не думаешь, что я, дежуря сутки, сижу на голодной диете? У меня есть не только пельмени. Вымой руки и будем обедать.

– Вика, ты на меня не сердишься?

– Почему я должна сердиться? Мы с тобой не виделись больше двух месяцев, если не брать в расчёт встречу в роддоме. Но твоё состояние можно понять, – говорила она, разогревая обед. – Это ты меня извини за пощёчину, хотя она и была заслуженной. Еда, возможно, не мужская, но я как-то гостей не ждала. Ешь!

– А ты неплохо готовишь.

– Я готовлю, если и не очень вкусно, то экономно. Всего из одной куриной грудки на выходе суп, салат и начинка для блинов.

– Как это?

– Элементарно! Зачем тебе это нужно? Если нравится – ешь, а нет – не издевайся.

– Не сердись. Я блины с мясной начинкой лет десять не ел. В доме отца готовят блины на масленицу с икрой или красной рыбой, но я там редкий гость.

– У богатых свои причуды. Бери их руками, так вкуснее. У меня кофе только растворимый, но на мой вкус нормальный. Поел? Теперь скажи честно: зачем приехал? С какой целью?

– Вика, я скучаю без тебя, думаю о тебе, хочу быть с тобой. Между нами теперь ничего не стоит. Я скоро получу развод. Давай жить дружно.

– Назаров, я для тебя прочитанная книга, пусть и через страницу. Может тебе начать «читать» новый роман?

– А если я хочу перечитать старый заново, более вдумчиво? Вдруг я пропустил самое интересное? Чёрт возьми! – выругался он, неаккуратно взяв чашку и пролив на себя кофе.

– Снимай рубашку, безрукий, и брюки.

– У тебя в квартире не Ташкент, чтобы ходить в трусах.

– А кто тебе это ещё позволит? Иди за мной. На антресоли пакет. Илья, я сказала пакет, а не сумка. Доставай его. Когда я въезжала в эту квартиру, мне помогал Санька, сын приятеля отца. Тётя Рая дала ему одежду для уборки. Саша велел выбросить, но я решила оставить. Мало ли какой мужичок забредёт, а я его и приодену, – улыбалась Вика, глядя на Илью, доставая спортивные брюки и футболку. – Держи. Переодевайся и неси всё в ванную.

– Как я выгляжу? – Илья протянул Вике рубашку и брюки.

– Размер великоват, но за неимением другого, выбора нет, – улыбнулась Вика. – Закати штанины, чтобы не наступить. Рыжий конь, получается выше и шире тебя, а на вид не скажешь.

– Кто такой конь и почему рыжий?

– Конём я называла друга детства, и он в жизни рыжий, как в мультфильме, – Вика внимательно посмотрела на Илью. – А ведь ты это сделал умышлено. Стоило тебя отправить домой в мокрых штанах, но мне этого делать не хочется. Значит, ты хочешь жить со мной дружно? Тогда, послушай меня всего один раз и сделай сам выводы. Это не ультиматум, а информация к размышлению: если ты передумаешь с разводом – я пойму, но отношения закончатся. И ещё: у меня есть друзья. Их всего двое, но я дорожу этой дружбой. Если они тебя чем-то не устроят – твоя проблема. Я буду с ними встречаться, как прежде, хотя мы это можем делать и вдвоём. Что касается твоих друзей. Я готова с ними познакомиться и даже, по возможности, дружить, но только тогда, когда ты получишь развод. Пойми меня правильно: наши отношения могут быстро закончиться, если мы будем лгать друг другу или не доверять.

– Ты думаешь, тебя посчитают причиной моего развода? Это же не так!

– Кому это интересно? Все будут говорить, что ты нашёл меня в роддоме, куда привезли твою жену. Так сказать, роман с мужем пациентки. Или ты будешь убеждать, что знал меня раньше? Мои друзья о тебе знают, и не думаю, что застав тебя в моей квартире, будут сильно удивлены.

– И что ты им обо мне рассказала?

– Всё, но без постельных подробностей. Они люди взрослые. Ирина живёт с мамой, поэтому приходит ко мне, а у Саньки под задницей машина – он приезжает с девушкой. Это бывает раз-два в месяц и всегда после звонка. Что скажешь?

– Я не вижу проблем и обязательно познакомлюсь с твоими друзьями в ближайшее время, познакомлю тебя со своею младшей сестрой. Вика, а чей инструмент?

– Мой. Мама летом привезла эту ручную кладь из Питера, чтобы дома не пылилась. Синтезатору больше десяти лет, а он как новый. Если умеешь – не стесняйся!

Выходной они провели вместе, а в понедельник, уходя на работу, Виктория разбудила Илью.

– Завтрак на столе, рубашка и брюки на стуле – поднимайся. Будешь уходить, захлопни дверь и реши сам, нужен ли тебе ключ. Он на крючке в прихожей, – коснувшись его щеки своими губами, Вика пошла к выходу.

Первого января Илья встретил Викторию у входа в роддом.

– С Новым годом! Как прошло дежурство? – целуя её в щёку, спросил он.

– В два десять родилась девочка. Ночь прошла спокойно. Я видела пропущенные звонки от тебя, но не стала перезванивать среди ночи. Ты чего так рано?

–Я с шести утра на ногах. Садись в машину, не мёрзни. Новый год встретил с родителями, чего не делал лет пять и чего они от меня не ждали. Ты будешь отсыпаться или праздновать? Какие планы?

– А какие будут предложения? Вообще Новый год семейный праздник. Я всегда его встречала в кругу семьи.

– Поедем ко мне. Встретим праздник по-семейному. Наталья Петровна приготовила вчера замечательный ужин.

– Кто такая Наталья Петровна?

– Моя помощница по хозяйству. Она третий год работает.

– Ты, Илья, не обижайся, но в твою квартиру я не поеду. Если настроен на праздник – устроим его на моей территории.

– Я предполагал, что ты откажешься. Вообще, у меня жить удобнее. Наталья Петровна приходит три раза в неделю, готовит, убирает, и тебе не пришлось бы думать, чем меня накормить.

– Ты намерен перебраться ко мне с вещами? – улыбнулась Вика. – Как-то я не рассчитывала на столь быстрое сожительство. Ты всегда такой, как бы это мягче сказать, напористый?

– Не сожительство, а совместное проживание. Ты хочешь мне в чём-то возразить или в корне не согласна с таким решением? Давай просто попробуем. Мне за три дня, жизнь в твоей квартире понравилась.

– Не знаю. Я жила в семье, чуть больше года одна, а вот совместно с молодым мужчиной не доводилось. Поэтому, если ты будешь создавать мне определённые неудобства – вернёшься к себе и Наталье Петровне. И смотри уже на дорогу, сожитель. Мне ещё нужно думать, чем тебя кормить в обед.

– Не думай. Я со своими продуктами.