– Вы самая красивая из всех, кого я встречал. И не подумайте чего дурного, я не пытаюсь флиртовать, всего лишь констатация факта.

– Спасибо. Что-то еще? – глаза девушки потемнели, стало так неловко.

– Нет, это все.

Алина зашла в кухню, передала заказ Мише. А вот и Вася подсуетилась.

– Опять этот здесь и опять раздевает тебя глазами, – Василиса сказала негромко, но Рома все равно услышал, он как раз стоял недалеко, сверялся с меню. – А вообще, мужик видный.

– Вась, – глянула на нее с изломом в брови.

– Все, молчу, молчу. И уже убегаю, только тарелки возьму.

А Рома тут же отложил в сторону список блюд и быстренько прошел в зал. Само собой, он понял, о ком говорила Вася. Смирнов пожаловал. Зачастил, однако.

Подходить к нему не стал, ни к чему привлекать ненужное внимание, а вот за поведением бизнесмена наблюдал с особым интересом. Смирнов явно заигрывал с Алиной. И Рома сразу решил для себя, когда кофейня перейдет под его начало, феи здесь не будет.

Алексей Петрович в свою очередь следил за каждым шагом Алины. В общем-то, и приехал он лишь для того, чтобы увидеть ее. Запала девчонка в душу, а уж на фоне последних событий в личной жизни тем более.

Мужчина взял чашку кофе, сделал глоток… Надо же было так облажаться. И ведь глубоко не мальчик, и повидал за свою жизнь женщин самых разных мастей, а все равно вляпался. Повелся на красивые глаза и образ наивной дурочки… Хорошо хоть расписаться не успели. Неужели они нынче все такие? К примеру, эта официанточка. Молоденькая совсем, но взгляд чересчур вдумчивый, серьезный. Что же скрывается за ним? Меркантильная малолетняя стерва? Или не по годам зрелая женщина? С ее анкетой ознакомился давно. Работает в кофейне два года, москвичка, отличница и считай студентка престижного ВУЗа. Узнать бы ее получше…

– Ваш счет, – Алина положила на край стола папку с чеком. – Наличные, карта?

– Наличные, – посмотрел на нее как-то странно. То ли с любопытством, то ли с недоверием. – Могу я надеяться получить ваш номер телефона? – не утерпел, а ведь не хотел так сразу.

– Извините, но нет, – уставилась на него с испугом.

– Почему?

– У меня есть молодой человек.

– Ах, вот оно что. Тогда прошу прощения за назойливость, – и передал ей в руки счет. – Там без сдачи.

– Благодарю, – взяла папку и поспешила прочь.

Вот это заявочки! И теперь ясно, пришел не просто поглазеть. А Филя тем временем раскрыл папку:

– Ого! – и его брови тут же поползли вверх. – Нифига себе чаевые. Кажется, я выбрал не ту профессию.

– И какие же там чаевые? – скривилась Алина.

– Три тысячи.

– Чего? – забрала папку.

У девушки и слов-то не нашлось…

Потом был детский праздник, снова клиенты, клиенты, клиенты. К концу рабочего дня Алина откровенно валилась с ног. А вот Рома выглядел почти не уставшим, но почему-то крайне раздраженным, хотя видимых причин тому не было. День рождения прошел хорошо, заказчица осталась довольна, персонал работал слаженно и быстро.

В машину двое сели, молча. Алина не стала лезть в душу, раз злится, значит, есть причина. Если злится на нее, то рано или поздно скажет, в чем проблема.

Отправились они в торговый центр за обещанными платьями. И на середине пути Рома таки не выдержал:

– Чего тот мужик хотел от тебя?

– Какой мужик? – спросила, глядя в окно.

– Который расщедрился на три тысячи чаевых. Такого типа персонажи не ходят по кофейням типа Румпеля, они предпочитают рестораны, где счет стремится далеко за двадцатку.

– Ах, ты о нем… – грустно усмехнулась. – Телефон мой хотел.

– И ты дала?

– Конечно, дала – посмотрела на него с возмущением. – И о встрече договорились. Адресок назвать?

– Алин…

– Ром! Думай, что спрашиваешь. Я этого человека второй раз вижу.

– Извини, – сразу сбавил обороты. Да, что-то не подумал совсем.

– Ты теперь на каждого клиента будешь так реагировать, который попытается со мной познакомиться?

– Нет. Или да, – улыбнулся. – Ничего не поделаешь, я ревную.

– Помнишь наш уговор? Никаких тайн, если что, говорим как есть.

– Да помню я.

Потом был утомительный променад. Алина бродила из павильона в павильон без особого энтузиазма. Что-то примеряла, что-то просто смотрела. Благо, народа почти не было, сонные продавцы не лезли с их излюбленным «вам чем-нибудь помочь?»

Спустя час скитаний Динь-Динь уже было отчаялась, но вдруг случилось чудо. В очередном стоковом магазине нашла два простеньких платья. Обычные трикотажные. Одно приталенное темно-синего цвета с белым воротничком и длиной чуть выше колена. Оно идеально для поездки к родителям Ромы, а второе поизящнее и покороче с ажурным рукавом три четверти и такой же ажурной спиной. Для выхода в свет вполне себе. Довлатов, конечно, хотел бы что-нибудь побрендовее для своей феи, но эта упрямица снова показала характер, пришлось согласиться с выбором. Однако после магазина одежды они еще забрели в обувной. Как же новые платья без новых туфель? Но и тут Алина сошлась на обычных черных лодочках, причем всего лишь на одной паре.

– Не думал, что когда-нибудь буду заставлять женщину покупать себе одежду, – усмехнулся Рома, когда уже шли к машине.

– Не вижу смысла в гардеробе, забитом кучей шмоток. Чем больше вещей, тем меньше выбор, вот такая странная закономерность, – пожала плечами.

– Ничего, еще втянешься, – взял ее за руку.

И снова дорога.

Спустя полтора часа добрались до дома, Рома заехал в ворота, припарковался. Однако Алина не торопилась выходить, а через минуту вдруг сняла с себя плащик.

– Хочешь меня? – и зеленые глаза будто вспыхнули в темноте.

– Сейчас? Здесь? – растерянно уставился на нее.

– Мне всегда было интересно, как оно. В машине.

– Алин, я тебя всегда хочу.

И тогда фея стянула водолазку, после чего забралась к Довлатову на колени. Его руки тотчас оказались под подолом юбки, ладони легли на ягодицы.

– Ром, – коснулась его лица, осторожно поцеловала в губы. – Я хочу кое-что сказать тебе. Страшно, конечно. Но мне хочется, чтобы ты знал.

А Роман напрягся всем телом.

– Что же ты хочешь сказать?

– Что люблю тебя, – и закрыла глаза. Оказывается, это сложнее, чем она думала. И теперь так стыдно.

– Любишь?

А фея, молча, кивнула. Да уж, неожиданно. Что ей ответить? Наверняка хочет услышать то же самое.

– Алин, я… – а дальше тишина.