– Я же говорил тебе, он заметит хвост, – понизив голос, сказал Гроссман коллеге.

– Мне казалось, я все сделал правильно. Ты нас видел?

– Не видел, но чувствовал, что за нами следят. К тому же наша встреча – слишком странное совпадение.

Лекси нетерпеливо топнула ногой в изящном сапоге.

– Зачем вы за нами следите?

– У нас нет никаких зацепок. ЦРУ не нашло ничего, что вывело бы нас на базу данных. Ни один из наших информаторов ничего не знает, впрочем, большинство из них сейчас на Ближнем Востоке.

– Да уж, проблема, – произнес Гроссман и сделал большой глоток пива. – Шпионов и осведомителей в этом районе мало.

– Вы не должны пытаться обыскать дом тайно, – строго сказала Лекси.

– Да? – Бертинелли вскинул брови.

– Я поговорю с Хеленой и адмиралом, вы сможете прийти завтра около двух часов.

Они вернулись за свой столик. Мэйсон считал щедрое предложение Лекси неразумным. Он не доверял этим агентам.

Мэйсон отодвинул для Лекси стул. Она повернулась к нему и широко улыбнулась:

– Как забавно.

Он занял свое место и взял большую кружку.

– Что забавно?

– Мы просто идеально работаем вместе. Плохой полицейский и хороший полицейский.

– А ты какой?

– Предпочла бы роль плохого, но я пригласила их в дом.

– И предложи им молоко с печеньями.

– Но мой метод сработал. Гроссман во всем признался. Откровенно говоря, мне было неприятно узнать, что они вертелись около дома с биноклями.

– На твоем месте я бы всегда держал шторы задернутыми.

– А на своем?

– У мальчиков все по-другому.

– Не забывай, я выросла с тремя братьями. – Она склонила голову набок. Взгляд ее потеплел, и она сделала глоток пива, отчего на верхней губе осталась белая пена. Похоже, они постепенно движутся к тому, чтобы свидание стало приятным. – А у тебя был только один брат?

Мэтт появился в семье намного позже, и в детстве Мэйсону было одиноко. К тому же Мэтт был старше. Он вспомнил, как стоял в парке развлечений Элич, расстроенный, потому что был слишком маленького роста для аттракциона.

– Пускали детей не ниже этого роста. – Он вытянул руку. – Такое ощущение у меня возникало часто, когда я был ребенком. Мэтт катался на американских горках, а я стоял в стороне и ждал, когда подрасту. Потом я вырос, и разница в возрасте стерлась.

– Твоя семья всегда жила в Денвере?

– И еще пару лет в Силиконовой долине рядом с Сан-Франциско. – Отец был специалистом по компьютерам и некоторое время совершенствовал свои навыки в одной крупной фирме. – А ты? Где вы жили?

– Везде. – Она раскинула руки в стороны. – Если ты дочь военного, быстро привыкаешь ездить по стране. Но большую часть времени провели в Техасе. Я деревенская девчонка, много ездила верхом, стреляла, охотилась. Я не боюсь змей и пауков, обожаю говядину.

Мэйсон отметил, что их детство было разным. Он вырос в городе, играл в баскетбол, занимался спортом, бегал по утрам и до того, как стал посещать тренажерный зал, каждое утро субботы проводил в шахматном клубе.

– Мне всегда хотелось жить в горах. Тогда бы я занимался совсем другими вещами.

– Сноубордом и лыжами?

– Нет, альпинизмом и спуском на байдарках.

На губах ее мелькнула загадочная улыбка.

– Это мне тоже было бы интересно, но невозможно, пока я служу няней и должна присматривать за детьми.

– Может, пока я здесь, займемся этим вместе?

– С удовольствием.

Наконец подали ужин. Порции были весьма внушительными. Тарелки с горой соленых огурцов и прочими закусками заняли весь стол. Только сейчас Мэйсон понял, как проголодался. Мясо было таким нежным, что кусок можно было отломить вилкой, да и остальное, включая тушеную капусту, вызывало только похвалу.

Мэйсон смог узнать, что все самые приятные воспоминания Лекси были связаны с мамой. Когда отец был в командировках, мама скучала и проводила все время с дочерью. Мама часто плакала, и Лекси танцевала для нее и пела песенки.

Прежде чем уйти, агенты АНБ подошли попрощаться, не забыв напомнить, что придут завтра для поисков, если адмирал и его жена не будут возражать.

– Да, хочу сразу вас предупредить, – сказала Лекси. – Хелена ни за что не позволит вам войти в убежище, и я не знаю, как открыть дверь.

– Базу искали везде, кроме этой комнаты, – отметил Мэйсон, – но попасть туда невозможно, если Хелена не одобрит.

Лекси широко улыбнулась:

– Не думаю, что судья выдаст ордер на обыск личных бумаг адмирала.

– Они хранятся там?

Она пожала плечами:

– Возможно.

Когда агенты ушли, Мэйсон склонился над столом и взял Лекси за руку.

– Мы ведь завтра утром осмотрим убежище, правда?

– Да, хотя это не очень честно по отношению к Бертинелли. Кажется, он неплохой человек.

– Мы не можем быть уверены. Я о нем ничего не знаю.

– А я знаю. – Она сжала его пальцы. – Сэм Бертинелли, темноволосый мужчина с красивыми глазами орехового цвета, приглашал меня на свидание. Мне он интересен. Бертинелли из Чикаго, работал бухгалтером в нефтяной компании, прежде чем попал в АНБ. Дважды разведен, детей нет. Ему сорок семь, по возрасту может быть моим отцом. Ему не понравилось, что я не ответила согласием. Он стал настаивать, тогда я тонко намекнула, что меня смущает разница в возрасте. Это его серьезно разозлило.

– Хм, интересно, почему.

– Я отказала ему не из-за разницы в возрасте. У меня целый список причин.

– Надеюсь, ты не подготовила подобный и для меня? Вдруг ты не любишь светловолосых? Или никогда не встречаешься с парнями, чье имя начинается на «М».

– Мне не доставляет удовольствие отказывать мужчинам, – с грустью произнесла Лекси. – Но я не вижу смысла начинать отношения, которые ни к чему хорошему не приведут.

– Ты о тех, которые не закончатся браком?

– Существуют и другие типы отношений, – нахмурилась Лекси. – Можно быть друзьями, коллегами, приятелями. Мы с тобой можем быть сыщиками.

– Все возможно, – кивнул Мэйсон. Однако он предпочел, чтобы они стали любовниками.

После аварии Лекси могла ездить только на больших машинах, и десятилетний «ренджровер» Мэйсона вполне ей подходил. Кроме того, ей было приятно ехать на пассажирском сиденье и ощущать всю силу водителя и автомобиля. С Мэйсоном Лекси было спокойно. Он сможет ее защитить. Она обратила внимание, что он поехал другой дорогой и не включил навигатор.