— Нет, красавица, в моих родных краях показывать лицо посторонним не принято.

Инги хмыкнула.

— Удобный обычай.

— Позволь, я продолжу. В ближайшем будущем я направляюсь на юг, в Проклятые земли, что лежат за Горами Забвения к западу от Хурриды. Ты знаешь, что это такое?

— Голые пустоши, кишащие магхарами?

— Невежественная чепуха. Проклятые земли — это последние остатки древней империи Махд-Шагош. Ее искореженные магией окраины. Там среди развалин я собираюсь кое-что поискать.

— Ну и ищи, а я при чем?

— А ты отправишься со мной.

— С тобой?! Ха! Зачем?

— Поможешь мне в поисках. Ведь ты соххоггоя, а значит, сродни древней магии, которая пронизывает… Впрочем, долго объяснять. Как-нибудь по дороге я тебе расскажу подробнее.

Инги насмешливо раскланялась.

— Увы, маг, твое заманчивое предложение меня не интересует. Я не соххоггоя, и я никуда не поеду. У меня завтра вступительный экзамен в Военную академию. До свидания.

Джинган встал.

— Ты не поняла. Это было не предложение. Я просто ввожу тебя в курс дела.

Инги сделала шаг вперед. Маг загородил выход.

— Прочь с дороги, косоглазый!

— И не подумаю.

Инги ухмыльнулась. Она давно уже мечтала испытать свои новые умения Мангхел-Сёрк в настоящей, а не учебной битве. Прежде чем маг успеет моргнуть, ее меч будет торчать у него из спины. Но убить мага — невелика заслуга. Гораздо лучше было бы пленить его. Вот это будет подвиг, достойный Асенара! Когда она притащит этого тайдуанца Торду, слава об этом деянии разлетится широко — и возможно, дойдет до Аскеля…

Между тем Глаз Демона так и стоял, опустив руки. Инги отвлеклась от сладких мечтаний и слегка насторожилась. Что-то у мага слишком самоуверенный вид…

— Рассчитываешь на свои чары? — с вызовом спросила она. — Они не очень-то помогли тебе в Вагаровых горах! Или хочешь сразиться со мной обычным оружием?

— Это было бы интересно, — спокойно кивнул маг. — Без магии, как обычные бойцы в поединке, — мы это еще испробуем. Давно хотел убедиться, правда ли соххоггои такие непревзойденные бойцы, как о них рассказывали. Но не в этот раз…

Краем глаза Инги уловила легкое движение сзади и стремительно развернулась — только для того, чтобы увидеть, как ей в глаза летит какой-то белый сгусток. Нечеловечески быстрым движением она успела отклониться и выставить перед собой меч, но сгусток на лету развернулся в сеть и через миг облепил ее. Там, где клейкие нити коснулись кожи, та сразу онемела. В глазах у Инги помутилось, губы превратились в двух дохлых моллюсков. Руки и ноги отказали ей. Ледяные нити проникли под кожу, в кровь, и мгновенно выморозили ее изнутри. Инги замертво упала на пол, так и не успев понять, что ее сразило.

А существо, не имеющее никакого отношения к человеческому роду, быстро и ловко завернуло ее в кокон, после чего уменьшилось, сложило и прижало к бокам сегменты конечностей — и снова стало маленькой пожилой вдовой, закутанной в черные покрывала. То, что Инги принимала за старушечье лицо, было просто маскирующим наростом на темени. Настоящее лицо — если можно было его так назвать — находилось ниже. Туда и смотрел Джинган. В отличие от беспечной Инги, он сам ни на миг не выпускал из виду опасную союзницу.

— Отличная работа! Девчонка не ждала с твоей стороны никаких фокусов.

— Она чуть не увернулась, — проворчала «старуха». — И у нее был меч…

Под ее шалью проворно двигались сегменты, выпрядая новый запас паутины взамен истраченной, а под горлом, сейчас не укрытым тканью, зияла мохнатая паучья пасть.

— Какая шустрая! — бормотала она. — Впервые встречаю такую необычную пищу…

— Приди с ней вагар, тебе пришлось бы поработать по-настоящему, — укоризненно сказал маг. — А кроме того, девчонка — не пища. Ты помнишь о нашем уговоре?

— Но я голодна! Слушай, Алчущий, так дело не пойдет! Ты не предупредил меня, что пища будет такой быстрой и вооруженной, а теперь еще и хочешь забрать ее? Я не ловлю, чтобы потом отпускать!

— Да все я про тебя знаю, — раздраженно сказал Джинган. — Знаю, что ты магхар с южных Проклятых земель. Что живешь тут много лет под личиной старой пряхи, а сама шпионишь для Алчущих, заманивая и убивая по их приказу…

— И ничего от вас взамен не получаю, кроме пищи, — а ты и ее хочешь отнять!

— Потише, паучиха! — угрожающе сказал маг. — И как ты прожила тут столько лет, если до сих пор не научилась сдерживать свой голод?

Женщина-магхар вдруг распахнула свои черные одеяния, расправила прижатые к бокам конечности и заняла всю комнату — от пола до потолка. Всякое подобие человека было утрачено, остался только отвратительный монстр.

— Намекаешь, что выдашь меня властям? — раздалось шипение откуда-то сверху.

Джинган отступил, поднимая руки.

— Ну, старушка, успокойся! Что ты расшумелась? Мы еще не раз пригодимся друг другу. Считай меня своим должником. А я постараюсь поскорее подвести тебе хорошую пищу…

Существо, недовольно шипя, вновь приняло подобие человеческого облика. Джинган мысленно перевел дух. Он наклонился к Инги и принялся засовывать ее в загодя припасенный мешок, стараясь не касаться голыми руками клейких нитей.

— Еще вопросик, — обернулся он в дверях. — Ты ее не кусала, надеюсь?

— Если бы я ее куснула, она была бы сейчас вкусным мясным желе в тонкой кожице. Она просто парализована. Когда паутина высохнет, просто разрежь ее — и через пару дней девчонка очнется. Может быть, — мстительно добавила старуха. — А если хочешь ее куда-нибудь отвезти, так вези нераспечатанной — в коконе она пробудет свеженькой еще месяца два…

Джинган хмыкнул, взвалил мешок на плечо и вышел.

Старуха, сгорбившись, стояла посреди комнаты и слушала, как он бормочет под нос проклятия узкой, крутой лестнице. Дождавшись, когда хлопнула дверь, она подошла к масляному светильнику, что горел на столе, достала из рукава исписанную тайдуанскими знаками полоску бумаги и сожгла ее.

Когда полоска полностью превратилась в пепел, воздух в середине комнаты завибрировал и озарился бледным холодным светом, как будто сквозь крышу в комнату заглянула луна. Постепенно в столпе света проступило плоское морщинистое лицо.

— Какие вести? — раздался скрипучий голос.

— Он здесь, — кланяясь, ответила паучиха.

Инги проснулась в неизвестном месте, чувствуя себя просто отвратительно. К горлу подступала тошнота, всё тело сковала слабость. Свет резал глаза, комната явственно качалась и поскрипывала. Инги попыталась приподняться — и застонала сквозь стиснутые зубы от нахлынувшей головной боли.