И больше никаких слов, только нежные поцелуи. Легкие, прерывистые, они постепенно и неспешно переходили в более длинные, глубокие, чувственные. И Катя понимала — это безумие, полнейшая глупость, так нельзя. Да, она все понимала, но не могла отказаться. Здесь и сейчас, не думая, что будет потом где-то там, в Москве, когда все наконец закончится. Она приподнялась, помогая снять с себя джинсы и кофту, сама сняла с мужчины футболку, с наслаждением проводя ладонями по его груди, плечам, рукам.

Видимо, совершая одну глупость, затем вторую, в определенный момент перестаешь считать свои ошибки. Когда зачем-то по самые уши ввязываешься в расследование, накладываешь приворот на инквизитора, прибегаешь к силе смерти, сбегаешь из-под надзора из больницы…

Подумаешь, еще одна глупость. Зато какая приятная. Заставляющая выгибаться, ища новые точки соприкосновения, стать ближе, кричать сильнее, отдаваясь целиком и полностью. Без остатка. Все равно, что случится завтра, кто и что скажет, подумает. Есть здесь и сейчас. И этим моментом нужно наслаждаться, ведь потом может не остаться ничего. Пусть сохранятся хотя бы воспоминания.

Голова ведьмы лежала у инквизитора на груди, Катя выводила пальцем невидимые узоры, Макс перебирал ее волосы.

— Максим?

— Да?

— А еда в этом доме имеется?

— Имеется, но в виде замороженных полуфабрикатов или консервов. Я утром хлопья с молоком ел.

— А я еще ничего не ела, — намекнула женщина.

— Если честно, я не силен в готовке и рассчитывал на тебя, — признался Аверин.

— Вот так всегда. Сначала любовь и романтика, а потом иди готовь ужин, — вздохнула ведьма.

— Я могу сидеть с тобой и развлекать инквизиторскими байками, — предложил Максим.

— Не надо инквизиторскими, — засмеялась женщина. — Лучше о себе что-нибудь расскажи, мне инквизиторского на всю жизнь хватило.

— Я рад, что ты мною интересуешься, — улыбнулся Макс, подтягивая женщину выше, чтобы их лица оказались на одном уровне. — Но я не могу отделаться от мысли, что среди сотрудников Мартынова есть крыса, которая сливает информацию. Я весь день пытаюсь понять, кто это может быть. Твое ведьмовское чутье ничего не подсказывает?

— Я никого из них не знаю, — пожала плечами Катя.

— Так даже лучше, у тебя не сформировалось никакого мнения. Только ощущения. Я тоже их знаю совсем недолго. Давай рассуждать вместе, — предложил младший лейтенант и принялся загибать пальцы. — Брызгалов производит впечатление рубахи-парня с длинным языком. Но это впечатление обманчиво. Вячеслав очень скрытный, цепкий и хитрый. Жуков — палач, он не может нравиться. Тот, кто способен вывернуть нутро, вполне может скрывать нечто темное. Но вряд ли он предаст инквизицию. Морозов занимается ядами и зельями, их незаконным оборотом. Очень скользкий тип, ему, пожалуй, проще всего сговориться с какой-нибудь ведьмой, он многих ловил на нарушениях. Вдруг пошел по пути Володарского и решил рассчитаться с кем-нибудь услугой за услугу? Нилов — безопасник, в том числе занимается и информационной безопасностью. У него есть доступ к архивам и знания, позволяющие копать глубоко.

Все это время Екатерина внимательно разглядывала лицо мужчины, обещая себе больше не называть его мальчишкой. Если сначала она всерьез сомневалась, что из Аверина-младшего может получиться хороший инквизитор, то теперь видела — это в крови. Он решал головоломку не потому, что интересно, а потому, что это важно. Важно докопаться до правды.

— А почему ты ничего не говоришь про самого Мартынова? — поинтересовалась ведьма.

— Отец полностью доверяет Илье. Он тоже инквизитор во втором поколении. Я с ним давно знаком, Илья для меня вне подозрений.

— Ты забываешь об одной детали, — вздохнула Катя. — Та ведьма тоже преодолевает иммунитет инквизиторов. Значит, при такой силе вполне может сначала вытягивать из любого информацию, а потом накладывать забвение. Судя по поднятому кладбищу — ей вполне по плечу. Так что никого нельзя исключать. Даже тебя, кстати, — шутливо ткнула Максима Катя. Разговор давался ей нелегко. Никогда и ни с кем она не обсуждала свои способности и особенности. Только с верховной.

— А отец? — неожиданно задал вопрос Макс. — Может ли сильный и опытный инквизитор попасть под воздействие?

— Может. Если ведьма сильнее и опытнее. — Катя заглянула в глаза мужчине, она поняла без слов, к чему он клонит. — Но я в эту версию не верю.

— Я тебя понял, — улыбнулся Макс. — Пойдем уже есть. Так и быть, посуду помою, если хоть что-нибудь нам приготовишь.

Мартынов расположил двадцать три папки рядом на стульях. На столе такая кипа не помещалась. Дела были те самые, за которые получил свой срок Володарский. По факту их почти в два раза больше, но доказать его непосредственное участие и вину удалось лишь в половине случаев. Вторая партия из тех, которые ему пытались вменить, но не смогли, ожидала своей очереди на тумбе. Все заказано из суда для надежности. Надо отдать должное судебным архивам — нашли быстро по спецзапросу инквизиции.

Его подчиненные просмотрели уже все, но не обнаружили ни одной возможной зацепки. Теперь этим занимался лично Илья, надеясь что-то найти уже замылившимся глазом, пролистывая постранично каждую папку. Глаза устали, голова налилась тяжестью, но мужчина не останавливался. Остальные сотрудники отдела разрабатывали другие версии, даже заграничных ведьм проверяли по мере возможности, а своих, кажется, всех изучили вдоль и поперек.

Пролистывая очередное дело о юной ведьме, которая со злости навела порчу на бросившего ее парня и его новую девушку, что чуть не стоило им обоим жизни, капитан инквизиции ни на что не рассчитывал. Обычное, ничем не примечательное дело. Ведьма сама виновата, им с детства прививают ответственность, а тут в шестнадцать лет волшба на грани запрещенного, да еще с тяжкими телесными. Парень был за рулем старенькой «хонды», его новая подруга на пассажирском, когда их настигла месть обиженной ведьмочки. Ведьмочке за это заблокировали дар, так как кроме этих двоих в машине пострадало еще с десяток людей — участников ДТП. Чудом все живы остались. Яркий пример того, к чему приводят горячность и глупость. Илья, механически и почти не вникая, пролистывал бесконечные листы: приговор, апелляция, кассация. Судя по всему, девчонку защищали и пытались вытянуть до конца.

И тут, почти перед закрытием, в документе неожиданно мелькнула знакомая комбинация СВА-3-6728. Илья глазам своим не поверил, перечитал, судорожно открыл блокнот, где у него был продублирован злополучный учетный номер ведьмы. Точно! Это именно он! Инквизитор вцепился в дело, как в чашу Грааля. СВА-3-6728 — Сафронова Виолетта Александровна! Это имя тоже занес в блокнот и подчеркнул. Первая удача в их деле. Первая! Прав он был, что не стал тратить время на их архив, а сразу запросил материалы суда.

Мартынову дико хотелось раздать всем задания в связи с получением новой информации, да и просто поделиться с коллегами радостью. Но приказ есть приказ.