Во Франции главным агентом влияния папы был странствующий проповедник Фульк из Нейи, который давно уже искал возможности поднять христиан на поход за Христову веру. Он славился своим бесстрашием перед лицом владык, как, например, когда он велел королю Ричарду расстаться с его гордостью, алчностью и сладострастием[22]. По просьбе папы Фульк проехал по стране, убеждая народ последовать за сеньорами на святую войну. В Германии проповеди аббата Мартина Пэрисского оказывали почти такое же зажигательное действие, хотя тамошние дворяне слишком глубоко были поглощены междоусобицей, чтобы обращать на него внимание. Но ни Фульку, ни Мартину не удалось пробудить тот же энтузиазм, какой вызывали проповедники Первого похода. Набор добровольцев проходил более организованно и в основном ограничивался принявшими крест баронами и их людьми, и многими из этих баронов двигало не столько благочестие, сколько желание приобрести новые земли подальше от дисциплинарных мер короля Филиппа II Августа. Общепризнанным вождем движения считался Тибо Шампанский. К нему присоединились Балдуин IX, граф Эно и Фландрии, и его брат Генрих; Людовик, граф Блуа, Готфрид III дю Перш и Симон IV де Монфор и их братья Ангерран де Бов, Рено де Дампьер и Жоффруа де Виллардуэн, а также множество сеньоров попроще из Северной Франции и Нидерландов. Епископ Отенский объявил, что отправится с группой рыцарей из Оверни. В Рейнланде епископ Хальберштадтский и граф фон Катценельнбоген принесли обеты крестоносцев вместе со многими своими соседями. Их примеру вскоре последовали различные магнаты Северной Италии во главе с Бонифацием, маркизом Монферратским, чье участие вызвало у папы Иннокентия первые дурные опасения насчет исхода всего мероприятия, ибо властители Монферрата были верными друзьями и союзниками Гогенштауфенов[23].

Организация похода — дело небыстрое. Во-первых, требовалось найти корабли, которые доставили бы его на Восток, поскольку с упадком Византии сухопутные пути через Балканы и Анатолию уже были недоступны. Но никто из крестоносцев не располагал большим флотом, за исключением графа Фландрского, но фламандский флот уплыл в Палестину самостоятельно под командованием Жана Нельского. Затем встал вопрос общей стратегии. Ричард Львиное Сердце, покидая Палестину, высказал свое мнение, что самым уязвимым местом в сарацинской империи был Египет. В конце концов было решено, что целью крестоносцев должен стать Египет. 1200 год они провели в различных переговорах, пока папа Иннокентий пытался получить над походом хоть какой-то контроль. В марте 1201 года Тибо Шампанский внезапно умер, и крестоносцы выбрали своим предводителем Бонифация Монферратского. Это был естественный выбор. Дом Монферрат имел всем известные связи с Востоком. Отец Бонифация Вильгельм умер бароном в Палестине. Что касается его братьев, то Вильгельм был мужем Сибиллы Иерусалимской и отцом короля-ребенка Балдуина V; Ренье был женат на дочери императора Мануила и погиб в Константинополе, а Конрад был спасителем Тира, правителем Святой земли и отцом ее нынешней наследницы. Однако назначение командующим похода вывело Бонифация из-под влияния папы Иннокентия. Бонифаций прибыл во Францию в августе 1201 года и встретился со своими главными соратниками в Суассоне, где они подтвердили его руководящее положение. Оттуда он отправился в Германию, чтобы провести зимние месяцы со старым другом Филиппом Швабским.

Самого Филиппа Швабского интересовали восточные дела, но больше византийские, чем сирийские. Он всецело разделял неприязнь, которую его династия питала к византийским императорам. Он рассчитывал вскоре стать императором Запада и желал выполнить всю программу, задуманную его братом Генрихом. Более того, у него были личные связи с Византией. Когда Генрих VI завоевал Сицилию, среди его узников оказалась молодая вдова обездоленного наследного принца Сицилии Рожера — Ирина Ангелина, дочь императора Исаака Ангела; и он отдал ее в жены Филиппу. Это был брак по любви, и через свою любовь к Ирине Филипп вовлекся в династические споры Ангелов.

Через несколько месяцев после женитьбы Филиппа его тесть Исаак Ангел лишился трона. Пребывание у власти не сделало из Исаака способного правителя. У него были продажные и неуправляемые чиновники, и сам он разбазаривал средства куда расточительнее, чем могла позволить его обедневшая империя. Половину Балканского полуострова у него отняло энергичное и грозное валашско-болгарское царство. Тюрки до смерти Кылыч-Арслана II в 1192 году пядь за пядью отрывали от Византии Анатолию, отрезая ее от южного побережья и Сирии. Все новые торговые концессии продавались итальянцам за наличные деньги. Пышное и безвкусное великолепие свадьбы императора с венгерской принцессой Маргаритой привело в ярость его подданных, изнемогающих под бременем чрезмерных поборов. Собственные его родственники начали отказываться от него, и в 1195 году его брат Алексей произвел успешный дворцовый переворот. Исаака ослепили и бросили в тюрьму вместе с его сыном, младшим Алексеем. Новый император Алексей III оказался немногим способнее своего брата. Он проявил некоторую дипломатическую активность, добиваясь дружбы папы за счет предложений договориться о церковной унии — дружбы, которая могла бы уберечь его от посягательств Генриха VI, а с помощью интриг ему удалось не дать сельджукским властителям сплотиться. Но домашние дела он предоставил своей жене Ефросинье, столь же расточительной и пригревшей столь же продажных слуг, как и ее свергнутый деверь.

В конце 1201 года молодой Алексей, сын Исаака, сбежал из своей тюрьмы в Константинополе и добрался до своей сестры в Германии. Филипп радушно принял его и представил Бонифацию Монферратскому. Они втроем устроили совет. Алексей желал получить трон своего отца. Филипп был готов ему помочь, чтобы сделать Восточную империю должником Западной. У Бонифация в распоряжении была армия крестоносцев. Не будет ли полезным для крестового похода, если он немного задержится, чтобы посадить на константинопольский престол дружественного правителя?[24]

Между тем крестоносцы искали транспорт для путешествия по морю. В начале 1201 года, еще при жизни графа Шампанского, они вступили в переговоры с Венецией и послали Жоффруа Виллардуэна договариваться об условиях. В апреле Жоффруа и венецианцы ударили по рукам. В обмен на 85 тысяч кёльнских серебряных марок Венеция согласилась к 28 июня 1202 года предоставить крестовому походу транспортные корабли и годовые припасы на 4500 рыцарей с лошадьми, 9 тысяч оруженосцев и 20 тысяч пеших солдат. Вдобавок республика обязалась предоставить 50 галер для сопровождения похода на условии, что Венеция получит половину всех его завоеваний. Как только стороны обо всем уговорились, крестоносцев созвали для сбора в Венецию, чтобы плыть в Египет[25].