— Я предупреждала тебя — обращайся ко мне «ваше величество». Повторять я не люблю, так что пеняй на себя.

В ее руке неизвестно откуда появился огненный хлыст. Не успел мальчик и мигнуть, как золотистая петля обвилась вокруг костыля и разрезала его пополам.

Не удержавшись без опоры, Дональд упал на пол, сильно ударившись правым боком.

Хлыст исчез, и Корина спросила:

— Не ушибся, Дональд? Не бойся, я всего лишь перерубила твой костыль, тот самый, что смастерил тебе вчера кузнец из Овражков. И сделала я это потому, что вовсе не являюсь ЗЛОЙ колдуньей, как ты думаешь обо мне.

— Но вы же собираетесь убить бедного Дровосека! — в отчаянии воскликнул Дональд и, помедлив, добавил уже тихим голосом: — Ваше величество.

Королева улыбнулась.

— Вот так-то лучше, мой мальчик. Будь вежлив и приветлив со мной, и ты увидишь, что я могу быть и ДОБРОЙ, очень доброй волшебницей. Да, я иногда творю злые чудеса — но что поделаешь? Все эти Жевуны и Мигуны таковы, что им палец в рот не клади — всю руку откусят. Их надо держать в строгости, тогда будет толк. Гингема рассказывала, что и в Большом мире люди точно такие же. Они быстро садятся добрым правителям на шею, да еще и погоняют: «Повели, королева, то; повели, король, это!» А чаще всего и сами не знают чего хотят. Потому правитель или правительница должны быть строги, но справедливы.

— Это вы-то справедливы, ваше величество? — возмущенно воскликнул Дональд. — Зачем вы тогда убили родителей Элли Смит?

Лицо волшебницы вновь стало жестким.

— Я никого не убивала, — холодно возразила она. — Старых Смитов унес смерч. И запомни это, Дональд, если не хочешь всерьез поссориться со мной. Сама я и пальцем их не трогала. Не спорю, это я вызвала ураган в Канзасе, но остальное было делом случая. Смитам не повезло, только и всего. Разве ты не знаешь, что каждый год в твоей Америке тысячи людей становятся жертвами разбушевавшейся стихии?

Дональд смутился.

— Все верно, — признал он. — Но Дровосек… Разве не вы сначала подменили его сердце на каменное, а теперь и вовсе хотите убить этой булавкой Гингемы?

Корина снисходительно усмехнулась.

— И в этом ты ошибаешься, мой мальчик. Я хочу всего лишь, чтобы король Гуд был потверже и правил бы как настоящий мужчина. Мягкое сердце губило и его самого, и всю Фиолетовую страну. Булавка Гингемы вовсе не должна убить его, нет! Через день-два Гуд поднимется как ни в чем ни бывало. Но прежней мягкости и нерешительности в нем больше не будет! Это пойдет на пользу и ему самому, и всему краю Торна. Ведь он единственный наш воин и защитник! Разве можно такому королю быть слезливым и безвольным?

Мальчик почувствовал себя окончательно сбитым с толку. Сам не зная почему, он верил словам Корины. И потом, она была такая красивая… И смотрела она на него не как на урода и калеку без роду и племени — нет, скорее во взгляде Корины читалось сочувствие и желание помочь ему.

Помочь?!

Словно понимая, что творится в душе мальчика, Корина проникновенным голосом произнесла:

— Пойми, Дональд, я не такая, какой кажусь тебе! Элли Смит нарочно пыталась сделать нас врагами. Она вернулась в Волшебную страну, чтобы стать здесь хозяйкой, разве тебе не ясно? Но для этого ей нужны преданные помощники. Если бы я не вмешалась, то простодушный король Гуд встал бы на ее защиту, и глупый соломенный Страшила — тоже. И тогда ты стал бы ей просто не нужен. Скажи, разве она обещала вернуть тебе здоровые ноги?

— Нет, — признался озадаченный Дональд, — Но она хотела попросить Стеллу…

— Чушь, — резко отрезала Корина. — Стелла не может творить подобные чудеса! Она владеет лишь секретом вечной молодости. Наверное, Элли хочет попросить, волшебницу, чтобы та навсегда вернула бывшей старухе облик двенадцатилетней девочки?

— Да, — кивнул Дональд.

— Вот видишь! — торжествующе сказала Корина. — Элли заботится только о себе. Ты ей нужен лишь как послушное орудие для исполнения ее замысла, не более того. Но я, королева Корина, совсем другая! Я — настоящая волшебница, ты сам мог в этом много раз убедиться. Мне повинуются и дожди, и ветры, и реки, и горы. Половина Волшебной страны уже принадлежит мне, еще немного усилий, и я завладею Желтой и Розовой странами и навсегда изгоню из страны Торна этих гордячек Стеллу и Виллину! Тогда мне останется лишь одна забота — найти нового достойного правителя. И я хотела бы, чтобы это был молодой и красивый мальчик… нет, лучше юноша, отважный воин и волшебник. Вдвоем мы бы сделали страну Торна счастливым и процветающим краем. И таким королем и чародеем можешь стать ты!

— Я?! — воскликнул Дональд, не веря своим ушам. — Вы издеваетесь над бедным калекой, ваше величество. Всю свою короткую жизнь я только и слышал: «прочь отсюда, урод, калека, бездомный, нищий!» Там, в Большом мире, я был никому не нужен, как и тысячи других сирот. Сейчас я попал в Волшебную страну, но остался таким, как и прежде. Даже костылей лишился. Верните мне костыль, ваше величество, это все, о чем я могу мечтать. А вы говорите — король, чародей, красавец… Нет, Элли права — вы жестоки, очень жестоки!

Корина не рассердилась. Напротив, она сочувственно улыбнулась и, подойдя к сидящему на полу мальчику, нагнулась и протянула ему руку.

— Тебе больше не понадобятся костыли, — сказала она ласково. — Ну, подымайся же быстрее, глупыш!

Дональд инстинктивно схватился за протянутую руку… И словно электрический разряд пронзил его тело. Мальчик закричал от боли, задергался, захрипел… На несколько мгновений он потерял сознание. Очнувшись, он медленно встал и замутненным взором оглядел себя.

То, что увидел Дональд, поразило его. Левая нога выпрямилась и стала нормальной, точно такой же, как и правая!

— А теперь пройдись, — с улыбкой предложила Корина.

Осторожно, очень осторожно, Дональд сделал несколько шагов. Ему казалось, что вот-вот сейчас в левой ноге вспыхнет знакомая с детства острая боль, но этого не случилось. Он больше не был калекой!

Мальчик несколько раз обошел комнату, чувствуя себя все увереннее.

— Спасибо, дорогая королева! — пылко воскликнул он наконец. — Вы сделали меня самым счастливым человеком на земле… О-о, что такое?

Он взглянул в небольшое зеркальце, висевшее на стене около кровати Дровосека, и не мог сдержать горестного вздоха. Из зеркала на него смотрело его прежнее некрасивое лицо.

Корина расхохоталась.

— Таковы люди, Нарк, — сказала она, обращаясь к смирно сидевшему у порога волку. — Им всегда мало. Только что этот мальчишка со слезами на глазах молил меня вернуть ему здоровые ноги, а теперь ему еще и красоту подавай! Он хочет быть и здоровым, и красивым, и богатым.

— И ты сделаешь его таким, величество? — полюбопытствовал волк.