силуэтом не осталось сил. А корабль – довольно крупный, трехтрубный, дымный, скользил вдоль берега. Казалось бесшумно, но нет, когда стих грохот отдаленного разрыва снаряда, с морского простора донесся гул.

— «Ленин», эсминец, – пояснил возникший за спинами посыльных Василек. – Не новый, но еще повоюет[3]. Смогли воскресить, молодцы, – корабль с одним двигателем на ремонте стоял. Пить будете?

У старшего лейтенанта оказались аж четыре бутылки минеральной воды. Янис медленно, блаженствуя, глотал пузырящуюся жидкость.

— А где наш Пахомов? – спросил, отдуваясь, Серега.

— В свой взвод ушел. Расформировывается группа спецсвязи. Меня отзывают, да и основные задачи мы выполнили, – объяснил Василек.

— Вот те раз… работали, работали и не нужны, – вздохнул москвич.

— Почему не нужны. Нужны. Просто в других местах теперь нужнее, – объяснил старший лейтенант. — Я и так здесь все лимиты времени выбрал. Пора к основному месту службы. Так что отдохнем, переночуем и вперед. Хотя надо бы одно сверхплановое, но немаловажное мероприятие по обеспечению группы провести.

— Пожрать бы, товарищ командир, – намекнул Стеценко.

— Вот как раз совместим, – обнадежил Василек. – У меня есть записка на склад военторга, они там по военному времени круглосуточно работают, потрачу скопившиеся командировочные. Заодно тебе, Серый, обувь подберем.

— О, это было бы к месту, – обрадовался москвич. — Только у меня же свои деньги есть.

— Я на тебя выписал «наградные-поощрительные» за бдительность, должно хватить, – улыбнулся старший лейтенант. – Подъем, группа.

Склад едва нашли. Целый лабиринт старых строений у канала, проезды узкие, темнотища, да еще догорало недалеко что-то, масляным чадом заволакивало. Наконец «Линда-2» свернула к подремонтированному длинному зданию, здесь у дверей и пандуса красовались новые таблички-вывески.

— Оно – «Склад №2», – сообщил зоркий Серый, светя прямо с кузова окончательно севшим командирским фонариком. – Только, похоже, нет здесь никого.

— Там они, только заперлись по соображениям безопасности, – заверил Василек. – Хотя часовой снаружи должен быть. Сняли охрану, что ли? Ян, бери вещмешки, нам тара нужна.

Янис перепрыгнул с борта на пандус, остальные обходили, поднимались по ступенькам, Стеценко пошел обстукивать-проверять задние скаты.

— Ну, что там? – спросил Василек.

— Открыто! – оббитая металлом дверь поддалась – внутри горел свет, пахло хорошим чаем и керосином. Янис шагнул через порог, удивился, услышав хныканье. В следующий миг споткнулся, одновременно в висок ткнулось что-то твердое…

— Молчи! – шепнули в ухо.

— Э… – возмутился Янис, глядя под ноги…

…С какой стати красноармеец в дверях разлегся, прямо на проходе? Так же…

…Виску стало больнее – Янис скосил глаза – рядом скалилась искаженная мужская рожа, ух, как усы встопорщились. А в голову товарища Выру-лопуха ствол пистолета безжалостно вдавливается…

…Сзади входили спецсвязисты, а Янис все пытался сообразить. И дело не в том, что медленно догадаться получалось, просто мозг отказывался признавать очевидное и решение принимать. Стоял Выру, сжимал в опущенной руке вещмешок и не знал, что делать…

Кроме усача, пытавшегося Янису череп стволом продавить, на складе было еще четыре человека. Представительный немолодой мужчина целился из винтовки в упор, едва не касаясь штыком груди Яниса. Левее замер парень – лицо перепуганное, наверное, как и у самого Яниса, в руке нацеленный револьвер, в другой ломик. За канцелярским столом, заваленным коробками и пакетами, сидел господин в фуражке, прищурившись одним глазом, наставлял пистолет. Рядом с ним стояла на коленях женщина в красноармейской гимнастерке, всхлипывала и двумя руками стягивала разодранный ворот.

— И офицер? Очень хорошо, – с акцентом процедил сидящий. – Руки вверх!

— Товарищи, да вы что?! У нас все документы в порядке! – заверил Василек, чрезвычайно суетливо, с полнейшей готовностью, вскидывая руки.

Командир группы оказался так неловок, что задел Яниса – того качнуло вперед, одновременно рвануло за руку…

…Запнувшись о лежащее тело и падая на четвереньки, Янис вообще не понял, как и что получилось. Похоже, удар ноги старшего лейтенанта вырвал из руки Выру-тупицы вещмешок – тот врезался в лицо человеку с винтовкой. Одновременно, Василек очень мягко и коротко ударил в переносицу близкого усача с пистолетом.

…Что-то выстрелило, кто-то прыгнул. Коленопреклоненный и ошеломленный Янис поднял взгляд, увидел торчащую над ним винтовку. Машинально ухватившись за цевье, подальше от штыка, попытался отвернуть оружие подальше от себя. Державший винтовку человек, уже обернувшийся, было назад, к столу, спохватился, дернул оружие, вновь разворачивая в грудь противника. Сейчас стрельнет! Янис крепче рванул винтовку, качнул туда-обратно, снова рванул, едва не ткнув себя в предплечье граненым жалом штыка. Задерганный враг выпустил трехлинейку и Выру-средний с большого перепугу немедля двинул его прикладом по голове. Удар вышел плоским, глупым и невоенным, зато от души. Мужчину снесло к прилавку, припоздавшая сбитая шляпа плавно порхнула следом…

Все это произошло так быстро, что Янис ничего толком не осознал, да тут еще и рев над ухом оглушил.

— Стоять, мать вашу… стрелять буду, на… – Серый орал так, что звенели банки и бутылки в ящиках, и при этом целился из своего грозного «росса», кажется, разом во всех присутствующих.

Собственно, все и так уже стояли-сидели-лежали, только усач, едва не продавивший Янису висок, пошатываясь, и капая кровью из сломанного носа, рванул вглубь помещения – туда, где за дверью темнели стеллажи склада.

— Стоять! – взревел бывший уполномоченный, но беглец не обернулся, лишь на ходу начал выставлять назад пистолет…

Хлопнуло… на сером пиджаке бегущего между лопаток появилась отчетливая дырочка, он с грохотом рухнул вперед и замер. Со стеллажа упала коробка с нитками, катушки, постукивая, раскатились…

Во входную дверь ввалился Стеценко с винтовкой наизготовку, что-то закричал, но его не было слышно – визжала военторговская продавщица. Прямо так глубинно визжала, что Яниса даже затошнило. А может, и не от визга затошнило.

***

Продавщицу успокаивал, отпаивал водой Серега – у него неплохо получалось. А у Яниса ничего особо не получалось, топтался, попытался найти слетевшую пилотку, слегка пришел в себя, помог старшему лейтенанту перевернуть и связать раненых пленных – у одного из ночных налетчиков – того, что торчал с ломиком и револьвером – было ранение в грудь, второй пока не очнулся от геройского удара прикладом. Остальные гости склада были мертвы. В сторону стола, за которым сидел главарь бандитов, Янис старался не смотреть. Человек замер, откинувшись к стене, лицо удивленное, под подбородком торчала рукоять ножа. Очень даже знакомая рукоять – Янис этим