оттуда сама и застыла перед шкафом, решая, нужно ли закрывать дверцу или не стоит. Решила оставить её открытой, так, на всякий пожарный. Придвинулась к противоположной стенке, выставила перед собой платье, как будто оно может меня спрятать, и медленно двинулась в сторону выхода.

Сказать, что я нервничала — не сказать ничего. Каждый шаг давался с трудом, в полном страхе. Когда же поравнялась с дверью в кабинет, затаила дыхание. Только сейчас, еле рассмотрев сереньких в темноте, наконец, заметила одну странность: в кабинете не горел свет. Там царил полумрак, но при этом две мужские фигуры продолжали стоять возле стола, рассматривая какой-то большой свиток, скорее всего карту.

Это же планы! Те самые планы, которые я должна украсть. Желание сделать это прямо сейчас в голове не возникло, зато появилось какое-то больное предвкушение и ничем необъяснимая радость. Когда прошла самый опасный участок, медленно начала обходить стол, чтобы добраться к двери. Смотря на светлую полоску под дверями, сразу поняла, что без проблем выйти из этой комнаты не получится. Когда же за дверями мелькнули тени стражников, поняла в каком плане «Ж» оказалась. Ну и что теперь делать?

Решение как-то само в голову пришло, пускай и рисковое, но что есть, то есть. Моё платье для плана не подходило, но то, как я им прикрывалась, вполне сгодится. Стянула свою грязную одежду вместе с нижней рубашкой, слегка озябла, почувствовав себя полностью голой. Натянула платье из тонкой, дорогой ткани с кружевами, такое невесомое, что даже не привычно. Свое платье пришлось спрятать под комодом, чтобы не мешало антуражу. Кстати, именно для него развязала косу и распушила волосы, как будто буквально недавно из постели выбралась, пощипала свои щеки и шею, так, что аж больно стало, а кожа раскраснелась. Уповала на случай, когда быстро открыла дверь и прыгнула в проём, прикрыв сразу за собой дверцу, чтобы свет из коридора не успели заметить.

Стражники уставились на меня во все глаза, ибо от поспешного прыжка волосы свалились мне на лицо, закрывая наведенный антураж. Один из стражников настороженно посмотрел на меня, еще немного и спросит, что я тут делаю, а правдоподобного ответа у меня не было. Я хотела сыграть на том слухе, что сама и создала, но сейчас момент был уже не тот, так что пришлось судорожно придумывать что-то новое. И как-то так не вовремя мой кран прорвало, плотину снесло, страну и весь мир затопило волной моего смеха. То ли нервы не выдержали, то ли пора на костер, то ли просто дура. Стражники уставились на меня, а я, великолепно понимая, что дверь не приглушит звуки моего веселья, никак не могла уняться и перестать громко хихикать.

Стражники застыли в недоумении, не зная, как со мной быть и как ко мне обращаться. Вроде как в дорогом платье, а всего лишь кухарка — парадокс. Гордо вскинула голову, шандарахнувшись при этом затылком об дверь за своей спиной и тем самым откинув волосы с лица. Меня еще не окончательно пробило на смех, но, представив, что будет, если хохотун всё-таки прорвется, и я своим смехом переполоху навела на весь замок, медленно пошла к лестнице. Не бежала, чтобы не вызвать подозрений, а спокойно шла, не прекращая хихикать, как сумасшедшая. Да, костер меня ждет как никогда сильно. Даже когда возле самой лестницы знакомо скрипнула дверь в покои главнокомандующего, не подала вида, спустилась по лестнице, не прекращая смеяться. Моя истерика оборвалась резко, когда дошла до кухни, увидев столпившихся возле неё, чтобы получить еду, стариков.

— Что случилось, дочка? Откуда платье сие странное? — спросил один из дедушек взволнованно, и лишь тогда до меня дошло, что я была в шаге от провала.

Судорожно вздохнув, вдруг поняла, что это не так страшно и трудно, как себе представляла. Сердце бешено стучало в груди, так, что было больно, но мне нравилось это ощущение. Никогда не ощущала себя более живой и почему-то сильной.

— День «Зю», мои дорогие! День «Зю» настал! — объявила им тихо, наконец-то собравшись с мыслями.

— Как? Уже? — закашляли в испуге дедки, вгоняя в ступор своих сереньких стражников.

— Да, уже, так что, будьте добры, соберитесь! У нас на ужин уха, и я очень надеюсь, мы не задохнемся в нашей камере ночью от ваших газовых атак!

Последнюю фразу я говорила исключительно для того, чтобы отвлечь стражников, хотя те и так на меня смотрели с подозрением, не доверяя ещё сильнее, чем обычно. Мы зашли в кухню шумной толпой, где меня обступили бабушки, перепуганные моим длительным отсутствием.

— Ты где была? — выдал наш суровый повар, на этот раз с надетыми штанами.

— Платье искала, — с невинным видом ответила ему. — Как Вам? Красавица?

Закружилась посреди кухни, только для того, чтобы отвлечь внимание толпы от взволнованного перешептывания стариков.

— Не то слово, — услышала за спиной и сразу остановилась.

Маратик смотрел на меня с прищуром, как-то очень нехорошо. На спине выступил холодный пот, это не он ли шел по моим пятам, после моего вероломного смеха? Чувство, что сейчас случится что-то очень плохое, так и застыло в воздухе.

— Тебе бы только бездельничать, — выдал повар недовольно, не замечая, как напряглись все старики и я.

— Что есть, то есть, — согласилась с издевкой и лишь после этого отвернулась от помощника главнокомандующего, как будто не замечая его тяжелого взгляда.

— Скорей бы поесть, — выдала с улыбкой, как можно более не натянуто.

Есть на самом деле не хотелось, даже для того чтобы серым меньше досталось. Возможно, это такой психологический фактор, но я винила во всем не только Ферера, но и свою толстую задницу, которую раньше считала весьма аппетитной частью своего тела. Если бы была худой, как эта швабра серая, никто бы не сказал, что я ворую еду при штабе. Не для себя старалась, а они решили, что себе брюхо набивала. Козлы, самые натуральные козлы!

— Держи, внученька, — пробормотала баба Люба с улыбкой, подсовывая мне уху в большой тарелке.

— Вы, — неожиданно выдал Маратик, заставляя вспомнить о том, что он никуда не ушел.

Судя по тому, что меня еще не скрутили, о том, что я была в покоях главнокомандующего, он не знает. Или нет? Ведет он себя больно странно, с ним все время приходится быть настороже. Поворачиваю к нему свою голову, показывая, что понятия не имею, что он хочет.

— Нашу встречу придется ускорить, так что пойдемте.

Непонятная фраза, произнесенная со странной интонацией, но упускать так вовремя подвернувшуюся возможность достать ключ и планы