фонаря, которым Леонид поводит из стороны в сторону, давая им возможность осмотреться, Нора и Марго изучают уцелевшие фрагменты мозаики на полу и потускневшую от времени роспись на стенах. Повсюду пыль, пятна плесени, гирлянды паутины…

Посреди склепа на прямоугольном каменном основании возвышается саркофаг, тоже каменный, с выгравированным на крышке крестом.

– Нам сюда? – спрашивает Марго, указывая на него пальцем.

– Да. – Несколько секунд Герман испытытующе смотрит ей в лицо, после чего со вздохом говорит: – Возможно, мне понадобится твоя помощь, сестричка Марго. Ты как?

Она спокойно встречает его взгляд.

– Все в порядке, Герман. Я помогу.

Сердце Норы замерло… и тут же застучало часто-часто.

Это настоящая ведьма.

Стало быть, Мышка права. И в глубине души, – мысленно добавляет Нора, – ты в этом не сомневалась.

Герман тоже… но мужчина. Я вижу их. Думала, ты тоже видишь.

И они, разумеется, видят друг друга, как их ни называй.

Чуть заметно кивнув, Герман легонько касается руки Марго, ободряюще подмигивает Норе, передает ей свой фонарь и подходит к саркофагу, чтобы помочь Леониду сдвинуть крышку. Видно, что она страшно тяжелая.

– О мать моя, – пыхтит Леонид, сдувая с повлажневшего лба белокурую прядь волос. – Я чувствую себя Сизифом.

Герман страдает молча. На верхней губе у него блестят капли пота.

Наконец дело сделано. Крышка сдвинута и развернута таким образом, что в образовавшуюся дыру вполне может пролезть человек нормальной комплекции. Тяжело дыша, Леонид жестом приглашает компаньонов проходить на спуск.

– Герман, иди вперед. Девчонки, вы за ним. Я спущусь после всех и поставлю на место крышку.

– Один? – с сомнением в голосе спрашивает Марго.

– Давайте же!

– Хорошо, что мы все такие стройные, – бормочет Нора, наблюдая за Германом, исчезающим в саркофаге.

Минуту спустя снизу доносится его голос:

– Порядок. Нора, давай.

Она делает два шага вперед и с опаской заглядывает в дыру. Ох, черт… Как будто сама Земля разинула свою пасть, чтобы поглотить авантюристов.

Вниз ведет узкая лестница с крутыми каменными ступенями, вырубленная между стен из того же серого камня, грубых и щербатых. И холод! Из каменной кишки тоннеля веет таким запредельным холодом, что при одном взгляде туда сводит зубы. Или это не холод, а страх?..

Но медлить стыдно и глупо. Сама ведь напросилась! Затаив дыхание, Нора перекидывает через стенку саркофага сначала одну ногу, потом другую, спрыгивает на маленькую квадратную площадку и начинает спуск в лабиринт. Снизу путь ей освещает фонарем Герман, сверху Леонид. Следом спускается Марго.

Несмотря на свой богемный вид, Леонид успешно справляется с установкой крышки на место. Собравшись вместе в средних размеров круглой пещере, куда привела их лестница, все четверо минут пять молчат, привыкая к гнетущей атмосфере подземелья.

Наконец Леонид вполголоса говорит:

– Ну что ж, коллеги, приступим.

И они приступают.

С первых минут пребывания во Втором Лабиринте Нору не покидали дурные предчувствия и тревожное ожидание того, что свод очередного подземного зала вот-вот обрушится им на головы и погребет под грудой камней. Тяжесть этих сводов она ощущала почти физически. Давление на психику было так велико, что каждый шаг давался с величайшим трудом, будто Нора передвигалась по поверхности чужой планеты, где вес ее увеличился втрое. Кожа, липкая от пота, стук крови в висках… Ей доводилось слышать о людях, у которых начинались панические атаки в московском метро, но сама она до сегодняшнего дня ничего подобного не испытывала.

Герман шел впереди. Свет его фонаря выхватывал из тьмы неровности и трещины грязного каменного пола, валунную кладку стен, россыпи мелких камешков у их основания. Как он ориентировался в этом воплощенном безумии неведомых архитекторов древности, Нора не представляла. То есть она знала, что в голове у него встроенный компас, но не могла представить, как это ощущается изнутри. Чуть ли не на каждом шагу приходилось выбирать, куда свернуть, или подняться, или спуститься, но Герман ни разу не сбился с пути, только замедлял шаг перед входом в некоторые тоннели и внимательно осматривал знаки на более-менее гладких камнях, образующих портал.

– Как вы нашли его? – переводя дыхание, спросила Нора во время одной такой остановки. – Выход через кладбище. К нему тоже вели узлы плетенки с кольца Калягина?

– Нет, – ответил Герман. – Указатели были другие. Но я уже отследил закономерность и…

– Закономерность ты отследил уже потом, – перебил его Леонид. И повернулся к Норе. – Он начал с того, что перестал думать. Совсем. Отключил мыслительный аппарат и просто пошел, как лунатик. А я пошел за ним. И оно привело нас куда надо – это его шестое чувство. Или седьмое. В общем, то самое.

– Кто-нибудь хочет пить? – спросил Герман, обводя взглядом напряженные, бледные лица. – В моем рюкзаке есть фляжка с водой.

Все трое отрицательно помотали головами.

– Тогда идем дальше.

Еще один головокружительный спуск по корявой спиральной лестнице, ступени которой, казалось, сплошь состояли из сколов и трещин… еще одна развилка…

– Стойте! Погодите! – послышался возглас Марго.

Все тут же остановились.

– Что? – тихо спросил Герман.

Она указывала в боковой проход, мимо которого они уже проскочили.

– Нам не туда.

– Но посмотрите… Просто посмотрите.

Леонид уже светил туда фонарем.

Справа, привалившись бочком к стене, лежало то, что раньше было человеком. Из рукавов толстой куртки, напоминающей бушлат, торчали белые кости, над поднятым воротником скалился образцовый, точно из анатомического театра, череп с пустыми глазницами. Судя по внешнему виду, лежало оно тут уже давно.

– О господи, – передернулась Нора. – Заблудился, что ли?

– Наверное, – равнодушно произнес Герман. – Думаю, он здесь не один.

– Вы видели его раньше? Когда проходили здесь в прошлый раз.

– Нет. Не обратили внимания.

По интонациям его голоса Нора не поняла, правда это или нет. Внимательный взгляд, который устремила на него Марго, подсказал ей, что рыжая тоже сомневается.

Тем же порядком они двинулись дальше.

Периодически Нору начинали одолевать мысли, совершенно не способствующие поднятию боевого духа: и зачем мы только полезли сюда, в эти проклятые катакомбы… чтобы здесь стало на четыре скелета больше?.. надо было рассказать обо всем Лере, она бы шепнула Аркадию… черт, ну почему я так крепка задним числом?.. Она гнала их прочь, вспоминая Колгуев мыс на Анзере, где Герман и Леонид показали себя совсем не плохо, даже весьма хорошо, что, с одной стороны, побуждало положиться на них и сейчас, но с другой, там они были наверху – на земле, а не под землей, – их легкие наполнял свежий морской воздух, лица обдувал прохладный ветерок… Так, ну хватит. Пора наконец взять себя в руки.

Она попыталась представить, чем занимается в эти минуты Лера. Помогает