— Помните, в случае замеса отходим, не суетимся, стараемся выжить, — отчеканил Фёдор Михайлович.

Елена сглотнула во второй раз. А ведь она всего лишь хотела учиться, а не вот это всё.

— Эх, наивные вы все, — сказала Даура. — Плевать, кто будет судьёй со стороны противника. Важно то, кто будет судьёй со стороны нашего Давида! Он ведь никому не предлагал?

— Нет, — хмуро ответил Фёдор Михайлович.

Ответа, кто будет судьёй с его стороны, долго ждать не пришлось.

Когда Давид задействовал Голос и божественную речь, Елена забыла, как дышать. Это было странное чувство. Когда видишь и слышишь, что происходит вокруг, но мозг выходит на пиковые обороты, и происходящее осознаешь с запозданием.

Это не помешало в полной мере прочувствовать, что проклятый бог — это не просто плохой парень с сомнительным прошлым, которого будет сложно познакомить с родителями. Это нечто куда большее, непостижимое.

Когда задрожала реальность, Елена ощутила, что её жизнь ничего не стоит. Когда заплакали небеса, поняла, что её сейчас размажет и не останется даже праха. Когда явился посланник самой смерти и все цвета исчезли, девушка зашлась в безмолвном крике.

***

Император, несмотря на хорошие отношения с трикстером в прошлом, свою привязанность осознавал и то, что она не имеет никакого отношения к постороннему богу, понимал. Что не отменяло лёгкого интереса к этому вопросу. Новый трикстер попался весёлый и, если смотреть на полученные отчёты непредвзято, мастерски вскрывал любые гнойники. Чего только стоит поимка демонолога, который был известным меценатом и то, что аж целый архидемон, спланировав вторжение, просто-напросто ушёл.

В данном ключе риск был оправдан. Да и какой риск? Вряд ли что-то угрожало самой империи. Скорее, наоборот. Дела этого Эварницкого шли ей на пользу, пусть и в незначительном масштабе. Эту карту можно было разыгрывать и дальше, а то, что игра сопровождалась лёгким хаосом… Так что такого? Жизнь вообще штука неопределённая.

Когда на стол лёг доклад, что Эварницкого попытались устранить, а тот вызвал марионетку храмов на кофейную дуэль — император немного удивился и заинтересовался. Опять всё перевернул. Но как-то мелочно, что ли. Признаться, император ждал от трикстера большего. Когда на стол лёг запрос от Эварницкого к нему, императору, о финансировании, уровень интереса вырос ещё на пару градусов. Как и здравое беспокойство. Впрочем, зачем парню понадобилось безлюдное место, понятно. Намечался конфликт с храмом, и в худшем случае там бы началась локальная битва персонификаций. Что было бы отличным вариантом развития событий. Особая команда с особым оружием была наготове. За такое храмы получится прижать ещё больше, сдвинуть их сразу в нескольких позициях. Осталось подождать.

Но вот когда поступил сигнал тревоги и императору сообщили, что в старом колизее зафиксирован источник энергии смерти класса «хана миру», стало как-то резко не до шуток, и ситуация из интересной переросла в разряд — да что вообще происходит?!

***

От прихода Лодочника и меня пробрало, что уж говорить обо всех остальных, кто здесь собрался.

Харон появился, осмотрелся, достал своё весло и очертил вокруг себя круг. После чего уселся на предложенный стул, опершись на весло. Будто король на троне, а в руках у него — верный меч. Величия в этом древнем существе хватило бы на тысячу императоров.

— Дитя Хаоса, — проговорил он в привычной манере, то есть медленно, глубоким голосом.

И думай, что хочешь.

Ткань реальности перестала рваться. Риск уничтожения мира тоже отошёл на задний план, и я про себя выдохнул. Ещё ничего не закончено, но главная часть моего безумного плана пришла в исполнение.

Внезапно всё остановилось. Почти всё. Или около того. Сложно сказать, когда вдруг воздух становится тяжёлым, так что почти не вздохнуть. Прямо из света недалеко от меня соткалась воинственная женщина в серебряном доспехе. Огляделась и уставилась на меня, не сказать, что по-доброму.

— Ты понимаешь, что натворил, смертный? — спросила она, оглядевшись и найдя виновника.

— Дамочка, вас на вечеринку не звали, — ответил я. — Но раз уж пришли, кофейку не желаете?

— Кофейку? Да ты понимаешь, с кем говоришь?! — разъярилась она.

— С космической гопницей? Ближе к делу, дамочка. Чего надо-то? Вы нас от важных дел отвлекаете, между прочим.

— Ты не можешь его убить, — заметил Харон.

— Могу! Он нарушил баланс!

— Баланс нарушен не был. Как видишь, мир уцелел.

— Ты не имеешь права покидать свой пост! — не сдавалась дамочка.

— У него рабочий перерыв. Сколько тысяч лет ты работал без перебоя, Харон? — вклинился я.

Дамочка зыркнула на меня, и я тут же оказался зафиксирован с помощью золотых цепей. Сжало, скрутило, подвесило в воздух, ещё и цепью рот пережало.

Ну, это наглость!

— Ты нарушил договор, — продолжила давить женщина на Лодочника. — Тебе нельзя приходить в миры смертных!

— Я знаю свой договор, — сверкнул глазами Харон, и меня лишь отголоском придавило дополнительно. — Там нет пункта о том, что я должен отказываться, если меня приглашают.

— Да что за идиот тебя приглашать будет?! — продолжала возмущаться женщина. — У тебя что, свой культ появился?

— Меня пригласили выпить кофе, — невозмутимо ответил Лодочник.

Теперь я знаю, что такое абсолютная невозмутимость, которую тренировали тысячи лет.

— Кофе? — как-то растеряла свой пыл женщина.

Она огляделась по новой. Чем больше деталей отмечала, тем сильнее её брови прыгали. То вниз пойдут, хмурясь, то вверх от удивления.

— Смертный, — посмотрела она на меня. — Ты позвал Харона… Чтобы угостить его кофе?

Я промычал ответ и свободными пальцами показал ей средний.

— Говори! — потребовала она, освободив мне голову и рот.

— Пошла в жопу! — заговорил я.

— Ты сумасшедший, я поняла, — пришла она к выводу.

— Кто бы говорил. Пришла, куда не звали. В цепи меня загнала. Нормальные так не делают.

— Нормальные не приглашают Лодочника в гости.

— А я ненормальный.

— Назовись.

— Уж будь добра, ты первая. Раз так нагло ворвалась сюда и отвлекаешь нас от важных дел.

— На твоём языке моё имя прозвучит как госпожа Баланс.

— Меня удивляет, что ты знаешь русский язык, но он не совсем мой и божественная речь мне вполне знакома. Так, значит, ты одна из дочерей Порядка?

— А ты много знаешь, — прищурилась она. — Так кто ты? Хотя я уже вижу.