турках остаться должна была, послы, постановив это, под присягами обоюдными вернулись к туркам. Так, действуя согласно перемирию и соглашению, вернули замки упомянутые деспоту и двум сыновьям его, которых уже ослепил Амурат. Видя тогда это, Юлиан, кардинал, повесил голову, и сразу же дал знать папе о таком перемирии с турками Владиславовым, что итальянцам и папе не понравилось, так как в то время по удачному случаю и победе частично Владислава, короля польского и венгерского, как за стеной мощной господа итальяшки, французы, испанцы и немцы сидели.[281v]

О нарушении перемирия с турками по наговору папскому и о благородной с ними битве короля Владислава Ягелловича и убиении его у Варны в году Христовом 1444

Неоплаканную прославляю смерть Владислава

И как сражалось мужественное племя Ягелла

Славу бессмертную предков своих воскресая

Владислав Ягеллович, в Венгрии ракушан

Разгромив, усмирил потом надменного чешского господина,

Турков из рацких и из сербских волостей выгнал

Замки от них взял и мощь их переломил.

С помощью Гунияда тоже над ними часто одерживал победы

Славным было для турок в то время польское мужество.

Тянулся сам с венграми, с лехами аж до Романии

Через македонские поля вышел к Албании.

Там в горах с натолийским башой в войну вступил

Где сто тысяч турок кровавым Марсом подавил.

Просил Амурат, император, у него мир,

Видя Ягеллово племя непобедимое в бою.

Вернул рацкие и сербские деспотам державы

И король до десятилет имел с ними мир уверенный.

Владислав на священном писании присягнул мир хранить

И турок на Алькоране присягнул его не нарушать.

Когда с турками перемирие уже успешное было

Сразу же итальянцам, грекам, венетам стало досадно.

Так как за Польшей и венграми беспечно сидели

Но как присягу держать, не ведали.

Юлиан, кардинал, будучи при Владиславе

Дал сразу же папе знать о его деле [282]

Освободил его папским именем от присяги

Но Бог нарушенной присяги всегда мститель суровый

Владислав, как молодой, дал себя сразу же уломать

И сразу же начал войну на турок делать.

Сразу же, собрав войско, Дунай у Оршавы

Пересек, и двигался прямо в болгарские державы,

К Каллиполю двигался, с гетманами посоветовался

Дабы там с войсками волошскими встретиться.

Но трудно было пройти горы в Албании

Потому через Болгарию двигался в Тракию.

Таким образом, на двадцать шестой день притянулся

К Никополю, городу, с войском болгарским.

Там для отдыха лагерем встал

И присяги поломанной всегда его молох тревожил.

Там Дракула, мультанский господарь, к нему

Приехал, удивляясь столь войску малому.

Ибо пятнадцать едва конных было

И пеших меньше, и те из крестьянства собрались.

Сказал ему: что более турок, когда на охоту ездят

Людей пеших и конных около себя ведет.

Отсоветывовал ему эту войну, но трудно было,

Так как в короле врожденное мужество зажглось.

Дракула же выговорился, но сына оставил

С четырьмя тысячами люда сын войска прибавил.

Дал тоже двух коней быстрых, давая дань королю

Дабы удрал, когда придет к плохому результату, [282v]

Дал и двоих проводников, что там знали дороги

Дабы короля уводили, когда будет тревога

Ежи, деспот сербский, тоже свой люд привел

Так всегда двадцать тысяч король конных собрал.

Построив их, двигался просто в тракийскую землю

Где турецкое с греками смешалось племя.

Взял несколько городов и замков мощных без боя,

И подданным дал добра своего свободное употребление.

В Сумене и в Петраше турки оборонялись,

Которых наши одним днем штурма добыли.

Тарновский, поляк, ворота сам рассек замковые

Чем к штурму своим дыру сделал готовую.

А Лешек же Добжиньский на петракийские стены

Первый вскочил с хоругвью, когда не были дыры;

Так два поляка умение славно показали.

После чего венгры с королем два замка добыли.

Амурат, турецкий царь, сто тысяч людей

Перешкл через Геллеспонт, и волошскую страж теребит

Генуезцы из Венеты, что там порт стерегли

Перенанятые турками, в разные стороны разбежались

И другие же мерзавцы итальянцы в барках сами

В своих же их возили сманенные дарами.

Верь же итальянцам! Верь же здесь папскому слову,

Который и душу даст из-за жажды золота.

Владислав услышав только эти тревоги. У всех

Из-за итальянского предательства из глаз плывут слезы,

Однако, своих усилив, сразу же войско построил,

И к Варне так в строе дорогой своей шел. [283]

Так взял Варну без боя и своими занял

И с турками встретиться в этом месте решил.

В ночь наши оглядываются, вон огни тлеют

Турки, аж по Геллеспонт, небо, землю светят.

И вскоре Титан золотой воз вытачивал с моря

И солнечная по горам светилась заря

Час один на день и видят наши

Турецкие войска идут как леса.

Король на ноги, заболел, а венгры кричат:

«Бить, турок, бить, бить», войск перевес не считают,

Так Гунияд войско под горами сделал

И венгров на правый фланг с мультанами выставил

Деспот из Сербии Юлиан, кардинал, тоже с крестом

При них стал, и хоругвь белая с золотом бризом (украшенным знаменем)

Варадзинский[126], агерский[127] при нем епископы

С Франкобаном[128] болгары, рацы, хорваты

Сам Гунияд левый фланг держать избрал себе

И королевскому в порядке дал место лицу.

Возов же две тысячи сзади построили

В лагере уставших и холопов хорошо укрепил.

Есть поле, где кончаются горы македонские

С одной стороны, с юга. Море Геллеспонтское

Варна, большое озеро, от которого зовут

Город, сегодня твоей славной, Владислав, головой.

Так между озером, морем и горами

На милю поле стоит ровное с холмиками, [283v]

Пристойное к бою и военному делу

Которые себе посвятил Марс, бог войны кровавый.

На это поле две мили так в строе тянулись

Наши, и потом в деле порядочном встали.

Хоругви распустили, которые ветер, подув,

Разодрал в