью отказаться от срезанных цветов, и мы разработали интересную и финансово выгодную обеим сторонам систему аренды горшечных растений. Задник за столом новобрачных превратился в вертикальную клумбу, на столах гостей красовались композиции с суккулентами, на тарелках — веточки эвкалипта, а в ярком кэнди-баре затерялись зелёные растения в разномастных кадушках. Едва закончила в срок, свадебная процессия должна была вот-вот подъехать. Собрала инструменты и непригодившиеся цветы в коробку и торопилась к ждущей на парковке Соньке, когда в зал влетела первая гостья — Надежда. В вычурном платье с рюшами и бусинами, которое на ней смотрелось так, будто быть Филиппом Киркоровым — нормально. В туфлях на сумасшедших каблуках. С подносом канапе, очень необычно и аппетитно собранных, я бы так не смогла. И с дочерью Наташкой — девочкой лет десяти в пышной юбке с ярко-розовым фатиновым подъюбником.

Надежда меня узнала, ослепила улыбкой, умелым взглядом выцепила из праздничного убранства помещения результат моей работы и похвалила. Спросила, занимаюсь ли я фитодизайном коммерческих объектов, обрадовалась моему положительному ответу и загадочно обещала перезвонить.

И вот несколько дней назад мы снова встретились — теперь за столиком уютной кофейни в самом центре города, прямо за главной площадью. И владелицей этой кофейни была Надежда Алексеевна Коган.

Надя рассказывала, что открыть своё кафе было её давней мечтой из разряда несбыточных. Фантазировала, примерялась, а однажды подумала, что баста, нечего откладывать жизнь на потом, собралась с мыслями и принялась воплощать мечту в реальность — со всем перфекционизмом, к которому прибегаешь, когда речь идёт не о чужих абстрактных идеях и бюджетах, а о чём-то своём, собственном, долгожданном.

Она долго караулила помещение в идеальном месте: старая улочка, популярная как у местных, так и у туристов, собрание гастрономического разнообразия города. Детально продумывала интерьер, вдохновляясь гигабайтами фотографий на пинтересте и знаменитыми кофейнями Бруклина, последними — даже во время специального личного визита. Вышло великолепно: подобсыпавшиеся стены из буро-красного кирпича, столы из гладкого тёмного дерева, разношёрстные стулья, картины из замысловатых кофейных клякс, яркие кружки из разных сервизов и ещё миллион деталей, чтобы рассмотреть которые, надо обязательно вернуться. Получилась такая удачная эклектика: стеснительный средний класс чувствовал себя уютно, будто на собственной даче, хипстеры ликовали от кучи новых фонов для фоточек в инстаграм, люди с достатком намётанным глазом замечали руку высокооплачиваемого дизайнера и благосклонно оставались на чашечку кофе.

Ещё Надежда оттачивала меню, экспериментируя с дозировками и реакций на них своих домашних, друзей и подвернувшихся под руку знакомых. Никаких замороженных сэндвичей и пирожных из чужих пекарен, всё, что продавалось в кофейне, готовилось тут же на компактной кухоньке руками неутомимой Майи Давидовны, грузной, но добродушной женщины, с которой Надя была на одной кулинарной волне.