совсем так. Как я мог ненавидеть его за любовь к ней? Как я мог ненавидеть его за то, что она хотела на самом деле? Потому что, если бы я действительно ненавидел его, это значило бы, что я действительно не любил её. Но я действительно любил её, действительно любил. И поскольку я любил её, я хотел, чтобы она была счастлива. И если её счастье означало, что у нее есть он… тогда я желаю им обоим всего наилучшего, ей И ему.

Я надеялся, что у неё все получится.

Я надеялся, что она получит всё, о чем мечтала.

Она заслужила быть счастливой, заслужила всё это. Потому что для меня она была идеальной.

Она всегда была идеальной.

Даже когда она не верила, что она идеальна.

Она ушла.

Итак, теперь я двинулся дальше.

И я не один.

Правда, я был один в настоящее время, сидя окруженный незнакомцами в зоне ожидания аэропорта. Я также летел в Лос-Анджелес один, сидя в аккуратных рядах по три человека в окружении тех же незнакомцев в течение полутора часов. И я один ждал выхода, держа в руках свой единственный чемодан-роллер и рюкзак, в то время как подросток в проходе продолжал толкать меня сзади, как будто это могло ускорить движение очереди.

Незнакомцы, которых я больше никогда не увижу, не могли помешать мне почувствовать себя одиноким. Воспоминания о годе, проведенном с хозяевами ранчо лагеря Моррис, которых я, возможно, никогда больше не увижу, не заставят меня чувствовать себя менее одиноким. Но у меня были друзья, там, куда я собирался, старые коллеги и бывшие одноклассники, которым не терпелось услышать о моем годичном творческом отпуске, о самом красивом «тюремном заключении», которое они могли представить. Они уже договорились, забронировав для нас комнату в «Вонючей розе» в Беверли-Хиллз, чтобы мы могли собраться вместе и наверстать упущенное. Мне не терпелось увидеть их лица, когда я окажусь на пятьдесят фунтов легче, чем они меня запомнили.

Я двигался дальше.

И мне повезло, я не был в одиночестве.

Выйдя из туннеля в зону выдачи багажа, я сразу же заметил её в первом ряду у перил, гордо держащую белый лист бумаги с надписью «Ник Кэмпбелл» на нем черным маркером. Улыбаясь, когда я подошел к ней, я отпустил свой чемодан, обнял её за плечи и прижался губами к её губам для сладкого поцелуя. Она прижалась ко мне, сжимая мои руки, как будто никогда меня не отпускала.

Когда мы наконец вздохнули, я взглянул на сморщенный лист бумаги в её руке и пошутил: «Что, ты думаешь, я забыл, как ты выглядишь, всего за несколько недель?»

Диди засмеялась, скомкала бумагу в комок обеими руками и сунула мне в карман. «Я просто хотела, чтобы всё было как в кино: взволнованная девушка держит имя своего парня, ожидая, пока он выйдет».

Я дважды моргнул и пожал плечами. «Не могу вспомнить ни одного такого фильма. Водители лимузинов держат имена, но… Ах, кого это волнует?» Я прижал её и снова поцеловал.

Через несколько часов мы с девушкой пошли рука об руку в ресторан в Беверли-Хиллз, и метрдотель сразу же направил нас в комнату, где мои друзья ждали нашего припозднившегося прихода. Тамлин и Теренс первыми вскочили со своих стульев, Тамлин в изумлении похлопал меня по плоскому животу, а Теренс ликовал о моем похудении. Шерри и Мин были прямо за ними, им было очень интересно узнать больше о великолепной блондинке, висящей у меня на руке. Келли, Лэндон и Шон помахали со своих мест, и глаза Шона вылезли наружу, когда он уставился на грудь Диди.

Мои друзья. Всё еще здесь. Меня давно не было, но они все равно приложили усилия, чтобы прийти.

Да, она ушла — вернулась домой, туда, где она, по её мнению, должна была быть.

Я? Я был здесь. Было хорошо вернуться в Лос-Анджелес.

Интерлюдия. Свадьба Эмбер. Глава 1. Пятница. Часть 1.

Это был идеальный гавайский день. Несмотря на то, что это был зимний сезон, острова никогда по-настоящему не остывали, и сегодня небо было ясным, за исключением случайных белых пухлых облаков, которые ненадолго проносились перед солнцем. Звуки тропических птиц, порхающих над деревьями, наполняли воздух, сопровождаемый далеким ревом волн, разбивающихся о берег внизу.

«Разве это не потрясающее место?» Саша мечтательно вздохнула, ставя свой бокал для мартини на столик у нашего шезлонга, а затем положила голову мне на правое плечо.

Поставив свой собственный стакан, я обеими руками обнял мою красивую, пышную брюнетку с большими карими глазами в крепких объятиях и клюнул ее в макушку. «Это так» ответил я. «Нам совершенно необходимо вернуться сюда со всей бандой».

Саша моргнула и наклонила голову, чтобы взглянуть на меня. «Всей бандой? Всего одна ночь со мной вдвоем, и ты уже решил, что меня для тебя недостаточно?»

Я нахмурился, но прежде, чем я успел что-то выплюнуть, Саша широко улыбнулась и перекатилась на меня, оседлав мой таз коленями и уткнувшись носом в мой. «Я шучу, шучу. Я тоже скучаю по девочкам».

«Особенно по Адриенне».

Саша перестала тереться носами и вздохнула. «Особенно по Адриенне».

«Она будет здесь завтра; она ни за что не пропустит свадьбу Эмбер».

«Глупая модельная работа».

«Да ладно», — начал я тепло, когда я снова уткнулся в нос Саши, «несмотря на мое заявление о возвращении всей бандой сюда… когда-нибудь… Я действительно рад, что мы с тобой получили шанс немного отдохнуть. вместе, только вдвоём. Не часто мы проводим много времени в одиночестве».

Саша поморщилась. «У нас тоже не так много времени в одиночестве в этой поездке. Это был напряженный день для всех, особенно из-за раздельных мероприятий между парнями и девушками».