надрывая мотор, помчался по восточному направлению, двигаясь к автомагистрали. К тому моменту, когда таймер на часах Васильева издал зуммер, сигнализирующий об окончании обратного отсчета, внутри лениво ползущего по заброшенному проселку омоновского грузовика сидели бойцы в полицейских камуфляжах, облаченные в шлем-сферы со зловеще-черными забралами.

Китай, Гуанси-Чжуанский автономный район, провинция Гуандун, двадцать километров от города Чжаньцзян, 27 июня 2055 года, 15 часов 17 минут, время местное.

Оцепление из солдат, окружающее двор бедняцкой хибары, замерло, вытягиваясь по струнке перед приближающимся начальством, и командующий подразделением офицер побежал навстречу старшим офицерам.

– Тхунджи Шан Сяо![1] Деревня окружена! Дом террористов блокирован! Сопротивление подавлено! – голос старшего лейтенанта, взявшего под козырек, глухо звучал из-под армейского респиратора. – Экспертами зафиксирован уровень биологической опасности ниже среднего!

– Вольно, старший лейтенант! – произнес полковник, скользя взглядом по захваченному войсками подворью. – Где инспектор Линь?

– Старший инспектор Линь находится внутри, ведет первичный допрос задержанного преступника! – доложил офицер. – Он первым ворвался в дом и вступил в схватку с пятью террористами! Одного из них нам удалось спасти!

Полковник оценил шутку и рассмеялся. Его свита немедленно присоединилась к хохоту начальства, но сам полевой офицер не рискнул позволить себе улыбку.

– Вы молодец, старший лейтенант! – похвалил офицера полковник. – Не теряете оптимизма в столь тяжелые для нашей страны времена! Это не только похвально, но заслуживает поощрения и всяческого подражания! Не так ли, товарищи офицеры?

Он обернулся к свите, и ее участники тут же выразили свое согласие, кивая головами. Один из них быстро достал электронный наладонник и что-то пометил в нем. Полковник кивнул на дом:

– Что ж, старший инспектор Линь недаром носит прозвище «Дракон»! Всей своей службой он не устает ежечасно доказывать Родине и партии свою беззаветную преданность и усердие! Его имя внушает ужас лигам, преступникам МАГБ и их пособникам вот уже пять лет! Пойдемте, посмотрим, что за улов он обеспечил нам сегодня. В Пекине ожидают доклада!

Старший лейтенант выкрикнул короткую команду, и несколько солдат направились вместе с ним в захваченный дом, спеша оградить от каких бы то ни было неожиданных опасностей и без того тщательно охраняемое начальство. Внутри дом был перевернут вверх дном, повсюду виднелись следы борьбы, пулевые отверстия и пятна крови. Несколько экспертов фотографировали внутреннюю обстановку, пара солдат укладывала в коридоре трупы убитых террористов. В одной из комнат трое полицейских что-то выясняли у насмерть перепуганной женщины, забившейся в угол. Вокруг нее сгрудились четверо малышей-лигов на маленьких детских костыликах, пятого младенца, не более двух месяцев от роду, она держала на руках. Неестественно крупная нижняя челюсть малыша, превосходящая размерами остальную голову вдвое, не оставляла сомнений в его генетической инвалидности. Полковник со свитой вошел в комнату, и полицейские замерли по стойке «смирно».

– Докладывайте! – потребовал полковник.

– Она ничего не знает! – сообщил один из следователей. – Или очень хорошо притворяется! Сейчас мы от нее ничего не добьемся, необходимо доставить ее в следственное управление! Мы применим полиграф, и ей не удастся морочить голову следствию!

– Нечего заполнять управление всяким мусором, – брезгливую гримасу полковника можно было заметить даже под респиратором. – Сюда едут следователи «Сёрвайвинг Корпорэйшн», передадите террористку им.

– Я не виновата! Пощадите! – взмолилась женщина, бросаясь к ногам полковника, но полицейские схватили ее за плечи и грубым рывком отшвырнули назад, отчего она едва не выронила младенца. – Я ничего не знаю! Эти люди дали мне мешок риса за то, чтобы пожить в моей хижине неделю! Мне нечем кормить детей, и я согласилась! Я не знала, что они террористы! Клянусь…

– Клясться будешь перед следователями Концерна, – зло процедил полковник. – Если ты не виновата, тебя отпустят. Если же ты врешь – сядешь в тюрьму на всю оставшуюся жизнь, а твоих мерзких уродцев подвергнут эвтаназии! Увести!

Полицейские схватили рыдающую женщину и вытолкали ее из дома, плачущие дети, стуча костылями, заковыляли следом. Старший лейтенант вновь взял под козырек и указал в глубь полутемной грязной хибары:

– Старший инспектор Линь там! Уцелевший террорист тяжело ранен и может не пережить перевозки! Инспектор Линь принял решение провести допрос на месте!

Он проводил начальство в заполненную обломками убогой мебели и разбросанными предметами обихода комнату. Посреди нее, на полу в луже крови, лежал человек с разбитым лицом без фильтр-повязки. Над ним склонился невысокий крепкий полицейский в разодранной униформе со следами кровоточащих порезов на предплечьях. Увидев полковника, он вскочил и вытянулся по струнке.

– Вольно, старший инспектор Линь! – разрешил полковник. – В каком состоянии задержанный?

– Проклятый террорист только что умер! – доложил Линь. – Но перед этим мне удалось убедить его поделиться со мной некоторой информацией! – Инспектор издевательски сжал вымазанные в крови кулаки, и костяшки его пальцев зловеще хрустнули. – Данные Службы Безопасности МАГБ подтверждаются! Преступники подготовили чудовищный по своим масштабам террористический акт! Сегодня ночью в условленное место на побережье прибудет судно, груженное контейнерами. Согласно документам, внутри их перевозятся мелкие строительные материалы. В действительности же там рис из России, он заражен вирусом «аллергии метисов». МАГБ стремится выпустить его на свободу здесь, у нас, под видом продовольствия! От этой болезни нет средств излечения, она уже мутировала и способна поражать всех, вне зависимости от расы! Жертвы могут исчисляться миллионами! Мы успели вовремя!

– Отличная работа, инспектор! – похвалил полковник. – Скоро здесь будут следователи «СК». Концерн берет на себя остальную часть операции, на время ее проведения вы поступаете под их начало. А теперь я жду от вас подробного письменного отчета!

Инспектор Линь поднес к глазам ночной бинокль, вглядываясь в накрытые мраком прибрежные воды, и некоторое время изучал темное пятно парохода, застывшего в двухстах метрах от берега.

– Что-то не так! – наконец произнес он, отрываясь от окуляров. – Они стоят здесь уже четыре часа и бездействуют! И до сих пор их никто не встречает! Эти две баржи на берегу – вокруг них никого нет! Это подозрительно! Так быть не должно.

Укрывшиеся среди прибрежных пальм оперативники Концерна с вечера скрытно блокировали берег в ожидании прибытия парохода со смертельным грузом. После полуночи недалеко от побережья действительно остановилось грузовое судно, но его разгрузка до сих пор не начиналась. Пара старых проржавевших плоскодонных барж, валяющихся на песке перед полосой прибоя, явно предназначалась пособниками террористов для доставки контейнеров со смертельным грузом с судна на берег, но те, кто должен был встретить отраву, не появлялись.

– Ждем еще полчаса и начинаем штурм судна, – решил концерновец, возглавляющий операцию по захвату. Он поднес к респиратору радиостанцию и произнес: – Катерам и вертолетам групп захвата приготовиться к штурму!

– Это может спровоцировать их на сброс