– А вы вообще кто такой, собственно? – Вопрос был задан максимально неприветливо. Похоже, что представителю местных органов правопорядка совсем не нравилось, когда кто-то лез в его дела.

– Пациент, – ответил парень с ресепшена, который после того, как я вступил в диалог, вдруг как-то съежился. – Из свежаков, Бродяжник привез с переломом ноги. Сандра его вела.

– Пациент, может, не стоит лезть в дела следствия? Мы тут уж как-то без пинкертонов доморощенных разберемся. Еще и свежих, как молоко моей бабушки. – Выстроив меня, местный мент вновь обратил внимание на девушку: – Повторяю вопрос: сами пойдете?

– Переодеться дадите? – спросил Сандра.

– На месте переоденешься.

Знахарка побледнела еще сильнее. Похоже, порядки в местных органах еще покруче, чем в наших, только здесь, в отличие от Большой земли, этого никто особо не скрывает. Может, даже наоборот, распускают байки, будут бояться, меньше будет преступников.

Я посмотрел на девчонку, и как-то жалко мне ее стало. В том, что она невиновна, я был практически уверен: знахарка не дура и не наркоманка, уж я-то нариков разных на своем веку повидал. А здесь, по всему видно, разбираться сейчас особо не станут. Сгноят в камере, да и все, или какие у них тут наказания предусмотрены? И защищать никто не полезет, кому захочется за нее впрягаться?

И горько стало, до тяжести в груди, до зубовного скрежета. Хотя, казалось бы, еще недавно сам так же приезжал людей забирать, тоже разное было – то дети орут, мол, папка-папка, то баба: «Куда вы моего Сереженьку ведете?» А то, что Сереженька подлавливал симпатичных малолеток по дороге из школы, волок в лес, а потом там и бросал – она ни сном ни духом.

Нет, конечно, всякое бывало, что по ошибке не тех забирали, тоже случалось. Да и вообще, профессия сложная, ситуации встречаются неоднозначные. Но я впервые смотрел на это со стороны. И то, что я видел, мне не нравилось.

Сандра, бледная как смерть, пошла к выходу сама, а по бокам встали мордовороты с «калашами», будто она им сопротивление оказать попытается. Следом за ней двинулся мужик в кожанке. Парень с ресепшена почему-то замешкался и вышел последним, дождавшись, пока процессия пройдет по коридору, и бросив на меня быстрый взгляд.

Бред какой-то. Вот уж сколько мне пришлось с наркоманами пообщаться, любого социального класса, начиная от опустившихся героинщиков и заканчивая теми, кто нюхает кокс через стобаксовую купюру – ну не похожа была Сандра на таких. Да и вообще, тут все белыми нитками шито, зачем ей воровать крупную партию того, что, по сути, не имеет особенной ценности, получая при этом хороший оклад знахаря и будучи ну очень востребованным в Улье специалистом?

А вот то, как повел себя тот парень, когда я подал голос, было подозрительно. Уж как-то больно он задергался, будто боялся, что местные менты внимут моим аргументам.

И тут меня будто пружиной матраса в задницу ужалило. Твою-то мать, ну чего я такой тормоз-то? Я сел в кровати, опустив ноги на пол, взял костыли, поднялся и двинулся к выходу из палаты. Открыл дверь, огляделся, убедившись, что в коридоре нет лишних взглядов и, как мог быстро, двинулся к ресепшену.

Идти было тяжело и непривычно. Это только со стороны кажется, глядя на калек, ловко управляющихся с костылями, что это так же просто, как ходить на двух ногах. На самом деле они оттачивают это свое мастерство скакать на костылях по любой местности и преодолевать любые препятствия годами. Земля – не Улей, там конечности не отрастают, а деньги на протезы есть далеко не у всех. Я где-то на бессознательном уровне тоже считал, что сейчас только за костыли возьмусь – и поскачу не хуже здорового. Ага, хрен вам. Чертовы подпорки давили в подмышки, правый костыль становился неустойчиво, под опасными углами, так и норовя поехать по скользкому полу и уронить меня. А еще очень быстро сбилась дыхалка: сказалась вынужденная неподвижность в течение недели да плюс то, что большую часть веса тела я сейчас тащил на руках. Потому до стойки ресепшена я добрался красный, злой и запыханный.

– А тебе уже вставать можно? – удивленно спросил администратор, бросив на меня какой-то странный взгляд.

– Можно, – кивнул я, глядя на него. Ну, точно он здесь замешан, мне об этом все мое ментовское чутье прямо кричит. А Сандра – не при делах, готов руку правую поставить. Ну, или ногу. Странно, что местные менты этого не заметили. Совсем они, что ли, мышей тут не ловят? Или им достаточно того, что в квартире у девчонки нашли несколько доз? Непонятно.

– Да, Сандра сегодня разрешила, – ответил я. – Что здесь произошло вообще, поясни, что-то я совсем ничего не понимаю.

– Да что тут понимать? Склад ломанули, выволокли весь спек, который там был, включая рад-спек. До этого обратили внимание, что пропадает понемногу, начали искать того, кто ворует. Под подозрение Сандра попала. Ну а теперь она совсем спалилась: пропала крупная партия, и часть ее обнаружилась у Сандры дома.

– Интересно… – протянул я. – Но ведь, как понимаю, спек здесь не вне закона, его каждый может купить.

– Не в Новограде. Здесь спек, как и любая земная наркота, запрещен. Если сам ширяешься – со стаба выгонят, если толкаешь – виселица.

– Угу, – кивнул я. – А ведь, наверное, не только Сандра доступ имела на склад, да?

– Не только. Но она сразу под подозрение попала. Ты сам на нее посмотри, странная, злая вечно, на людей бросается. Заторможенная, круги под глазами. Точно спековая. Ну а после того, как у нее на хате спек нашли, и вовсе все понятно.

– Да ей не спится просто. Кошмары у нее. Две-три ночи не поспишь, точно так же станешь выглядеть.

– Ну, вот, может, поэтому и стала ставиться, – пожал плечами мой собеседник. – Не знаю, правда, с чего она решила крупную партию сразу взять, наверное, договорилась с кем-то двинуть сразу все, но мне это неинтересно на самом деле. Но доступ у нее был.

– Да ни с чего не решила, она тут вообще ни при чем, это очевидно же… У вас как людей допрашивают, по-нормальному или как в тридцать седьмом? Она там не спечется, не подпишет все?

– Если честно, то не знаю. Вот раньше и не допрашивали даже, ментат штатный был у безопасников, сканировал и сразу все говорил. Вот только пропал он неделю назад, бесследно. А нового пока не подобрали, вот и работают по старинке.

– А что, в стабе других ментатов нет, что ли?

– Есть, но у них там свои дела какие-то. Слушай, я не в курсе на самом деле, это уже не моя кухня, я человек простой и маленький.

– Как удачно-то, да? – задумчиво проговорил и поморщился, сделав шаг в сторону молодчика. – И ментат у безопасников пропал за неделю до кражи, и спек у Сандры оказался на квартире.

– Ага, не повезло ей. Раньше-то быстро решили бы: или на волю, или на дыбу. А теперь…

– А ты вот скажи мне… Где ты сам был, когда со склада спек украли? – Я подошел вплотную к парню. Он почему-то вжался в стул, согнулся. Казалось – дай ему возможность, и он просто стечет под стол, спрячется под ним.