она, бросая слова через эти пару метров. – Мы о таком не договаривались! Такого не должно было быть!

Тета откинула назад прядь волос и рассмеялась. Она сняла с себя маску, бросила её на землю и выкрикнула в ответ:

– Вообще-то должно. Нужно было поджечь всё, и Дом, и гараж, и даже общежитие вместе со всеми! Вы мальчики, согласны, что это должно было случиться?!

Я был не согласен. И категорически согласен. Огонь мешал мне думать.

– Ты… – выдохнул Пси. – Это слишком.

– А по мне так в самый раз! – выкрикнула Тета. В гараже с грохотом снова взорвалось что-то.

Теперь была моя очередь что-то сказать. Я не мог. Ничего не шло в голову.

Заревели пожарные сирены, кто-то кричал уже совсем близко к нам. Нужно было уходить. Точно, нужно было возвращаться, стирать одежду, смывать грязь и запах бензина, чтобы нас не поймали. Быстрее. Я уже собирался сказать об этом остальным, когда на залитой огнём сцене появилось ещё одно действующее лицо.

Пси сдавленно застонал.

Его почти точная копия, его брат близнец, чистый, нормальный, не пахнущий гарью, добежал сюда первым, опередив даже Гамму.

– Какого тут происходит!? – закричал он. Да, совсем как сама Гамма. – Что ТЫ здесь делаешь?! – он ткнул в Пси пальцем. Настала очередь того напряжённо молчать.

Я его понимал. Такое в двух словах не объяснишь.

Тета в голос рассмеялась. Пламя уже охватило весь Дом Собраний, подбираясь к деревьям вокруг. Становилось жарко.

Фи не отрывал взгляда от Пси, Стигма от Теты. Пси опустил глаза, а я старался уследить за всеми, включая огонь.

– Мне хоть кто-нибудь объяснит?! – выкрикнул Фи. Тета закричала ему в ответ:

– А что здесь непонятного?! – она снова засмеялась, кажется, на её глазах выступили слёзы. – Мы поджигатели! Нам это нравится! Огонь нас возбуждает! Мы любим огонь больше всего на свете, мы зависимые, мы ненормальные, мы…

– Заткнись! – закричала в ответ Стигма. – Заткнись, не могу больше тебя слушать!

Я в первый раз видел, как она теряет самообладание.

– А почему, Сти? По-твоему, это неправда?!

– Ты никогда не говоришь правду! Ни ты, ни Дзет, никто из вас!

Такого я точно не ожидал услышать. Я запутался. Огонь был всё ближе. Судя по звуку, пожарные тоже. Кроме них, услышав нас, сюда должны были прибежать агенты. Фи и Пси всё ещё были в ступоре, а Стигма с Тетой готовы были кричать друг на друга вечно. Кому-то нужно было действовать, разобраться в ситуации.

Мы пришли сюда, чтобы спасти себя. Нельзя, чтобы это оказалось напрасно. Поэтому я оторвался от пожара и схватил Стигму за руку.

– Хватит! – крикнул я ей в лицо, пытаясь разглядеть под волосами глаза. – Надо уходить.

Она вздрогнула, казалось, впервые услышав сирены, крики и шаги. К нам приближались. Нас окружали.

Фи встрепенулся.

– Уходить?! Куда? Вас… вас всех нужно арестовать, вы, вы все психи!

Я хотел было попросить Пси утихомирить своего братца, но он сам поднял голову.

– Нам нужно уходить, – повторил он. – Или нас поймают и убьют. Нас всех, понимаешь?

Несколько секунд они переглядывались, а пожарные уже должны были подъезжать к зданию. Фи мог закричать. Позвать сюда их и агентов. Тогда мы бы уже не скрылись, история закончилась бы где-нибудь в крематории, и последним, что было бы сожжено, должны были стать мы сами.

И тут Фи махнул на нас рукой.

– Проваливайте. Я вас не видел. Я никого и ничего не видел! – прокричал он. – Но не возвращайтесь. Не вздумайте возвращаться!

И он, резко развернувшись, побежал назад к общежитию.

– Он… – начал было я, но Пси перебил.

– Он уведёт всех. Скажет, что тут опасно. Что тут никого нет. Никто из общежития не придёт сюда сейчас, даже Гамма, – сказал он неожиданно спокойно. Самообладание вернулось к нему почти моментально.

– Откуда ты…

– Я знаю, – ответил он, поворачиваясь к Тете. – Теперь ты.

Наконец кто-то взял в свои руки контроль над ситуацией.

– У нас нет на тебя времени. Вообще. Мы уходим, – отрезал Пси.

– Но… – начала было Стигма, но ей он не дал договорить тоже.

– Мы разберёмся с этим потом. Когда будем в безопасности. Если мы когда-нибудь будем в безопасности.

Стигма кивнула. Пси первым двинулся в сторону, туда, где можно было скрыться в глубине квартала, спрятаться в темноте спальных районов, сбежать от агентов, от пожарных, от всех. Стигма пошла за ним. Я тоже – это показалось мне самым естественным, что можно было сделать тогда.

Тета нервно дёрнулась, будто порываясь идти за нами.

– И вы оставите тут меня? Эй, ребята, я всегда думала, что мы друзья! – дым начал заволакивать её фигуру. – Что мы думаем одинаково! Что мы всё делаем вместе!

– Ты ошибалась, – прошипела Стигма. Тета вряд ли могла её услышать в общей какофонии.

– Даже ты, Альф. Я понимаю эти двое, но ты. Обернись. Посмотри на меня. Посмотри!

Я не смог удержаться.

Мы замерли на границе тени от соседнего дома. Два огненных столпа. Выкрики пожарной команды, разворачивающей шланги. Вой сирен. Шум толпы от общежития. И Тета, глядящая на меня.

Она, как всегда, улыбалась.

– Оставайся! – предложила она. – Оставайся и всегда будет так! Будет очень много огня и много веселья! Хочешь, мы сожжём всё, сожжём всё вокруг? Просто не уходи. Не уходи с ними, не бросай меня.

Я замер на границе тени.

Улыбающаяся Тета и свет пожара с одной стороны.

Вымотанные Стигма и Пси, темнота и неизвестность с другой.

Никому из них нельзя было верить. Эта мысль неожиданно обрушилась на меня, будто бы всего, что произошло раньше, было мало.

На выбор оставалось слишком немного времени.

Я ничего не сказал. Совсем ничего. Только отвернулся и первым бросился в темноту. Я сразу же услышал шаги за своей спиной, и через пару секунд Стигма снова выбилась вперёд. Она знала, куда нужно бежать.

Пожар остался за нашими спинами.

ЧАСТЬ 3

Я проснулся… по многим причинам.

Первая из них: мне было холодно. Подвал, в котором мы прятались, не отапливался, а тёплые летние ночи уже закончились. Пусть я спал в одежде и кутался в одеяло, это не слишком помогало.

Вторая: свет, падающий на лицо, через маленькие подвальные окна. Я будто специально лёг так, чтобы солнечный луч мог выжигать мне глаза.

И третья: громкий, надсадный кашель. Кашлял Пси, устроившийся на соседней кровати. Я повернулся, втянул холодный воздух, чтобы спросить, не собрался ли он умирать, но неожиданно закашлялся сам.

Кажется, вчера я вдохнул слишком много дыма. И теперь