Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Напряженную тишину нарушила Элья. Служанка заглянула в гостиную и сообщила, что в моей комнате не осталось осколков. Можно было возвращаться.
Я молча поднялась с дивана и на ватных ногах побрела к лестнице.
— Алесса, — тихо окликнул Шейн. Я помедлила на пороге. — Всё будет хорошо, мы не дадим тебе попасть в беду.
— Да, — рассеянно бросила я в ответ и, опустив взгляд под ноги, прикрыла за собой дверь.
Я уже попала в беду.
Оказавшись в комнате, я бросила тревожный взгляд на то место, где еще недавно стояло овальное зеркало.
Мысли лихорадочно метались в голове, подобно птицам, загнанным в тесную клетку, но я не могла поймать ни одну из них. Слова Шейна никак не укладывались в моем сознании. Дитя Зверя? Полукровка? Как такое вообще возможно?
«С тебя хватит переживаний на сегодня» — услышала я обволакивающий спокойствием голос Эспера.
Тревожные мысли улетучились так внезапно, будто кто-то открыл дверцу клетки, подарив им свободу. И следом за ними выпорхнули все страхи, особенно перед Призраком, явившемся в зеркале.
На меня навалилась смертельная усталость. Я рухнула на кровать, зарывшись среди подушек, крепко прижала к груди одну из них, и впервые за долгое время погрузилась в спокойный сон без сновидений.
❊ ❊ ❊
Слезы Эрии в настенных канделябрах лениво зажигались, освещая узкие проходы между книжными стеллажами. Пробудившийся свет запоздало выхватывал из полумрака широкую спину и лысую макушку человека, всё глубже удаляющегося в библиотеку. Тяжелый порывистый шаг выдавал его недовольство.
Тамиру бесшумно следовал попятам. Когда человек свернул в малую залу, кот незаметно обогнал его на пути, напружился, ловко взобрался на верхушку книжного шкафа, стоящего у стены, и протиснулся в узкий вентиляционный туннель. Пауки уже давно покинули это место, — тамиру на собственной шкуре вынес их отсюда во время своей первой вылазки, а после очень долго не мог отмыться от пыли и налипшей паутины. От воспоминаний зверь брезгливо ощетинился и с нескрываемым облегчением высунул нос с противоположного конца своего лаза, ровно в тот момент, когда дверь в кабинет Артура Моорэт распахнулась.
На пороге возник Велизар Омьен. Кот навострил уши.
— Ну и зачем ты меня позвал в такое время? — возмутился мужчина.
— Я вдруг подумал, что ты хочешь мне что-то рассказать, — ответил ему натянутый голос Артура Моорэт. — С каких пор мы храним друг от друга секреты, Велизар?
Взгляд тамиру метнулся к окну. Напротив, скрестив за спиной руки, напряженно вытянулся Хранитель Дверей.
Велизар Омьен молчал.
— Я всё думал, — продолжал Артур, не оборачиваясь, — зачем ты приютил в своем доме Странника? Ведь ты мог выставить девчонку из дома в ту же ночь, когда Шеонна ее притащила. Или отдать на растерзание Коллегии. Но вместо этого ты оставил её, бросая вызов всему Совету и подвергая себя опасности. В тот день в моем доме мне показалось, что я понял причину. Я тоже увидел ее истинные глаза. Но потом я подумал: ведь у тебя уже есть Дитя Зверя. Так зачем в твоей коллекции странных детишек еще одна полукровка?
— Не смей так говорить о моих детях, — хрипло отозвался Омьен.
— Не притворяйся хотя бы со мной, Велизар! — Артур резко обернулся. — Они для тебя лишь любопытные экспонаты. Ты ведь так и не смог простить Амайю за побег со Странником. Ты ненавидел ее настолько, что прогнал, когда она пришла к тебе за помощью и позволил умереть в сточной канаве. Ты можешь обмануть кого угодно, но я-то знаю, что ты удочерил ее младенца не от любви или хотя бы чувства вины, а лишь потому, что тебя манила неизведанная Сила полукровки. Скажи, тебе ведь всё еще противно смотреть в её лицо, с каждым годом всё больше похожее на женщину, что разбила твое сердце?
Кулаки Велизара Омьена предупредительно сжались, но внешне мужчина остался непроницаемо спокойным. Артур продолжил напирать:
— И ты серьезно, хочешь, чтобы я поверил в твое сострадание к сиротам и готовности просто так подбирать их с улицы. Я знаю тебя всю жизнь, Велизар, и ты никогда не отличался мягкосердечием. Иногда я даже задумываюсь: а не приложил ли ты руку к гибели четы Маалькан, чтобы завладеть их юнцом с Древней Кровью? Сколько таких потомков, как Шейн, осталось в Гехейне? Двое? Трое? Или он последний?
Взгляд Артура метался по лицу Велизара Омьена в поисках ответа или хоть какой-то реакции на слова:
— А что же эта девочка? Что ещё ты видишь в ней, чего не вижу я?
Хранитель Дверей нервно взмахнул рукой в сторону стола, на котором лежала открытая книга. Тамиру с любопытством вытянул голову, но из его укрытия не возможно было разглядеть содержимое потрепанных страниц, при этом не выдав себя.
— Вот тебе интересный факт: мой отец обошел десятки известных нам миров в поисках магических артефактов, но никогда не проявлял интереса к Сильму, бросив его изучение после первого же путешествия. Знаешь почему? Я скажу тебе. Потому что он лишен магии. К тому времени, как мой отец нашел путь до этого мира, магия уже покинула его. Сильм опустошен настолько, что из него невозможно открыть ни одну дверь. Моему дяде неделями приходилось держать открытым Двери из Эллора, чтобы отец мог вернуться назад. Хочешь спросить меня, к чему я клоню?
Велизар все так молчал, казалось, за время монолога он даже ни разу не моргнул. Артур недовольно скривился, но продолжил:
— Я посетил то место, где твоя дочь нашла девчонку. Там нет бреши, ни новой, ни старой. А это значит, девчонка попала в Гехейн потому, что кто-то открыл для нее эту Дверь. А теперь я не могу открыть для нее новую. Кто-то или что-то не выпускает ее обратно. И я хочу знать, в какие игры ты играешь, Велизар? Это ведь твоих рук дело, а я лишь попусту трачу своё время и силы, участвуя в твоем спектакле?
Повисла напряженная тишина.
— В тот вечер, когда ты изучал глаза девочки, тебе стоило опустить взгляд чуть ниже, — в конечном счете сдался Велизар Омьен.
— Что ты имеешь в виду? — не понял Артур.
— Кулон, который она носит на шее. По своей структуре кристалл похож на Слезы Эрии, вот только этот крошечный осколок вмещает в себя столько же силы, сколько сфера в руках Велоры, питающая город.
Велизар кивнул в
