Курская дуга продолжала представлять соблазнительную цель для немецкой контратаки. Два плеча выступа — Орел на севере и Харьков на юге — находились в руках немцев, при этом около 1,3 миллиона советских солдат, включая некоторые лучшие соединения Красной Армии, так или иначе были прикованы к этому участку. Выступ был довольно значительным — более 220 км с севера на юг, — однако, как представлялось немцам, создавались условия для охвата его в клещи и уничтожения в котле лучших сил острия сталинского наступления. Многие историки считают, что если бы Гитлер решился сконцентрировать все усилия на подобного рода операции в феврале или в марте 1943 г., застигнув противника в момент подготовки к обороне, он смог бы добиться успеха. Так или иначе, он протянул до июля, дав Сталину время сделать все необходимое.

Подбитый советский Т-34/76, сфотографированный под Курском в июле 1943 г. Потерявший левую гусеницу изрешеченный снарядами, он представляет собой печальное зрелище, но это не является невосполнимой потерей. Советское танковое производство в 1943 г. работало уже на полную мощность, в танкистах тоже недостатка не ощущалось.

Последствия танкового сражения под Прохоровкой в июле 1943 г. На переднем плане и далее всюду на снимке обломки советских Т-34, уничтоженных при столкновении с бронетехникой танковых дивизий СС. Это сражение стало крупнейшей танковой битвой в истории и, несмотря на подобные кадры, закончилось победой советских войск. (Танковое сражение под Прохоровкой 12 июля 1943 г. стало кульминацией боев на южном фасе Курского выступа, однако его едва ли можно считать успешным для советских войск. Отступление немцев, начавшееся 6 дней спустя, было вызвано иными факторами. — Прим. ред.).

Расчет 50-мм противотанковой пушки Рак-38 во время боев на Курской дуге в июле 1943 г. Представленная военным в 1941 г. в качестве замены 37-мм Pak-35/36, Pak-38 представляла собой конструктивно удачное и эффективное вооружение. Ее бронебойные снаряды АР-40, снабженные вольфрамовым сердечником, могли поражать броню практически любых образцов бронетехники СССР и союзников.

У Гитлера имелись основания для отсрочки. В период февраля — марта в районе Харькова велись не менее значительные бои, а с их окончанием весна фактически лишила стороны возможности вести маневренные боевые действия. Но что еще более важно, фюрер собирался развернуть решительное контрнаступление, а потому настаивал на применении нового и самого мощного вооружения (на конец января 1943 г. на Восточном фронте имелось в наличии только 495 исправных немецких танков). В их число входили PzKpfw-V «Пантера» и PzKpfw-VI «Тигр», равно как и представители невиданной прежде генерации самоходных штурмовых орудий, включая «Фердинанд» (позднее переименованных в «Элефант»), основой для которых служили шасси танков «Тигр». Эти самоходки предназначались специально для взламывания оборонительных позиций противника. Само по себе решение выглядело разумным, но повлекло за собой отсрочку начала операции, вызванную целым рядом проблем (особенно технических с танками «Пантера») и бомбардировками союзниками заводов в Германии, что тоже осложнило процесс оснащения и сосредоточения необходимых сил. Развернуть наступление намного раньше начала июля фактически не представлялось возможным.

Сталин извлек из проволочки максимум пользы. Подробности предстоящего наступления, получившего кодовое название операция «Цитадель», поступили к нему через шпионскую сеть «Люси» из Швейцарии, вероятно, от какого-то сотрудника ОКХ; хотя сейчас многие считают, что истина заключалась в том, что западные союзники использовали некое «прикрытие» для передачи добытых в результате расшифровки «Энигмы» разведданных Москве без оповещения Сталина об истинном происхождении информации. В чем бы ни состояла на самом деле правда, сведения оказались бесценными, они позволили советскому командованию выделить необходимые приоритеты в ходе подготовки. Курский выступ был превращен в гигантскую крепость, при этом особо укрепили его северный и южный фасы, которым предстояло принять на себя всю тяжесть немецких ударов. Гражданское население Курска и его окрестностей мобилизовали для рытья противотанковых рвов, сооружения препятствий и оборудования орудийных гнезд; вооруженная противотанковыми пушками пехота были развернута на передовых позициях для того, чтобы притупить острие предстоящего удара; свыше 5000 танков собраны в виде резерва для контратаки против головных частей немецкого наступления после прорыва ими фронта. На некоторых участках глубина обороны достигала почти 200 км, и атакующих ждала замысловатая череда препятствий, направленная на то, чтобы не позволить им развить темп наступления. Какой бы продуманной ни была операция «Цитадель», предприятие немцев с самого начала ждал провал — блицкриг перестал быть уникальным военным приемом Вермахта и его исключительной собственностью.

Ничего обо всем этом не было известно немцам во время подготовки к наступлению, хотя некоторые из их командиров предчувствовали, что их ждет западня. Даже если и нет, все равно они сознавали, что силы, которые сосредоточиваются к северу и югу от выступа, представляют собой лучшее из имевшегося у них в наличии, и потеря их обернется катастрофой. На севере немецкая 9-я армия, входившая в группу армий «Центр» фельдмаршала Гюнтера фон Клюге, имела в своем боевом составе 21 дивизию, включая 6 танковых и 1 танково-гренадерскую, располагавших вместе примерно 800 танками. На юге переформированная 4-я танковая армия (и армейская группа «Кемпф». — Прим. ред.) — часть группы армий «Юг» фон Манштейна — состояла из 22 дивизий, 6 из которых были танковыми и 5 — танково-гренадерскими, располагавшими в целом 1300 танками на передовых позициях. Вместе обе армии включали примерно 70 процентов немецкой бронетехники, имевшейся в наличии на Восточном фронте, и представляли собой грозную, но в то же время в определенном смысле и уязвимую силу. В случае проигрыша у немцев мало что оставалось в запасе.

Танк PzKpfw-TVI. Несмотря на наличие «Тигров» и «Пантер», основной опорой немецких бронетанковых войск, сражавшихся под Курском, по-прежнему оставались PzKpfw-IV. Разница между моделями F1 и F2 состояла прежде всего в вооружении последней 15-мм пушкой KwK 40.

Легкоузнаваемая башня советского Т-34/85 — все, что осталось от машины после атаки пикирующего бомбардировщика. Вооруженный 85-мм пушкой Т-34/85, сочетавший в себе маневренность Т-34/76 с возросшей огневой мощью, стал неприятным сюрпризом для немцев.