— Это она подсказала тебе, что твой долг меня образумить? — Тимоти открыл еще одну бутылку пива. — Боюсь, Бьюла ей не приглянулась.

Джеймс взял у него полный стакан и поставил перед собой на каминную полку.

— Нет. Но не воображай, будто я готов безропотно проглотить все, что слышу от матери, ведь я знаю ее гораздо лучше, чем ты. Тем не менее ответь, ты уверен, что сам не совершаешь ошибку, старина?

После этих простых слов продолжать разговор было трудно, но Джейм все-таки постарался:

— Извини за глупый вопрос. Просто хотелось тебя предостеречь: не совершай поступки, о которых будешь жалеть всю жизнь!

— Ладно, не буду.

Кейн выпил пиво и предложил:

— Давай начистоту, Тимоти: только не мезальянс! Видит бог, я далек от вмешательства в твои дела, но, даже допуская, что мама сильно преувеличивает, вынужден признать, что этот брак не для тебя! Не боюсь показаться невежливым, главное, чтобы ты хорошенько подумал и не торопился. На кону не только твое будущее: не забывай о матери, да и об отце тоже!

— Вряд ли отец будет сильно обеспокоен, — заметил Тимоти. — Ему безразлично. Собственно, я всегда считал, что ты ему гораздо интереснее, чем я. Да, мама разочарована. Сначала ты женишься на компаньонке своей двоюродной бабки, потом я — на секретаре миссис Хаддингтон…

— При чем тут это? — возмутился Кейн. — Ну и что, что Пэт была компаньонкой тети Эмили? Она из хорошей семьи, у нее полно родни, и все, если хочешь знать, — люди достойного происхождения!

— Вот здесь я тебя переигрываю!

— Послушай, Тимоти…

— Нет, это ты послушай, Джим! Я очень люблю тебя, твою благородную супругу, ваших несносных отпрысков и то люблю! Ты — парень что надо, и я оплакиваю твою утраченную ногу, но…

— Иди к черту! — прорычал Джим.

— Буквально с языка снял, братец! Еще пива?

— Проваливай!

Тимоти наполнил стаканы.

— Неужели ты принимаешь меня за болвана, которого ничего не стоит переубедить, Джим? Я серьезно спрашиваю.

— Ты далеко не болван. Ты и раньше был крепким орешком, а теперь тем более.

— Да, я держусь. Но учти, если мама внушила тебе, что я влюбился в гибрид кинозвезды и авантюристки, то это неправда! Мне никак не удается добиться от суженой окончательного согласия. Да, я восхищен ее внешностью, но отдаю себе отчет, что на любом конкурсе красоты у нее не было бы никаких шансов.

— Вот оно что… — уныло протянул Джим. Он опустился в кресло и потянулся к Мелхиседеку, чтобы почесать его за ухом.

— Не сомневался, что ты поймешь. Ты сам отдал должное красоткам, пока не увлекся Пэт, которая по части внешности не выдержала бы сравнения ни с одной из них. Что ж, если тебе надоело изображать старшего брата, то можем продолжить. Если нет, лучше поговорим о погоде.

— Согласен, — буркнул Джим. — Продолжим.

— Рассказывать, собственно, почти нечего, — промолвил Тимоти. — В одном могу тебя успокоить. У нее плохие манеры, но она, несомненно, леди. Нет, черт, даже не так: женщина с хорошим образованием и воспитанием. О ее происхождении мне известно немного: мать — итальянка, отец — английский художник. Никогда о нем не слышал, он определенно оставил дочь без наследства, из чего заключаю, что художником он был неважным и бедным. Но при жизни обеспечивал жене и дочери более-менее достойную жизнь, что свидетельствует о кое-каких средствах — возможно, семейных, переставших поступать после его смерти. Когда умерла мать, Бьюла поселилась у дяди и тети по отцовской линии. По какой-то таинственной причине она с ними порвала и с тех пор зарабатывает на жизнь самостоятельно.

— Бьюла не объяснила тебе этот разрыв?

— Нет. — Тимоти пнул ногой дрова в камине и уставился на взметнувшееся вверх пламя. Потом он снова перевел взгляд на брата. — Я с тобой предельно откровенен, Джим.

— Отлично. Продолжай.

— Я бы предпочел замолчать, но представляю, чего тебе наговорила мать, поэтому лучше открыть истинную картину. В какой-то момент Бьюла перенесла потрясение. Не знаю, что это было, но с тех пор она замкнулась в себе. Она ужасно боится чего-то и прячет свой страх под внешней воинственностью. Похоже, маме от нее досталось. Она сказала тебе, что Бьюла — авантюристка?

— Не помню, что именно она сказала…

— Мы оба знаем маму! Если Бьюла покушается на мои деньги и будущий титул, то она добивается своих целей противоестественными способами! Отлично знает, что стоит ей дать согласие — и я уже завтра на ней женюсь. Однако Бьюла постоянно отвечает мне отказом.

— Почему?

Тимоти пожал плечами:

— Новый подход к авантюризму?

— Нет, она не авантюристка. Я ее такой и не считал: для авантюристки ты не такая уж лакомая добыча. Но вот что я думаю, Тимоти, хотя знаю, это тебе не понравится: похоже, Бьюла не та девушка, которую любящие близкие хотели бы видеть твоей женой.

— Мои любящие близкие…

— Знаю-знаю, все мы можем идти к чертям! Ты был откровенен со мной, и я отвечу тебе тем же. Эти строго дозированные сведения о происхождении мне не нравятся. Не хочу нести чушь об истинной любви и полном доверии, но настоятельно советую тебе не вступать в брак с особой, скрывающей свое прошлое и семью!

Тимоти помолчал и резко произнес:

— Хочу познакомить тебя с ней. Ты сегодня уедешь из Лондона или нет?

— Я остановился в клубе. Неужели я способен ринуться домой, когда ты оказался в щекотливой ситуации? — Это было сказано с нежной улыбкой.

— Ну и дурак! — отрезал Тимоти. — Какой от тебя толк?

— Могу, например, побывать в Беркшире и отговорить мать мчаться первым же поездом в Лондон!

— Беру назад все пренебрежительные эпитеты, которыми когда-либо тебя награждал! — вскричал Тимоти. — Ты — олицетворение силы, Джим!

— Брось! — отмахнулся неблагодарный брат. — Ты сказал, что твоя Бьюла тоже втянута в историю с убийством. Ты серьезно?

— Она знала Сэтона-Кэрью, терпеть его не могла, имела возможность убить его. Ну как, серьезно? Она под подозрением вместе с еще несколькими людьми, включая меня.

— Могла она это совершить? Я не спрашиваю, сделала ли. Допустим, не сделала. Но в женских ли это силах?

— Вполне, — ответил Тимоти. — Я знаю один-два верных способа отправить человека на тот свет, но перед этим они бледнеют. Я видел труп и понимаю, как все было сделано. Сила не понадобилась. Подними руку, я тебе покажу. Нужен носовой платок и вот эта линейка, больше ничего.

Он обмотал запястье Джима платком, продел под него линейку и дважды повернул ее.

— Больно! — вскрикнул Джим.

Тимоти вынул линейку из-под платка:

— Извини. Нужны считаные секунды, когда вместо руки — шея, согласен? Применили проволоку для вешания картин, купленную в тот же день Бьюлой по заданию миссис Хаддингтон и оставленную на полке в туалете. Все это не составляет тайны — полагаю, наш старый друг того же мнения. А как иначе, при такой умной физиономии?