– Да ничего. Он весьма перспективная партия. И нежен до чертиков.

Ася открыла было рот, чтобы сказать, что целовал Борис ее в первый раз и наверняка на показ, но тут же его и закрыла. Она вовсе не должна ни в чем оправдываться. Тем более перед Виталием, которому она не нужна.

Она молча отвернулась. Виталий вдруг понял, что ведет себя как собака на сене, и великодушно произнес:

– Я должен перед тобой извиниться. Я вел себя как идиот.

Ася непринужденно подтвердила:

– Таких, как ты, у нас в деревне зовут охальниками. Но ты на это не обращай внимания.

Виталий замолчал, не веря своим ушам, потом весело расхохотался.

– Охальник? Это что-то новое. Так меня еще никто не величал.

Ася улыбнулась улыбкой все повидавшей великосветской дамы.

– Вот видишь, сколько ты узнал о себе нового. А это всегда интересно.

Виталий кивнул и с новым интересом посмотрел на девушку. Эта Ася была ему незнакома. Она больше не смотрела на него взглядом обожающего щенка, и он еще не разобрал, как к этому относиться. Неужели на нее так подействовало ухаживание этого нувориша? Странно, он считал, что она не должна млеть перед блеском богатства. Но, похоже, ошибся.

Оля тоже сдалась в плен богатенькому мальчику. Виталий понимал, что не прав, что там любовь, и большая, но обида искала выхода, и он утишал ее, как мог.

Он попытался посмотреть на Асю незашоренным взглядом. Милая симпатичная девочка, но не более того. Для этого расфуфыренного Бориса явно никакого интереса представлять не может. Значит, тот просто играет.

Серьезно предупредил:

– Ты не думаешь, что Борис с тобой только играет?

И в ответ услышал совершенно неожиданное:

– А кто в этом сомневается? Я ведь тоже с ним играю. Мне он совершенно неинтересен.

У Виталия вдруг отлегло от сердца и повеселело на душе, причем так явно, что он удивился. Что это с ним? Какое ему дело до игр этой Василисы Ивановой? Пусть хоть с кем в кошки-мышки играет, ему-то что?

Они отправились на вызов к старикам. Квартира была запущенная и неопрятная, стоял стойкий запах старости.

Ася, вместо того, чтобы помогать ему, буркнула:

– Ты и один справишься! – и принялась мыть пол.

За те двадцать минут, что он осматривал стариков, она умудрилась вымыть окна, полы, прибрать на кухне и в санузле.

Когда они уезжали, пораженные старики так горячо их благодарили, что Виталию стало неудобно.

Они бы задержались еще, но поступил следующий вызов, и они помчались по новому адресу. Виталий сел в салон к медсестре и ехидно спросил:

– Все так же не изменяешь себе, все мир спасаешь?

Ася с достоинством ответила:

– А это как в песне: «нет на свете печальней измены, чем измена себе самому»…

Виталий поправил:

– Это стихи Николая Заболоцкого. Любишь поэзию?

Ася с вызовом ответила:

– Нет. В моей семье книги были только по животноводству. Ну и школьные учебники еще.

– Печально. Но читать ты любишь?

Ася не хотела признаваться, что любит любовные романы и детективы, была уверена, что он не похвалит ее за столь примитивные вкусы, поэтому отрицательно покачала головой.

Виталий почувствовал острое разочарование.

– Понятно. Так сказать, не испорчена цивилизацией.

Ася с кривоватой ухмылкой подтвердила:

– Вот именно. Зачем нагружать мозги?

– Куда проще нагружать мышцы?

– Да, конечно.

Они подъехали к дому, и Виталий первым выпрыгнул из машины. Быстро вошел в дом, не глядя на свою медсестру. Она сноровисто выскочила следом, держа в руках увесистый чемоданчик.

На сей раз вызов был в элитный дом. Виталий перешучивался с хозяином на латыни, а Ася молча ставила капельницу. Ехать в больницу пациент отказался наотрез.

– Это все жена, паникерша. Полежал бы маленько, и снова в путь.

Виталий хмуро развеял его неуместный оптимизм:

– В последний путь. С венками. Так что жена у вас молодец. И вообще вам нужно в больнице полежать. Пару недель, не больше.

Хозяин возмущенно отмахнулся.

– Какие пару недель? Да за это время меня конкуренты съедят и косточек не оставят!

Виталий с сожалением посмотрел на него.

– Дело ваше. Я вас предупредил. Но хотя бы сходите к кардиологу. Сейчас ведь полно коммерческих поликлиник, там принимают хорошие врачи и очередей нет. Правда, еще и рекомендации врачей надо выполнять.

Жена хозяина, симпатичная немолодая женщина, сердито заметила:

– Он себя все мальчиком считает. Прыг-скок. А годы-то немаленькие. Поберечь себя надо. Во всех смыслах.

Хозяин осуждающе на нее посмотрел, но промолчал.

Спускаясь в лифте, Виталий спросил:

– Ты тоже считаешь, что приступ был на фоне сексуального перенапряжения?

Ася кивнула головой.

– Да, конечно. Жена ясно об этом сказала. И не ее в этом вина.

Виталий смущенно хмыкнул.

– Мне тоже так показалось. Вот так и мрут мужики. Польстятся на молоденьких девах, и только их и видели.

Ася фыркнула.

– Каждый выбирает для себя женщину, религию, дорогу…

Виталий продолжил:

– Дьяволу служить или пророку, каждый выбирает для себя. Юрий Левитанский. – Он посмотрел на нее с доброй усмешкой. – Песни любишь?

– Люблю.

Они вышли из дома, подошли к машине. Виталий снова хотел сесть в салон, но Ася воспротивилась.

– Давай не будем нарушать субординацию.

Виталий недовольно пожал плечами, но сел на свое место в кабину к водителю. Ася устроилась у себя в салоне. Ей было одиноко и беспокойно, но она твердо решила это бесперспективное знакомство не продолжать. Ей надо забыть Виталия, а такое тесное с ним общение этому не способствует.

Внезапно из ее груди вырвался измученный вопль:

– Скорее бы он увольнялся, что ли! – и она тут же зажала рот рукой. Ведь все, что делается в салоне, было слышно в кабине, недаром в машине была проведена громкая связь.

Как она могла об этом забыть! Она замерла, ожидая неприятных вопросов, но из динамика доносился только негромкий разговор водителя с Виталием и тихая музыка. Не услышал! Ася с облегчением вздохнула и наказала себе впредь эмоции подобным образом не выплескивать.

Но Виталий все слышал. Ей будет легче жить, если он уволится? Теоретически он мог это сделать, конечно. Тем более что денег у него на двухкомнатную квартиру накоплено уже достаточно, и он даже внес залог за понравившеюся ему квартирку в доме неподалеку от работы. Но почему-то этот вопль задел его за живое. Чем он ей так уж досадил? Не хочет, чтоб он мешал ее отношениям с этим нуворишем? В этом деле – не мешать – у него есть определенный опыт. Ольга тоже предпочла ему богатенького. И он отошел в сторону, потому что понимал, что насильно мил не будешь.