– Шеф, вы меня слушаете?

– Да, в чем дело?

– Извините, что беспокою вас, но никто не знает, где вы.

– Мне пришлось ненадолго заскочить домой, только и всего. Что ты хочешь?

– Просто подумал, что вы захотите знать. Я отследил тех, кто нанимал эти фургоны. Одной была шестидесятилетняя женщина, отвозившая какие-то вещи в церковь, викарий это подтвердил.

Господь Бог – это алиби. И неплохое.

– А остальные?

– Тип пятидесяти девяти лет, но я думаю, его можно вычеркнуть.

– Это еще почему? У него была веская причина находиться там?

– Нет, но, во-первых, в нем около восемнадцати стоунов[31], и без домкрата он со стула не встанет, блин, а во-вторых, он просто мерзкий слизняк. Прошу прощения, этот тип дохлый от шеи и выше. Господи, в конце концов мне захотелось просто плюнуть на него…

– Это еще не означает, Куинн, что он невиновен, и ты знаешь это не хуже меня.

– Честное слово, шеф, да он должен быть долбаным Бенедиктом Камбербэтчем[32], чтобы так хорошо притворяться.

Я вздыхаю. Куинн тот еще лентяй, но чутье у него хорошее. Причем порой это получается независимо от него самого.

– Ладно, но не теряй его из вида. Глупость – это не аргумент защиты. Как и занудство.

Алекс оглядывается на меня, и я улыбаюсь. Обыкновенная рутина. Причин для беспокойства нет. Но разве она сама не говорит мне то же самое?

Я возвращаюсь к Куинну.

– А нет ничего нового… ну, ты понимаешь, в Интернете?

До Куинна вдруг доходит, что я не один. И не могу высказать все открытым текстом.

– А, понятно. Ничего. Бакстер прочесывает форумы всяких трансов, но пока что ничего интересного. Хотя вы не поверите, сколько яда и желчи выплескивают эти подонки. Я только одним глазком взглянул, но боже милосердный!.. Бакстер говорит, что ему еще никогда в жизни не хотелось так сильно принять горячий душ.

В свое время я был на однодневных курсах «Защита детей от влияния Интернета». Честь и хвала тем, кто этим занимается, но лично я потом целую неделю чувствовал себя грязным. Я даже не мог смотреть на фотографии своего собственного сына без того, чтобы видеть наложенные на него лица других детей, тела других детей.

Но я гоню прочь эти мысли. Особенно сейчас. Просто впустить их в сознание будет равносильно предательству, проклятию, наложенному на еще не родившегося ребенка.

Отключаюсь и поворачиваюсь к Алекс. Та откидывается назад и берет мою руку.

– Все хорошо, – нежно говорю я. – Давай просто вернемся домой.

* * *

* * *

Адам Фаули

3 апреля 2018 года

14:45

Я обещал Чаллоу поговорить с Харрисоном. И я с ним поговорю. Просто не сейчас. Сначала мне нужно кое с кем повидаться.

Я останавливаюсь перед солидным зданием из кирпича и камня в нескольких милях от Эбингдона. Просторные поля, высокая живая изгородь и вдалеке цепочка деревьев, отмечающих реку. Сколько я работал с Аластером Осборном, он всегда мечтал на пенсии перебраться в деревню, и когда я в последний раз приезжал сюда, в самом разгаре были работы по проекту «Ограда из штакетника». Вьющиеся розы, ухоженные газоны и тому подобное. Сейчас это место выглядит так, словно его стали любить меньше, но опять же трудно заставить выглядеть замечательно что бы то ни было в хмурый апрельский день, даже если у тебя много свободного времени.

Я позвонил заранее, поэтому Осборн знал о моем приезде, и тем не менее, когда он открыл дверь, вид у него все равно был потрепанный. В одной руке кружка чая, через плечо перекинуто полотенце.

– Адам, – рассеянно говорит он, словно он меня ждал, и все же мое появление застало его врасплох. – Рад тебя видеть.