Этих «оформителей» все-таки разоблачили и наказали, а Зям-Зямыч отделался тем, что нырнул в какую-то норку, а из нее тоже исчез. Затерялся, наверное, в заграничной дали.

Ну, у нас так часто бывает с жуликами высокого положения. Они все такие изворотливые.

Зям-Зямыч исчез и растворился, но паутина, которую он развесил, еще подрагивала. Скрывшись за границей, наш паук и оттуда продолжал ловить мух.

И почему-то вцепился в несчастную куклу. Ведь ясно, что все попытки разных людей были организованы одной рукой – точнее, мохнатой паучьей лапой.

Квартирный вор Шмагин, письмо от Карлсона, какой-то дурной парень с баллончиком, напавший на дядю Леву, Шкарлатина с Диакезой, похищение Маринки, «актер» Петрухин, которого задержала отважная Лидочка…

Кстати, о Лидочке. Увидев ее фотографию в Управлении полиции, Алешка сразу смекнул, что в нашей школе она появилась совсем не случайно. Было ясно, что за куклой Марианной внимательно наблюдал не только наш Алешка, но и следили те люди, которым это положено по работе. Они не сомневались, что еще кто-нибудь попробует пробраться в школу, чтобы спереть куклу. И поэтому пристроили к нам лейтенанта Андрееву, которая должна была схватить жулика на месте преступления. Что из этого получилось, вы уже знаете. А вот что получится, не знает еще никто. Кроме Алешки.

Ясно одно (даже Бонифаций об этом догадался по моим записям) – что в этой кукле находится что-то очень ценное или что-то очень нужное. И я спросил Алешку:

– Что же в ней такое есть?

Алешка снисходительно усмехнулся:

– Да ничего в ней нет. – Еще раз усмехнулся и добавил: – Кроме папиного диктофона. – И тут же шлепнул себя ладонью в лоб: – Дим, мы с тобой болтаем, а мне ведь надо еще записать на диктофон Любашину речь.

Текст у Алешки был – его написал Бонифаций. Что-то там про то, как получить весь мир и пару коньков в придачу. И мы помчались в родную школу.

Уже на подходе я почувствовал приближение праздника. В морозном воздухе стойко держался запах свежей хвои, а возле крыльца рассеялись по снегу мелкие еловые веточки – елку привезли!

Алешка поскакал в свой класс, а я поднялся в актовый зал. Здесь стоял веселый галдеж и царила суматоха. Посреди зала уже величественно возвышалась темно-зеленая красавица. Трудовик и завхоз, стоя на стремянках, обвешивали елку гирляндой и оборачивали ее настоящие шишки серебряной и золотой фольгой. В зале так оглушительно пахло хвоей, что даже немного щипало глаза.

На эстраде, на фоне задника, надежно завешенного старыми шторами, Бонифаций примерял костюм Деда Мороза. Костюм был ему так велик, что самого Бонифация почти не было видно. Две девочки-снежинки подкалывали ему полы шубы, а одна Снежная Баба примеривалась укоротить ножницами бороду, конец которой болтался ниже колен.

– Дима! – послышалось из глубины шубы. – Как ты меня находишь в этом амплуа?

– С трудом.

– А как ты думаешь, кто нас вчера здесь запер?

Я пожал плечами:

– Дед Мороз.

– Не сметь! – вдруг крикнул он Снежной Бабе, которая уже было защелкала ножницами. – Мы лучше в этот костюм кого-нибудь повыше ростом запихнем.

– Любашу, например, – подсказал я.

– Ей этот костюм маловат будет. – У Бонифация было прекрасное предпраздничное настроение. К тому же впереди ярко светились зимние каникулы, учителям тоже надо иногда отдыхать от нас. Так же, как и нам от них. – У Алексея все готово? Запись? Пульт?

– А то! – Запись готова почти, пультом он еще и не думал заняться.

– Это будет клево!

– Жаргон, Лексей Лексеич, – отомстил я.

– Иди отсюда, – сказал Бонифаций и принялся выбираться из костюма.

…За дверью Алешкиного класса я услышал какой-то неуверенный голос Любаши:

– Нет, Алексей, вот эта последняя фраза, она как-то в общий текст не ложится.

– Да, Любовь Сергеевна, никак не ложится. Но так велел Бонифаций! У него там еще какой-то сюрприз.

– Ну разве что, – вздохнула Любаша.

Алешка выскочил в коридор с диктофоном в руке и с ярким блеском в глазах. Опять что-то затеял.

– Лех, – сказал я, – Бонифаций про пульт волнуется.

– Что? – Алешка явно был не здесь. – Не брал я у него никакой пульт.

– Дистанционное управление для диктофона, – сказал я медленно и размеренно. Чтобы он врубился.

Это тоже Бонифаций придумал – чтобы управлять голосом Снежной королевы из-за кулис. Алешка обещал приспособить для этого старый пульт от нашего старого телевизора.

– Ой, Дим! Его еще найти надо. Он у меня где-то в столе.

Ну, значит, до следующего Нового года искать. Мама про Алешкин стол говорит: «У тебя там солдат с саблей потеряется». И два с винтовками, добавил бы я.

Алешка сунул диктофон в карман, и мы побежали домой. Ну и суета с этими праздниками. Да еще всякие контрольные и тесты под ногами толпятся…

Пульт нашелся довольно быстро. Только почему-то не у Алешки в столе, а под его тахтой, в ящике с нашими старыми игрушками.

– И что ты там потерял? – ворчал Алешка, выковыривая пульт из детских завалов.

У Алешки много всяких качеств, которым я даже немного завидую (и горжусь, кстати), но два из них – особенные, далеко не каждому доступные. Алешка мгновенно находит общий язык со всякими животными (от пауков до крокодилов) и с любой техникой (от компьютера до экскаватора). Самая злобная и недоверчивая собака мгновенно решает, что у нее никогда в жизни не было такого прекрасного друга, которому она готова отдать свое сердце и порвать за него любые штаны.

А с техникой еще чище. Но не намного проще. Алешка смело берется за любой ремонт: «Фигня все это». И что интересно, после сборки прибора на столе остается кучка лишних деталей. И еще интереснее – все эти детали в самом деле лишние. Без них старый прибор не только начинает работать, но и работает еще лучше, чем в молодости. Как это удается Алешке, я не знаю. Правда, мама однажды сказала:

– Дело в том, что он с ними разговаривает по-человечески.

Вид у этого пульта был аховый. Цифры и символы на нем совершенно стерлись, клапан для батареек удерживала красная резинка. Я прислушался, когда Алешка положил его на стол и начал что-то бормотать. Мне представилось, будто старый опытный врач «колдует» над мнительным больным:

– Ну что, батенька мой, не так уж все и плохо. Новые батарейки вставим, эту панельку заменим, вот здесь чуть-чуть почистим, а эти хреновинки перепаяем задом наперед. И будете прыгать, как молоденький козлик.

Через полчаса Алешка провел генеральные испытания. Он положил диктофон на подоконник и отошел с пультом к двери. И нажал на нем кнопку. «Молоденький козлик» сработал – диктофон на подоконнике подпрыгнул и начал вещать железным голосом Любаши.