Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Потом, словно заметив мой взгляд, замер и посмотрел прямо мне в глаза.
– Я хочу, чтобы ты вновь танцевала для меня, – тихо произнес он, и душу вновь охватило пламя. В непонятном порыве я в пыль разбила табличку о жаровню. Осколки жалобно звякнули о металл и затихли. Видение исчезло.
За моей спиной, сгибаясь как тростник на ветру, танцевали девушки. Их белые одежды разлетались в стороны при поворотах, а босые ноги отбивали ритм, задаваемый бубном, а флейта вторила звону браслетов и многочисленных колец в головных уборах.
Я помнила этот танец, но сейчас моя «внутренняя» царевна была на это категорически не согласна. Все, что мне оставалось – молча наблюдать за ритуалом. Что же этот юнец тебе сделал?
***
После полудня я отписала отцу, прося дозволения снова посетить его одной, и не ждала ответа раньше завтрашнего утра. Каково же было мое удивление, когда носилки за мной прислали тем же вечером. Видимо, владыку сильно настораживал этот самирский посланник.
Этот мой визит был еще более краток и приватен. Отец и два его доверенных советника ждали меня в одном из маленьких садиков. Приветствия были формальными, а разговор – тихим. Видимо, мнение жриц здесь ценили.
Про видение я рассказала, слегка дополнив его прозрением будущего. У этого царевича большой потенциал, пророчить о его будущих деяниях я не рискнула, намекнув только на то, что он какими-то неведомыми мне путями станет владыкой Самира. Отца это не удивило, наверняка, он лучше представлял, куда можно деть целую толпу наследников. Насколько я помнила, Асармериб еще при жизни сделал Асмарраха своим преемником.
За мою помощь Владыка наградил меня парой изящных звенящих браслетов из электрума, чему я была искренне рада. Уже в темноте, вернувшись из дворца, я примерила их и попробовала повторить увиденный сегодня танец.
Над садом сверкали звезды, но из-за стены уже вылезала слегка ущербная луна, приглушая их блеск. В ночной тиши мерно журчали цикады, и где-то в городе отрывисто лаяла собака. Мои «няньки» уже спали, утомленные дневной работой, а мне совсем не хотелось в кровать.
Ступая босыми ногами по еще теплым камням дворика, я закрыла глаза. Шаг, шаг, поворот, руки сами взмывают к небу и листочки на браслетах поют. Ах, как же я, оказывается, люблю танцевать! Восторг захлестывает меня, и в шуме ночи уже слышится тихая мелодия. Ноги кружат, отбивая пятками ритм.
Как жаль, что пришлось остановиться, слабое тело снова начинало болеть. Буду заниматься каждый вечер, решила я, отправляясь на покой. Я начинала привыкать к царевне, понемногу разделяя ее увлечения.
***
Настоящее время. Раскопки
Привыкнуть к такому было нельзя! Весь день напролет меня дергают то по одному, то по другому поводу, как будто я служанка! И все время надо думать, думать, думать, а я так устала быть здесь самой умной. Это не женщина была, а не пойми кто! Одевается как степной кочевник, украшений почти не носит и даже косметику, которая здесь доступна и разнообразна, не использует. Закрутит волосы утром в узел и шасть на раскоп. Хотя здесь почти все они такие. Только самые молоденькие девушки пытаются следить за собой. Ну ничего, я над этим поработаю, как только настанет это «выберемся в цивилизацию», которое мне все обещают! – Юлия Владимировна критично оглядела свое отражение в зеркале.
Оказалось, что родной город покоится теперь под десятиметровым слоем песка и это приводило в ужас. От высокого холма, на котором стояли дворец и храмовый комплекс, остался один намек. Каменная кладка стен даже там, где еще сохранилась, искрошилась, а кирпичи просто истаяли. Нет больше громады храмового зала, нет больших бронзовых створ, настенных росписей, дорогих жаровен, блестящих медных кувшинов – ничего нет. И только под каменной россыпью алтаря, гранит для которого еще ее дед привез из дальних земель, нам удалось найти расколотую голову Иинат. Ее глазницы потеряли драгоценные глаза и теперь слепо и безжизненно взирали на суету этого мира. Великая Мать навсегда отвернулась от своих земель, оставила свой народ! Как же сможет услышать она мольбы сквозь века…
Раньше царевна даже не задумывалась о времени. Предки жили давно, но когда? Старые вещи всегда казались основательней и ценнее новых. Теперь же от родного дома ее отделяло более четырех тысяч лет, и эта старина превратилась в труху… Четыре тысячи лет! Или даже тысяча, еще полтора месяца назад она могла представить себе это число только в виде россыпи несметных богатств! Теперь же с легкостью считала в уме! Вернее, считала та, что звалась Юлией. Она даже на хоннитском читала лучше царевны, и это когда все эти земли пустуют несколько тысяч лет!
Взирая на раскопки дворца, хотелось плакать, но члены экспедиции ликовали, постоянно таскали ей то осколки каких-то счетов, отрытых, наверное, в мусорном рве, то обломки кухонной посуды. Когда же раскопки захоронения за храмовой стеной принесли свои «плоды», царевна испытала настоящий шок.
Рано утром, еще ДО завтрака к ней вломились Пьетро с Агнессой, старшей того раскопа, и всучили кусок сильно потрескавшейся обожженной таблички. Разлепив глаза, она вяло всмотрелась – список чьих-то деяний. Пообещав, что через час прочитает, начальница направилась на кухню. Царевне, не привыкшей пахать как вол, такой темп жизни был в тягость, но и необходимость свою прошлая личность доступно разъяснила.
Не успела она налить себе жиденького чая (только в таком виде он казался девушке менее мерзким, чем КОФЕ), как вновь потребовалось присутствие начальства. На этот раз эти страшные люди прихватили с собой Марата. При таком раскладе отсидеться не было и шанса. Уважаемую Юлию Владимировну под белы рученьки увели на площадку.
А там они показали ей скелет! Словно высеченный из слежавшегося песка остов был раздавлен временем, кости черепа проломились, но вокруг них был хорошо заметен некогда массивный и высокий головной убор из золотых колец и рассыпавшиеся сердоликовые подвески. Наверное, не стоит и говорить, что она его сразу узнала… Узнала тяжелые наручные браслеты, бляшки, обвалившиеся с истлевших кожаных пластин, искореженное навершие клинка… Все это она видела много раз, тогда…. в прошлой жизни.
А в нескольких метрах
