– Скажи мне своё самое заветное желание, – вдруг обратился он к Джону. – Я могу помочь ему исполниться.

Эти слова удивили Джона ещё больше, чем само появление эльфа в их саду, но ответить на вопрос было ему легче лёгкого.

– Моё самое заветное желание – это чтобы другие делали за меня всё. Чистили мне зубы, умывали лицо, одевали и обували – словом, всё.

– Ну что ж, я помогу тебе, – промолвил эльф. – По правде говоря, нет ничего проще, чем исполнить твоё желание. – Он взмахнул рукой и опять превратился в пёструю змейку. Она свернулась колечком на шее Джона, три раза тихо свистнула, и Джон обнаружил, что находится в Волшебной стране эльфов и фей.

Впрочем, по правде сказать, самой страны Джон не видел, потому что лежал в каком-то доме на невероятно мягкой пуховой перине, застилавшей роскошную кровать. Вокруг кровати стояли низенькие столики, уставленные всеми вкусными вещами, какие только есть на свете. «Вот это да! – подумал Джон. – Неужели эльф сказал правду? Неужели мне действительно больше не придётся ничего никогда делать самому?»

Однако очень скоро от его сомнений не осталось и следа. С каждой минутой он всё больше и больше убеждался в том, что эльф сдержал своё обещание: целая стайка фей кружилась возле кровати, исполняя любое желание Джона, даже прежде чем он успевал заикнуться о том, чего ему хочется. Увидев, как обстоит дело, Джон предоставил феям заботиться о нём, а сам стал глазеть по сторонам.

Он понял, что находится во дворце Королевы фей. Через отворённую дверь комнаты он видел придворных, сновавших по коридору взад-вперёд. Во дворце царило оживлённое веселье: шла подготовка к завтрашнему балу, и слуги Королевы торопились успеть разукрасить бальный зал, натереть паркет – словом, привести всё в надлежащий вид. Время от времени кто-то из придворных забегал в комнату Джона поболтать с феями, не отходившими от его кровати.

Однако при этом никто из них не только не заговаривал с Джоном, но даже и не смотрел в его сторону, словно его не было.

В конце концов ему всё же надоело неподвижно лежать, наблюдая за тем, что происходит вокруг. Он решил слезть с кровати и разузнать как можно больше о предстоящем празднике. Он не сомневался, что будет приглашён на бал в качестве почётного гостя, но хотел узнать обо всём заранее. Каково же было удивление Джона, когда он внезапно для себя обнаружил, что не может двигаться! Казалось, его руки и ноги сделаны из камня: он не мог даже пальцем шевельнуть. Ему даже некому было пожаловаться, потому что все феи, словно нарочно, ушли, оставив его в одиночестве.

Через некоторое время они вернулись, чтобы накормить Джона ужином и приготовить ко сну. Нельзя сказать, что они обращались с ним особенно вежливо. Напротив, они запихивали ему еду в рот с такой скоростью, что он не успевал её прожёвывать, грубо вертели из стороны в сторону, одевая пижаму и расправляя простыни, и даже, не обращая внимания на отчаянные вопли Джона, вырвали у него несколько клоков волос, пока расчёсывали их. Не удивительно, что бедняга заснул в самом мрачном расположении духа.

Наутро к нему явился знакомый эльф и поинтересовался, как идут дела. Джон сказал, что не может двигаться. Он полагал, что эльф удивится, но тот даже бровью не повёл:

– Конечно, ты не можешь двигаться, да и зачем? Ты ведь сам хотел, чтобы другие всё делали за тебя.

– Я и не собираюсь ничего делать, – возразил Джон, – просто мне хочется побегать, поиграть с эльфами и феями. Ведь это так скучно – лежать всё время.

– Э нет, так у тебя ничего не выйдет. Ты можешь начать двигаться лишь в том случае, если согласишься сделать что-нибудь полезное.

Что оставалось делать бедному Джону? Ему ужасно не хотелось что-либо делать, но ещё меньше – лежать в постели всю оставшуюся жизнь. Поэтому скрепя сердце он согласился, и эльф, вернув мальчику способность двигаться, отправил его в бальный зал натирать до блеска паркет.

Джон надеялся, что теперь-то уж он не будет одинок, но не тут-то было. Феи, даже те, вместе с которыми он трудился, по-прежнему не обращали на него ни малейшего внимания. Когда он пытался заговорить с ними, они даже не поворачивали головы, так что он не мог понять, слышат ли они его или нет. Радостное настроение, вернувшееся к Джону после того, как ему удалось встать с кровати, очень быстро улетучилось.

– Почему со мной никто не разговаривает? – спросил он у знакомого эльфа при следующей встрече.

– Я полагаю, потому, что они просто не видят тебя, – ответил тот. – Видишь ли, большинство эльфов и фей устроены так, что они могут видеть только добрых и отзывчивых мальчиков и девочек, с радостью помогающих другим. Только немногие феи, вроде тех, которые укладывали тебя спать вчера вечером, способны видеть всех детей.

– Но ведь я столько работал! – возмущённо возразил Джон.

– Правда, – согласился эльф. – Однако я говорил про детей, которые не просто помогают, но хотят помочь другим. Ты же согласился мыть пол, только чтобы иметь возможность встать с кровати. Иное дело, если бы твоё желание помочь было искренним и ты не ждал бы никакой награды за свой труд.

– Что же мне делать?

– Право, не знаю. Может быть, попытаться всё-таки исправиться?

– Хорошо, я постараюсь. Но для этого мне надо, чтобы ты позволил мне заниматься чем-то ещё, кроме мытья полов.

Получив разрешение, Джон решил прогуляться по дворцу и посмотреть, чем занимаются феи и эльфы. Он видел, что никто из них не сидит без дела. Все занимались каким-нибудь полезным делом, при этом не переставая смеяться, шутить и весело болтать друг с другом. Джон предлагал свою помощь то тут, то там, но везде наталкивался на молчаливый отказ. «Я должен искренне хотеть помочь, – вспомнил он слова эльфа. – Наверное, я никогда не смогу так».

Вдруг он увидел совсем ещё юную, крошечную фею, пытавшуюся поставить на стол тяжёлый кувшин. Бедняжка старалась изо всех сил, даже пыхтела от натуги, но ей едва удавалось оторвать кувшин от пола. Она чуть не плакала от обиды, и Джону стало так жалко её, что он разом забыл о собственных невзгодах.

– Давай я помогу тебе, – предложил он.

Не дожидаясь ответа, он взял кувшин и осторожно поставил его на стол. Фея мило улыбнулась Джону, поблагодарила и упорхнула по своим делам. Мальчик пошёл дальше, и, странное дело, с каждым шагом его настроение поднималось. Он больше не чувствовал себя несчастным, покинутым всеми, а самое главное – он вдруг понял, как может быть приятно помогать другим. Отношение эльфов и фей к нему тоже вдруг резко изменилось. Если прежде они даже не отвечали на его слова, то теперь заговаривали с ним сами, улыбались, звали помочь. Джон никому не отказывал, напротив, он сам предлагал свои услуги и радовался, когда ему удавалось сделать что-то полезное.