Аманда искоса бросила на него быстрый взгляд, понимая, что первый раз в жизни почувствовала что-то подобное по отношению к мужчине. Стоя так близко к нему, она едва могла дышать, совсем потеряла покой. Возможно, он пригласит ее поужинать завтра вечером.

Но де Уоренн хранил молчание, и Аманда отвернулась. Теперь она тоже наблюдала за отражениями звезд, танцующими на волнах. Далеко впереди, насколько только мог увидеть человеческий глаз, простиралась сияющая черная гладь моря. Оно казалось безграничным, огромным, могущественным.

А еще море было расслабляющим, комфортным… Вернее, таковым его делало присутствие де Уоренна. Аманда была вне себя от волнения, осознавая, что его огромная сильная фигура оказалась совсем рядом, а ее собственное тело предательски трепещет. И все-таки более важным было ощущение того, что здесь, стоя так близко к этому человеку, она защищена и надежно укрыта от всех невзгод.

Лицо Аманды озарила слабая улыбка. Ей не нужно было спрашивать де Уоренна, она абсолютно точно знала: он наслаждается красотой и спокойствием этого момента, и, если честно, она тоже. Но, если уж говорить совсем по правде, больше всего Аманда наслаждалась тем, что была рядом с капитаном — с ним вместе.

Еще несколько восхитительных минут прошло в установившейся между ними, такой странной и неожиданно красноречивой тишине. Наконец Аманда нарушила молчание:

— Ночь просто восхитительна, не так ли?

Капитан посмотрел на нее:

— Да, вы правы.

Перехватив его пристальный взгляд, Аманда ощутила трепет в груди и в смущении отвернулась, вновь вернувшись к созерцанию бесконечной глади сверкающей воды. Отец действительно ушел, но, несмотря на это, ночь и в самом деле казалась чудесной. Наверное, Аманда должна была чувствовать себя предательницей, но она знала: отец хотел бы, чтобы она наслаждалась этой ночью.

И вдруг ее желудок совсем неромантично заурчал.

Де Уоренн улыбнулся, а Аманда покраснела:

— Благовоспитанные леди так себя не ведут, не правда ли?

— Вы ведь уже не раз говорили мне, что вас не интересует, как ведут себя леди.

Аманда подумала о той достойной самой знатной леди ночной рубашке, которая теперь лежала в ее мешке.

— Мне действительно все равно, что я — не леди, — ответила она, в глубине души понимая, что говорит неправду. Чтобы сменить тему беседы, Аманда быстро добавила: — Если вы и в самом деле хотели поужинать со мной, я нарушила ваши планы.

Бровь де Уоренна удивленно поднялась.

— В сущности, вы ничего не нарушили, к тому же приглашение по-прежнему в силе.

Аманда повернулась к нему:

— Что вы имеете в виду?

Его цепкий взгляд скользил по ее лицу, задерживаясь на каждой черточке.

— Я еще не ужинал. Надеялся, что вы проснетесь и составите мне компанию.

Нет, все-таки де Уоренн передумал относительно нее, и Аманда поняла это: он все же решил пригласить ее в свою постель. Странно, Аманда должна была бы испугаться, но она не чувствовала страха. Скорее сильно нервничала и ощущала приятное возбуждение. Что ж, теперь она была готова заплатить за длительную поездку.

Аманда медленно подняла взгляд на де Уоренна, напряженно думая о том, что вот-вот должно произойти, и понимая, что хочет оказаться в его постели. Теперь ей оставалось только молиться, чтобы не выставить себя на посмешище в столь интимный момент. Впрочем, она была сообразительна и надеялась догадаться, что нужно делать, как только де Уоренн соберется овладеть ею.

— Я должен распорядиться, чтобы нам подали ужин. Прошу меня извинить. — И он зашагал прочь.

Аманда глубоко вздохнула, вцепившись в ограду палубы, но не смогла унять стремительно колотящееся сердце. И в этот момент она неожиданно поняла, что такое влечение — о да…

— Мисс Кэрр. — Капитан жестом позвал ее с порога своей каюты, на его лице мелькнула улыбка.

Аманда пошла вперед, в волнении покусывая губу. Даже при том, что де Уоренн был одет по-домашнему, без лишних формальностей — в льняную рубашку, светлые бриджи и высокие сапоги, — ей хотелось бы быть облаченной в красивое платье, которого у нее, кстати, никогда не было.

А потом Аманда увидела стол. Его освещали высокие, цвета слоновой кости свечи, вставленные в золотые подсвечники. На столе была расстелена белая скатерть, на которой красовались льняные салфетки, серебряные столовые приборы, хрустальные бокалы и тарелки с позолоченными краями и красивой красной, синей и золотой эмалью. Бутылка вина покоилась на серебряной подставке рядом с серебряными блюдами, полными дымящейся еды. Аманда, никогда прежде не видевшая такой роскоши, в изумлении застыла на месте.

— Прошу вас, пожалуйста. — Де Уоренн прошел мимо нее, отодвинул от стола обитый темно-красным бархатом стул.

— Мы что, действительно будем есть? — в волнении выдохнула Аманда, спрашивая себя, не сон ли это.

— Да, я ведь пригласил вас поужинать.

Бедняжка не могла оторвать взгляд от изысканной сервировки. Она никогда не видела подобного стола — да за ним впору ужинать самой королеве, а не дочери пирата!

— Мисс Кэрр?

Аманда словно сквозь пелену слышала голос де Уоренна, постепенно осознавая, что ошибалась. Он никогда бы не приказал накрыть такой роскошный стол, если бы просто хотел затащить ее в постель. Она взглянула на капитана — ошеломленная, сбитая с толку, смущенная. Он по-прежнему придерживал для нее стул.

Аманда осторожно прошла вперед. Однажды ее отец отодвинул стул для своей любовницы: они пошатывались, будучи в изрядном подпитии, и дико хохотали над нелепым, как им казалось, жестом, передразнивая атмосферу дворянских приемов. Потом отец разом прекратил громкую забаву, усадив женщину к себе на колени вместо стула и зарывшись в самую глубину ее лифа.

Аманда во все глаза смотрела на де Уоренна. Неужели можно быть таким добрым, таким щедрым, таким красивым? Капитан поклялся, что он — джентльмен и питает лишь самые благородные намерения, и она начинала верить в это. Столь богатый аристократ не стал бы так стараться, чтобы обольстить кого-то вроде нее.

— Пожалуйста, садитесь, — мягко пригласил он.

— Так вы не пытаетесь меня соблазнить? — выпалила Аманда.

— Нет, не пытаюсь. — Его взгляд вновь задержался на ее лице.

— Почему? — Даже в тусклом отблеске свечей Аманда увидела, как де Уоренн зарделся. — Почему вы не хотите соблазнить меня?

И она упрямо тряхнула головой:

— Почему вы делаете все это? Почему хотите ужинать со мной? Я — не какой-нибудь там герцог или адмирал! Я — не красивая и не элегантная. Так почему?

Де Уоренн какое-то время хранил молчание, все так же пристально глядя ей в глаза. Потом, наконец, вымолвил:

— Гораздо приятнее ужинать в компании, чем одному. К тому же мне хочется узнать кое-что о вашей жизни.