— Не могу знать…

— Где материал по этому делу?

— Сейчас следователь подъедет.

— А где он?

— Он после суток. Дома…

— А материал где?

— У него в сейфе…

— Это полный финиш. — разводит руками полковник.

* * *

В отделении прибавилось людей. Прибыла большая группа. Все в милицейской форме. Нет… Есть ещё в гражданке несколько человек. Но такие и в гражданке выглядят солидно. А среди людей в форме нет ни одного сержанта. Самый младший по званию — лейтенант. Основная масса капитаны и старлеи. Старший группы — майор. Он докладывает полковнику о прибытии группы. Шум стоит коромыслом и пыль столбом. Все забегали, засуетились. Послышались распоряжения, доклады.

— Вызвать вчерашнюю смену!

— Звонили из прокуратуры…

— Следователь прибыл…

Меня между делом уводит в один из кабинетов, капитан из новоприбывших… Довольно таки молодой для капитана… Улыбается. Зубы скалит… Ну, прямо Голливуд, да и только.

— Ты, как парень?

— Нормально.

Когда я говорю, трескается подсыхающая корочка на разбитых губах. Мне больно, но я терплю…

— Может, врача вызвать?

— Не надо. Лучше скажите, что с моим братом…

— Везунчик твой брат!

Я смотрю на этого улыбающегося капитана с недоумением. У меня брата ножом в живот ткнули, а он сидит тут, лыбится во все свои сорок шесть зубов голливудской улыбкой. Мне так хочется заехать ему в морду. Прямо вот в эти зубы… Но я себя сдерживаю.

И вообще… со мной что-то не то. Я-то раньше был вроде бы поспокойнее да порассудительнее. А тут, кого не увижу, сразу хочется двинуть по морде. Наверное, это мне в наследство от Сашки Тихого. Да… Либо фамилию сменить надо, либо слегка успокоить нервишки и стараться держать себя в узде.

— Вы считаете везением, что его ударили ножом в живот…

Похоже, что капитан уловил сарказм в моих словах.

— Ты, не злись, парень. Брата твоего уже прооперировали. Ножик вскользь прошёл. Внутренние органы не задеты. Несколько швов всего наложили. До свадьбы заживёт!

— Спасибо! — я сдерживаю радость внутри себя… — Спасибо большое!

— Не за что… Мне надо, чтобы ты рассказал мне подробно, что и как там у вас произошло.

— А это будет законно? Я слышал, что допрос несовершеннолетнего производится в присутствии родителей или…

— Да брось ты… Никакого допроса. Я даже объяснение с тебя не буду брать. Ты мне просто расскажи, как всё было. Чтобы мы могли составить общую картину того, что там у вас произошло.

Хитрый подход. Эта группа откуда-то с Петровки, а может и из министерства… У такого капитана и магнитофон может под столом наш разговор писать. Я не удивлюсь этому…

Неужели у меня всё на лице написано?

— Саша! Ты мне не доверяешь.

— Я никому не верю, кроме брата.

— Придётся тебе мне немного поверить. Если ты не хочешь здесь говорить, мы можем переговорить на улице, там, где нас никто не услышит… Но ты в таком виде…

— С какого момента мне надо начать?

— Ну, хотя бы со вчерашнего дня.

— У нас рядом с интернатом есть Новоспасский пруд. Мы решили покататься на плоту…

* * *

Я стал подробно рассказывать капитану, как рыжий толкнул Лёшку, как брат утонул, как я откачал его… Скрывать мне было особенно нечего.

Не рассказал я только про эпическую битву с фиксатым. Это уже лишнее.

Ну, а потом в подробностях изложил момент ночного нападения на нас. Подробно до мелочей. До мельчайших деталей. Я хотел остановиться в своём рассказе на том моменте, когда приехала скорая и милиция. Но капитан попросил продолжить рассказ. Именно попросил, а не приказал… Он вообще не давил, ничего не требовал. Просто иногда задавал наводящие вопросы.

Пришлось рассказать и про отделение. Я снова немного упустил в рассказе. Зачем ему знать, о чём мы разговаривали с Тихоном?

Я дошёл до того момента, когда в отделении появился полковник Авдеев.

— Ясно всё. Спасибо тебе, Саня! А сейчас, я думаю, что тебе будет лучше всего поехать в больницу…

— К брату?

— Хм… Сначала тебя осмотрят. Рентген сделают и всё такое… А потом я поговорю, чтобы тебя с братом положили в одну палату. Он после операции… Ну, а ты ему поможешь, если что надо будет…

— Спасибо, товарищ капитан!

— Не за что… Полковника поблагодари за то, что он решил внезапно нагрянуть с проверкой в это отделение… Вовремя…

Да, блин… Если бы не Авдеев.

Ну, что же… Хорошо, что так звёзды сошлись…

Три полковничьи звезды на одном плече и три на другом…

Глава 10

Глава десятая.

Размышления и думы. О будущем, о прошлом, о настоящем…

* * *

Мы выкинем из песни все слова,

Чтоб вставить новые, в освобождённом месте.

На то у человека голова,

Чтоб сочинять, выдумывая, песни

* * *

6 июня. 1974 год.

Москва. Детская больница.

Лежать в детской больнице было очень хорошо. Тепло, светло и уютно. Я здесь уже третий день. Мы тут с Лёхой самые старшие в хирургическом отделении. Лёшка всё время порывается встать. Но ему пока ещё врачи запрещают, чтобы швы не разошлись. У меня уже начали сходить синяки на лице и на теле. Губы уже не болят от горячего чая… Заживает всё, как на собаке.

Чтобы меня поместили в одну палату с братом, распорядился полковник Авдеев. А возился со мной, возил на машине и ходил вместе со мною по врачам, тот самый улыбчивый капитан Васин. Хотя он в конце разговора просил называть его просто Игорем. Я-то был не против. Но в моём нынешнем теле тринадцатилетнего пацана называть взрослого человека, и к тому же капитана милиции, было как бы так сказать, неприлично… Друзьями мы ещё не стали с ним… Так что пока он для меня или товарищ капитан, или Игорь Анатольевич.

Я подробно рассказал Лёхе, как всё было той ночью, когда его порезали. Потому что он в виду отсутствия по уважительной причине много чего пропустил…

Ну, вот что он сам-то мог рассказать про ту ночь? Спал себе тихо, никого не трогал. Потом ему на голову накинули одеяло. Град ударов со всех сторон. Резкая боль в животе. Носилки. Скорая помощь. Больница… Очнулся он после операции уже в палате…

Я хвастаться особо не стал, что я аки былинный богатырь крушил всех врагов налево и направо дужкой от кровати. Просто сказал ему, что мне удалось отбиться. Зато про приезд следователя и мой разговор с ним рассказал.

Лёшка с интересом слушал и мой рассказ про то, как я весело провёл время