Ему повезло. Так сказал отец. Но Джейкоб знал, что он не сможет снова полагаться на свое везение. Свою долю везения он израсходовал, и все, что у него осталось, – это напряженная, упорная работа.

И решимость больше не подводить семью. И никогда больше не нести ответственность за ребенка.

Он думал, что брак ему доступен, а в результате он Клару подвел. И тут провал. Он не обращал на нее внимания, как и на Хизер в тот вечер. Правда, разница была: Клара взрослый человек.

Но он ранил ее своим невниманием, и она ушла. Винить ее за это он не мог.

Клара не отпускала руки Джейкоба. Сердце разрывалась от сочувствия и боли за того мальчика-подростка. Мальчик в шестнадцать лет повел себя так, как свойственно его возрасту, пусть и неразумно.

– Джейкоб, ты не виноват, – сказала она.

– Как ты можешь такое говорить? Это полностью моя вина. От начала до конца.

Ужасно, но он прав.

– Ты был ребенком.

– Мне было шестнадцать. Вполне достаточный возраст, чтобы ощущать ответственность. В глазах родителей я не оправдал их доверия.

И себя он так и не простил – это Кларе было ясно. Годами он нес груз своей вины, и это отразилось на всем, что он делал с тех пор.

Даже на его браке с ней.

Клара отняла руку и откинулась на спинку стула. В мозгу словно прокрутилась кинопленка, и она заново просмотрела историю их с Джейкобом отношений. Теперь она смотрела на это другими глазами, и очень многое обрело смысл, чего раньше не было.

Вот где кроется корень его решимости быть успешным ежедневно, в каждый момент. Вот почему он весь отдавался работе, чтобы снова не подвести отца, принести семье славу, деньги и успех и таким образом искупить свою вину перед семьей.

Наконец-то Клара поняла, почему он настолько был против детей. На его попечении был оставлен ребенок, и произошла трагедия.

Полжизни Джейкоб нес в себе эту вину, старался, как только мог, не оказаться неудачником.

Клара успела узнать Джеймса Фостера. Он хороший человек, хороший отец, но… чрезмерно требовательный. Ученый-новатор. Он многого в жизни достиг и ожидал того же от своих детей.

Она могла лишь вообразить, какого рода ожидания вкупе с тяжестью вины вынуждали Джейкоба добиваться собственного успеха.

Клара снова внимательно посмотрела на своего почти бывшего мужа – посмотрела по-новому. Неожиданно мужчина, которого она, как ей представлялось, хорошо знала, оказался абсолютно иным.

И никогда не поняла бы этого, если бы не ко времени начавшийся снегопад, оторвавший их от мира в замке среди шотландских холмов и равнин.

Он – отец ее ребенка. Человек, о котором она всегда думала, что ни дети, ни семья его не интересуют, потому что у него другие приоритеты, то есть успех. Но это была лишь часть правды – она поняла это сейчас.

Он не гонялся за успехом – он убегал от поражения. Потому что Джейкоб Фостер боялся. Страшно боялся не преуспеть. Он напряженно работал, чтобы показать, что он успешен, не подозревая, что ей необходимо совсем другое – чтобы муж был с ней. Вот почему он избегал настоящих семейных отношений – всего того, что Клара сама узнала, когда в ее жизни появилась Айви: что дети, семья и любовь, и все это вместе, помогают легче пережить неудачу и вселяют надежду на то, что после шага назад можно шагнуть вперед.

Джейкоб пропустил четыре года в жизни Айви. Но сможет ли она убедить его, что одна-единственная ошибка подростка не должна разрушить всю его жизнь? Есть ли шанс сделать так, чтобы он не пропустил и следующие годы?

А у нее есть смелость узнать это? Клара не была уверена.

– Все эти годы, – произнесла она, осторожно подбирая слова, – ты винил себя за это?

– Это была моя вина, – опять повторил Джейкоб. – Конечно.

– А Хизер винила тебя? А твой отец? Твоя мать?

– Хизер? По-моему, она не помнит. А мама не хочет об этом говорить, так что я не знаю, что она думает.

Клара считала, что они давно его простили. Но этого недостаточно, если Джейкоб сам не простил себя.

Что касается нежелания Шейлы говорить о несчастье, то Клара могла ее понять. Шейла, разумеется, хотела защитить дочь, стараясь не травмировать ее воспоминаниями, но, отказываясь говорить об этом, она, возможно, и не сознавала, как сильно ранит сына.

– А отец? – Джеймс Фостер обычно отличался справедливостью, но планка успеха у него была очень высока.

– Я. Я уже говорил, он называет тот случай нашим счастливым спасением. Как только Хизер привезли домой из больницы, он заставил меня дать ему обещание никогда в жизни не допускать такого ужасного промаха. И я больше не допустил ничего подобного.

Он прожил свою жизнь, стараясь не оступиться. Что это способно сделать с человеком? И что это сделало с Джейкобом?

– Не допустил, по крайней мере, пока ты от меня не ушла, – добавил он.

Клару словно обдали холодной водой. Он считает их брак своим личным поражением.

– То, что я ушла. это была не только твоя неудача, Джейкоб. Мы были слишком молоды. и мы хотели разные вещи. – Но сейчас она думала о том, как могла бы сложиться у них жизнь, знай она его секрет. Была бы в состоянии донести до него, что постоянное чувство вины приведет его в никуда? Не поздно ли его переубедить?

– Я на самом деле думал, что мы предназначены быть вместе. Только по этой причине я рискнул. Я знал, что не смог бы взвалить на себя заботу о ребенке, но вот позаботиться о тебе я, как мне представлялось, смог бы. Но я ошибался.

У Клары все перевернулось в душе. Она не в силах уйти от него. Она обязана помочь залечить его рану, пусть даже это станет заключительным аккордом в их браке. Но хватит ли у нее смелости показать ему, что есть другая жизнь, жизнь, где ему не нужно будет так опасаться неудач? Жизнь, где есть любовь, и не важно, если что-то пошло не так? Жизнь, где прощение происходит само собой?

А она-то верит, что любовь еще возможна? Не уверена. Но ради Айви она должна узнать.

Одна ночь. Одна ночь, чтобы узнать, решит ли Джейкоб стать частью жизни дочери и простит ли ее за то, что она скрывала от него существование Айви.

Одна ночь, чтобы выяснить, есть ли будущее у их брака.

До того как расчистят снег, ей необходимо это узнать. Узнать наверняка.

Да, ей страшно узнать правду, но ради дочери она пойдет на это.

Спазм в горле мешал говорить, но она все-таки выговорила:

– Пойдем. Я разожгла камин в большой гостиной. Возьмем туда еду и вино – там уютнее. У нас с тобой впереди долгая, долгая ночь.

Джейкоб потер ладонью лицо, глядя на себя в зеркало ванной. Он должен сосредоточиться. Клара ждет его, вероятно, с бокалом вина и праздничным угощением в романтической обстановке у горящего камина. Ясность мысли ему необходима, чтобы не испортить того, что может сейчас произойти.