— Приношу свои извинения, мисс Баум. Меня зовут Девон.

— Пожалуйста, зовите меня Трейси, — машинально ответила она, просчитывая в уме возможности. Все так странно. Если бы Девон оказался именно тем вампом, независимо от того, в чем он признается или не признается … ну.

Неожиданно этот танец стал сулить действительно стоящие потенциальные возможности.

— Итак, — сказала Тиернан, отмечая на будущее, что вампиры чрезвычайно холодны на ощупь, даже одетые в праздничное облачение, — хорошая машина.

Девон засмеялся.

— Вам нравится?

— А что тут может не нравиться? Галлардо ЛП560-4[1] не сравнится с бьюиком[2] вашей матери. — Тут до нее дошло, что она сморозила, и девушка внутренне застонала. — Не то, чтобы у вас…

— Была мать?

— Бьюик. Мне проще представить вас с матерью в коляске или в колеснице, которую тащат четверо рабов.

Он снова засмеялся, но на этот раз искренне, а не из чистой вежливости. Затем он закружил ее в вихре танца и поймал точно в нужный момент. Она с огорчением признала, что вампир был довольно хорошим танцором.

— Немногие женщины могут узнать эту машину. Вы автолюбитель или просто очень хороший репортер?

Она не видела причин для лжи.

— И то, и другое.

— Ясно. Тогда я должен вознаградить вас, открыв правду. На самом деле моей матери принадлежал всего лишь один мул, и то предназначавшийся только для использования в сельском хозяйстве. Везде куда было необходимо, благо это было недалеко, она добиралась пешком. За всю свою жизнь она так и не осмелилась уйти дальше пяти миль от фермы. — По мере того как он говорил, его голос становился все мягче, отчего ей вновь захотелось увидеть его глаза. Ее чувства, ощущающие правду, безмолвствовали, но у нее никогда не получалось ничего путного с вампирами, так что это не имело особого значения. — Я бы попросил вас оставить эту информацию при себе. Власть имущая инфраструктура вампиров предпочитает поддерживать мнимую видимость, что все мы родились и выросли, как минимум, аристократами, а как максимум, относимся к королевскому роду.

— Не для печати?

Он улыбнулся ей, и Тиернан споткнулась, сбившись от удивления с ритма. В этой улыбке было настоящее тепло. Девон подхватил ее своими сильными, холодными руками и не отпускал, пока она не восстановила равновесие.

— Вы в порядке?

— Да, все хорошо, извините. Дурацкие туфли, — пояснила девушка, слегка вытягивая одну ногу, чтобы продемонстрировать наглядно.

Когда он скользнул взглядом с ее ступни к ноге и обратно, она с трудом перевела дух. Этот мужчина — этот вампир — был опаснейшим хищником, который должно быть веками, если не дольше, обводил людей вокруг пальца.

И вряд ли она была исключением из правила.

— Вы очень симпатичная, Трейси Баум, — сказал он, наклоняясь ближе и глубоко втягивая в себя воздух. — Ваш запах опьяняет, наводя меня на мысль о том, не может ли ваша кровь быть такой же. Возможно, настало время закончить наш танец, если вы согласитесь сопровождать меня домой?

В голове промелькнула мысль о том, чтобы заполучить сенсационную новость из первых рук, но забравшись в клетку с голодными львами, она так долго не протянет.

— Спасибо, но нет. Мой парень в баре, и мне, правда, нужно вернуться к нему.

Девон посмотрел в сторону бара.

— Ах, да. Затворник и богач мистер Бреннан. Удивлен, что он хотя бы на минуту решился выпустить вас из своих рук.

— Он мной не командует, несмотря на размер его богатства. Мы просто… — она помедлила, подбирая нужные слова — …друзья.

— Потому что мужчины, независимо от того насколько они могущественны, больше не контролируют своих женщин, не так ли? Этот разговор напомнил мне тот, что мне довелось вести совсем недавно, но, конечно же, когда вы проживете столько, сколько я, трудно будет увидеть или сделать что-то необычное, или затронуть в разговоре какую-то оригинальную тему.

Она остановилась и высвободилась из его объятий, вглядываясь в лицо.

— Мне очень жаль. Такая жизнь просто ужасна. Вы никогда не удивляетесь?

Он поднял руку и коснулся плеча, в мимолетной ласке.

— Я редко удивляюсь. Сегодняшний день, так или иначе, является исключением. Вы меня очень удивили. Пожалуйста, поздоровайтесь за меня с Бреннаном.

Прежде чем она успела придумать ответ, Девон поклонился, повернулся и исчез в толпе. Минуту она смотрела ему в след, но затем пара уже знакомых ей рук обняла ее сзади за талию, и она закрыла глаза, откинувшись на теплую, мускулистую грудь Бреннана.

— Это было странно, — сказала Тиернан. — В этом вампире есть что-то особенное. Я очень хочу узнать о нем побольше.

— Уверен, в отношении тебя у него такие же планы, — сказал Бреннан сурово. — Прошу прощения, но я больше ни минуты дольше не мог смотреть, как он тебя обнимает.

Она развернулась и ненадолго прижала его к себе, ощущая, как сильно он нуждался в физическом контакте.

— Потанцуй со мной. А потом поговорим.

Бреннан, наконец, расслабился, когда Тиернан плавно скользнула в его объятия. Хотя он знал, что отчасти тому причиной было проклятие, но ощутил невероятное облегчение, как если бы в тело вернулась часть его сердца. Они двигались в такт музыке как единое целое. Она легко подстроилась под него, как будто они были партнерами по танцам на протяжении веков.

Она ему подходила. Во всех отношениях.

Ощущение было невероятным, но он предпочитал полагаться на знания, а не доверять чувствам. Любовь не могла прийти так быстро, лишь влечение и желание охватили бы его так спешно, словно летя на крыльях. Это проклятие пробудило что-то, должно быть уже дремавшее в его сердце. Один из многих уроков, которые вбивали в головы желторотых птенцов во время обучения, состоял в том, что ни один бог или богиня, ни одно любовное зелье или заклинание, ни один колдун или даже самая мощная ведьма не могут заставить полюбить. Значит, его чувства к ней были подлинными и станут лишь крепче, если они больше времени будут проводить вместе. В любом случае, проклятие не могло заставить опознать Тиернан как его истинную возлюбленную.

Как же тогда он может заслужить эту женщину, когда он — равно как и она, что скорее всего гораздо важнее — всегда будут сомневаться в истинности его чувств к ней? Он крепче обнял ее, а Тиернан прижалась лицом к его груди, так что неповторимый аромат ее волос вновь заполнил все его чувства.

Пропал. Он целиком и полностью пропал.

«Бреннан. Бреннан! Ты что, уснул там?» — Нетерпение Алексиоса просочилось по телепатическому каналу связи.

Бреннан склонил голову в сторону дальней стены танцпола, и Тиернан мгновенно начала двигаться в том же направлении.