Усиливающийся холодок тревоги настойчиво царапает пищевод. Если мне предстоит всего лишь потолкаться среди желающих пройти кастинг, к чему столько лишних телодвижений? Я слежу за собой, пусть и самостоятельно, и намек, что мне якобы надо в салон, совершенно не к месту.

— Чтобы соответствовала статусу. Ты ведь платина.

Слова прилетают в лицо как плевок.

Что это? Вряд ли зависть. У Дейдры наверняка была возможность получить ключ. К тому же в своем нынешнем положении она на ступень выше нас, и менять этот расклад просто глупо. Тогда что? Неприязнь? Но чем я ее вызвала?

Не провоцируя новую придирку, я спускаюсь на этаж со спа-зоной и уже там вспоминаю, что оставила наушники в раздевалке. Как назло Кайла и Майя не замолкают ни на секунду, обмениваясь планами на вечер. А мне как никогда нужно отгородиться от окружающих звуков и хорошенько все обдумать.

Выругавшись, я снова поворачиваю к лифту и поднимаюсь в зал. Шагая к нему, я подсознательно жду, что он встретит меня тишиной, но вместо нее из-за приоткрытой двери доносятся глухие удары, сопровождающиеся хриплыми выдохами. Замерев в недоумении, я осторожно заглядываю в щель… и вижу на ринге обнаженного по пояс Рида.

Он не один, а в компании поджарого атлета — нападает на него, смазано бьет в плечо и уклоняется от встречного выпада. Противник движется не менее агрессивно, чередуя удары то рукой, то ногой в странном сочетании карате и бокса.

При таком раскладе о наушниках лучше забыть и вернуться в спа, но я продолжаю следить за спаррингом. Это даже не борьба, а хищный танец. Животная грация завораживает. Схватка двух тигров — не иначе. Оба сильны, никто не уступит.

— Почти зацепил, — противник Рида эффектно замахивается, но тот вовремя уходит с линии удара.

— Помечтай, Чейз, — ехидная улыбка кривит губы.

Так это и есть тот самый заказчик, которому Рид звонил из джета? Всмотревшись в его лицо, я узнаю мужчину с вечеринки с арабами — единственного, кто пришел без маски.

— Говорю, как есть, — отбив выпад Рида, он снова атакует. — А ты мне скажи, что это за история с Дю Солей? Не припоминаю, чтобы давал разрешение.

У меня перехватывает дыхание. В голове роится сотня предположений, но ни одно не формируется в законченную мысль.

— А я не припоминаю, с каких пор должен отчитываться по обычным делам клуба, — хмыкает Рид, выбрасывая кулак вперед.

И бьет не в полную силу — оба не наносят друг другу тяжелых травм, просто разминаются.

— Моего клуба, Ридан.

По-прежнему не дыша, я широко распахиваю глаза. Так это… владелец! И, кажется, Рид не поставил его в известность с одним из заданий. Или не с одним?

Шум борьбы отдаляется вместе с дерущимися, перемещаясь в дальний угол ринга. Нет! Мне нужно услышать больше. Я должна, просто обязана разобрать каждое слово.

Набравшись храбрости, я тихо прошмыгиваю в дверь и приседаю за тренажером. Шпионская выходка остается без внимания. Пока эти двое вдали, меня не видно в зеркале. К тому же они слишком увлечены спором, чтобы отвлекаться.

— Вечеринку для арабов я еще понимаю, — с претензией продолжает Чейз, впечатывая вместе с ребром ладони новый вопрос. — Но акробаты тебе зачем? Еще и Нэн из Торонто вытащил.

Получается, в задании с Дю Солей у Рида свой интерес. Но какой?

— Тебя волнуют расходы? — хмыкает он, уворачиваясь от очередного резкого выпада.

— Меня волнует, что ты так и не оставил идею мести, — Чейз ударяет его по лодыжке. — Все давно закончилось.

Еле сдерживаюсь, чтобы не вскрикнуть. Так вся суета из-за бывшей! И владелец клуба знает о прошлом Рида.

— Я сам решу, когда все закончится, — злое рычание завершается глухим ударом.

Я уговариваю себя не высовываться, но проклятое любопытство с фееричным грохотом валит с ног и инстинкт самосохранения, и здравый смысл — совсем как Рид Чейза. Последний принимается хохотать, распростершись на ринге, неподдельно и заразительно. Странный он все-таки тип. Секунду назад брызгал тестостероном, а теперь смеется над собственным поражением.

Наклонившись, Рид протягивает ему руку. И тоже — вот удивительно! — искренне улыбается. Не играет, как с остальными.

В недоумении я отклоняюсь от тренажера дальше, чем требуется. Промашка стоит мне укрытия. Чейз первым замечает движение, а следом и Рид перехватывает его взгляд.

Встрепенувшись, я для вида шарю по полу и поднимаюсь, стараясь сохранить спокойствие. Лучше вести себя непринужденно, чтобы никто не решил, что я подслушивала.

— У нас было занятие… и я… наушники забыла, — сунув руку в карман, чтобы оправдание выглядело естественно, пячусь к выходу. — Простите, не хотела вам помешать.

Спасительная дверь все ближе, но сегодня мой коэффициент везения равен нулю.

— Ну-ка постой, — Чейз перелезает через канаты.

И пока он неспешно пересекает зал, я успеваю покрыться холодным потом. Меня накажут? Или станут угрожать родителям? Господи, только бы их не трогали.

Ленивой расслабленностью Чейз напоминает Рида. Как и глазами — они смотрят, раздевая.

— Как интересно, — насмешливо тянет он, изучив меня от макушки до подошв кроссовок.

И я догадываюсь, почему. Чейз знает Кристину. Знает о ее роли в жизни Рида и, сложив как два и два, делает логичный вывод:

— Удачно расширил состав.

— Замена четыреста двенадцатой, — поясняет приблизившийся Рид.

Все еще забавляясь, Чейз медленно обходит меня по кругу.

— И как, попустило?

Мои щеки вспыхивают от досады. Сукин сын даже не скрывает иронии! Не просто понимает, зачем я Риду, но и поощряет это решение!

— Еще не понял, — равнодушно выдает тот.

Какие же они оба мерзавцы! Ведут себя так, словно меня рядом нет.

Скрестив руки на груди, Чейз останавливается напротив:

— Подай полотенце.

Приказ, разумеется, адресован мне. А ведь свежевыглаженная стопка всего в шаге. Неужели корона померкнет, если он возьмет сам? Или это проверка?

Осторожно покосившись на Рида, я дожидаюсь кивка, и только после него подношу полотенце.

— А ты хорошо ее выдрессировал, — одобрительно скалится Чейз, вытирая пот с бицепсов и рельефного пресса.

Если бы ненависть могла убивать, эти двое давно бы покоились в земле. Надеюсь, когда-нибудь им зачтется за каждую сломанную жизнь. Но, увы, не сегодня и не завтра.

Мне остается лишь посылать лучи безмолвной ярости, которые Чейз, кажется, ощущает. И, изменившись в лице, бросает с металлическими нотками в голосе:

— Свободна.

В