не отставать от его широкого шага. Оставаться одной в мрачном гроте не было ни малейшего желания.

Филип вошел в сокровищницу и поднес лампу к колонне. Открыв дверцу, он коснулся фитилем узора, вырезанного на гладком камне. Раздалось громкое шипение, и колонна буквально вспыхнула, заливаясь светом. Следом за ней зажглись и остальные.

— С ума сойти, — прошептала Розалин и в восторге уставилась на необыкновенное чудо.

Мягкое сияние озарило огромное помещение. Разноцветное великолепие драгоценных металлов и камней тут же заиграло всеми цветами радуги. Розалин оценила красоту и масштабы драконьих сокровищ, открывшихся для нее в новом свете.

Филип стоял рядом и, опустив подбородок, с довольной улыбкой смотрел на ее реакцию. Розалин смутилась под таким пронзительным взглядом и смущенно улыбнулась.

— Это тоже магия?

— Как ты думаешь?

Видеть его глаз Розалин не могла, но его тонкие губы заинтересованно дрогнули, словно пытались скрыть усмешку.

— Как ты об этом узнал?

— Я живу здесь достаточно давно.

— Да уж.

Она все время забывала, что ему не повезло оказаться запертым в драконьем логове на долгие годы. Вернув свое внимание сверкающим разноцветными огоньками сокровищам, Розалин очарованно вздохнула.

— Это так красиво.

— Да, красиво, — эхом отозвался Филип.

От его низкого голоса с легкой хрипотцой по спине пробежали мурашки, и в животе снова поселилась волнительная дрожь. Розалин прикрыла глаза, пытаясь успокоиться и взять себя в руки. Только бы он не заметил ее реакцию. Ей было комфортно в компании этого парня, и разрушать их сложившуюся дружбу совсем не хотелось.

Филип сделал шаг вперед и протянул мешочек с указанием насобирать золотых монет, а сам отправился на поиски чего-то еще. Золото хрустело под его сапогами и ручейками заструилось вниз, когда он поднялся на холм из сокровищ.

Розалин проводила его взглядом, помотала головой и уже привычно вскарабкалась по золотым горам. Присев на корточки, она начала выбирать монеты, которые казались наиболее качественными. Она прекрасно знала, что во многих королевствах монетные дворы жадничали, не используя чистое золото. Не хотелось бы, чтобы качество металла отразилось на работе Филипа.

Розалин настолько увлеклась, что не сразу заметила, как потеряла его из виду, спустившись за золотой холм.

— Розалин!

Сердце волнительно екнуло. Филип еще ни разу не называл ее по имени. Из его уст оно звучало так… красиво.

Щеки в который раз за последние дни вспыхнули, и Розалин удивленно накрыла их ладонями. Ноги стали ватными, и на губах сама собой появилась улыбка. Сладостная боль в груди была уже знакома ей благодаря чтению любовных романов, когда персонажи переживали значимые моменты. Это получалось, что… Она влюбилась?

Розалин в шоке пошатнулась. Этого просто не могло быть! Она не могла влюбиться в случайно встреченного парня в драконьем логове. Он не был аристократом, она даже о его семье ничего не знала. Она, конечно, обещала выкупить его у дракона, но отец никогда не позволил бы им заключить брак. Она была дочерью герцога, а он, наверное, уже и не помнил, когда был во внешнем мире. Они были из слишком разных миров.

— Где ты там? Я уйду сейчас.

Розалин постаралась избавиться от ненужных сейчас мыслей и поспешила спуститься к Филипу, пока он не выполнил своего обещания. Она разберется в себе потом, когда останется наедине с собой в своей комнате.

— Вот, — Розалин на вытянутых руках продемонстрировала изрядно потяжелевший мешочек.

— Здесь слишком много, жадина, — усмехнулся Филип и покачал головой.

От легкой хрипотцы в его голосе по спине пробежали мурашки. Розалин обиженно скривила нос, но все-таки отсыпала немного обратно. На губах Филипа все это время дрожала едва ли сдерживаемая улыбка.

По гроту разносился мерный звук ударов молота по наковальне. Раскаленный металл шипел при погружении в воду. Тлеющие угли трещали, когда на них попадал воздух из мехов.

Розалин, не отрывая глаз, наблюдала за работой Филипа. Именно сейчас, занимаясь любимым делом, он был прекрасен как никогда. Необычайно высокий, расслабленный эмоционально, но не физически, Филип не замечал, что работает в полностью мокрой рубашке, которая плотно облегала его тело. Тонкая светлая ткань практически ничего не скрывала, явно непредназначенная, чтобы в ней занимались тяжелым физическим трудом.

Стыдливый румянец играл на щеках Розалин, но избавиться от него она не могла. Тело Филипа, показавшееся ей вначале тощим, на самом деле было достаточно хорошо развито, особенно плечевой пояс и грудь. Мокрые темно-каштановые волосы были заправлены за ухо. Лицо выглядело сосредоточенным. К глубокому разочарованию, его глаза все время были спрятаны за затемненными очками на пол-лица.

Филип внимательно следил за процессом, не замечая ничего вокруг. Да и Розалин старалась сидеть смирно и не шуметь, боясь разрушить идиллию. Все его движения были четкими и слаженными, ни одного лишнего удара, ни одной погрешности. Казалось, он занимался этим всю свою жизнь.

Неожиданно для себя Розалин поняла — вот он, ее идеал. Спокойный, улыбчивый, по-своему красивый. Судя по огромному количеству книг в библиотеке, еще и начитанный. Он не пытался, как остальные мужчины, соблазнить ее, навязать свою волю. Наоборот, мило смущался и первое время вообще старался избегать.

Сердце волнительно забилось в груди, и низ живота затрепетал. Щеки еще сильнее нагрелись, и она невольно накрыла их ладонями.

Розалин влюбилась. Как? Когда? Это произошло так неожиданно, что она немного растерялась. Оказалось, что для того, чтобы быть готовой подарить свое сердце кому-то, не требовалось много времени. Достаточно было всего нескольких вечеров, проведенных вместе за непринужденной беседой, нескольких случайных взглядов, обворожительной улыбки